Я подарю тебе крылья

– Как и мы, стюардессы, – подмигнула она, и что-то резко заставило ее посмотреть на часы. Привычка. Или рефлекс. Или то и другое. Оливия поняла, отсчитывая время, что прошло уже больше сорока минут с тех пор, как она вышла из кабины пилотов. Сорок минут – время проверить, все ли в порядке с экипажем, вернее, с капитаном. Обычные правила. Ничего более.

– Я сейчас вернусь, – она вскочила со своего кресла и подбежала к первой телефонной трубке, находившейся возле стойки бара. Хватая ее, она нажала на вызов в кабину пилотов, ожидая ответа. Но ответа не было. Она вновь и вновь нажимала и слушала молчание. Молчание вместо шелка. Ее сердце сжалось, а мозг выдавал самые ужасные картины: Даниэль спит или ему стало плохо. Были случаи, когда пилоты засыпали во время полета. Из-за тяжелого графика и смен часовых поясов организм не выдерживал. Девушка быстрым шагом пошла вниз, ругая себя, что оставила его одного и полностью завладела вниманием Патрика. Лучше бы он сидел с капитаном.

Она, запыхавшись, забежала в кабину, сразу смотря на левое кресло.

– Испугалась? – Даниэль листал летные карты. Он произнес эти слова абсолютно спокойным голосом. Где-то внутри Оливии все взорвалось, но одновременно она сказала Господу спасибо за то, что с ним все в порядке. И если он ей вредит, значит, нормальней быть не может. Но чувство гнева перевесило хвалу Богу, и она выхватила у Даниэля карты, стуча ими по его плечу:

– Ненормальный! Тебе трудно было взять трубку? Просто сказать: «Со мной все хорошо, Оливия. Не беспокойся за меня».

Он выхватил у нее карты и стал убирать их подальше.

– Мне нетрудно взять трубку, Оливия… – но тут он замолчал, и легкая улыбка коснулась его губ: – Ты беспокоилась за меня?

– Конечно, нет! – воскликнула она. – Я беспокоилась за себя.

– Сумасшедшая, – прошептал он и отвернулся, – это же надо быть такой сумасшедшей.

– Ненормальный, еще раз выкинешь что-нибудь подобное, и я…

– И ты что? – Даниэль вновь повернулся к ней. – Что ты сделаешь?

Он прекрасно знал, что она ничего не может ему сделать. На ближайшее время он ее бог. Его глаза хитро сощурились, и солнце осветило их, делая светлее.

– Я буду сидеть рядом весь оставшийся полет и говорить. Много-много. Так много, что ты точно не уснешь.

Улыбка сошла с его губ. Хуже кары он и представить не мог. Ну, только ночевать с ней в одном номере. Выругавшись, он отвернулся, надевая наушники. Это единственная защита от ее голоса.

Оливия села в кресло возле двери, закинув ногу на ногу и продолжая сверлить его взглядом. В этот момент в кабину вошел Патрик, удивленно смотря на них:

– Я слышал крики.

– Удивительно, – буркнул Даниэль себе под нос, – что не видел драки.

Патрик перевел взгляд на Оливию, но она только пожала плечами. Молча. И он, нахмурившись, прошел на свое место. Странная парочка попалась ему. Капитан Фернандес ненавидит эту девушку до такой степени, что просил Патрика взять ее внимание на себя. В аэропорту они смеются, в самолете ругаются. Видимо, она и правда пытается таким образом обратить на себя его внимание. Может, она приставала к нему? Он взглянул на Оливию, не веря в это: только что они мило беседовали, она была открытым, общительным и в то же время скромным человеком. Даже не верилось, что она могла уделять повышенное внимание своему капитану. Патрик решил прийти на помощь Даниэлю:

– Оливия, а что ты делаешь сегодня вечером?

Она удивленно посмотрела на него, а Даниэль, не поворачиваясь, спустил один наушник. Что творит его второй пилот?

– Буду отдыхать, – она недовольно кинула взгляд на капитана, – последние дни очень вымотали меня.

– Я хотел позвать тебя прогуляться по ночному Дубаю.

Почему-то его предложение резко изменило ее настроение в лучшую сторону. А почему бы и нет? Ведь можно отдыхать не только лежа на кровати, но и гуляя по золотым пескам залива.

– Я согласна. Можно прогуляться по пляжу.

Патрик широко улыбнулся и посмотрел на капитана, ожидая морально его похвалы, но получил другое.

– Завтра у нас вылет в Париж. Утром. Рано, – произнес Даниэль, повернувшись к Оливии. – Или нет, сегодня ночью, поздно.

Она открыла рот от возмущения. Все ее планы этот человек рушил одним лишь словом.

– Ты вообще спишь? – воскликнула она, понимая, что такой график – это убийство для пассажиров. Она уже представила себя в полубессознательном состоянии, ходящей как зомби по салону самолета. – Это шутка?

– Нет. Это не шутка. Мы полетим сменным экипажем. Поспим в самолете.

– Ты не спишь в самолетах!

– Уже сплю. И очень даже хорошо, – улыбнулся он.

Глава 18

Находясь в кокпите целый час, слушая разговоры пилотов с диспетчерами и наблюдая за их работой, Оливия заскучала. Даже в момент, когда находилось свободное время, они обсуждали предстоящий маневр на взлетной полосе Дубая. Места ее голосу не было, и девушка пошла на кухню греть еду. Жаль, что борт пуст, она смогла бы накормить целое войско. Вначале казалось, что лететь без пассажиров – это рай, но сейчас чувствовала, что их очень не хватает. Сервируя подносы с едой, она услышала до боли знакомый голос позади себя:

– Если ты недовольна своими сменами, можешь перейти в другой экипаж, я не стану удерживать тебя.

Она резко обернулась. Даниэль стоял, сложив руки на груди и прислонившись к стене.

– Я еще не извела тебя. Есть повод остаться.

– Да, и правда, – кивнул он, – я же еще жив.

– Ты умрешь раньше от такого плотного графика работы.

Оливия достала горячее, поставила его на поднос, и Даниэль, почувствовав приятный запах, заглянул ей через плечо. До этого момента он даже не подозревал, что голоден.

От такой близости Оливия вздрогнула, оборачиваясь к нему. И почему-то ей стало на секунду его жаль. Мало того, что он спит урывками между перелетами, так еще и ест мало. Она улыбнулась:

– Пойдем на второй этаж за стойку бара, я накормлю тебя. Тебе надо отдохнуть, пусть Патрик теперь работает.

Он ослышался? Она пожалела его? Или это снова какой-то план мести? Но, посмотрев в ее глаза, которые наблюдали за его реакцией, он понял, что это сон.

– Я сплю?

– К сожалению, нет, – произнесла она, беря два подноса с едой и направляясь на второй этаж.

Сели напротив друг друга, но даже это не перебило аппетит. Оливия, задумавшись о чем-то, машинально взяла оливку и положила ее в рот, запоздало отреагировав на смешок Даниэля.

– Что?

– Ты только что съела сама себя.

Она свела брови к переносице. Сколько раз она их ела и никогда не задумывалась над этим. Но этот человек подмечал все.

Даниэль наткнул одну оливку на шпажку и произнес:

– Обожаю оливки. И теперь есть их станет еще приятней.