Моя маленькая аномалия

– Ты можешь сказать, в чем дело?

– Отвали, – психанула она и развернулась.

Я схватил ее за руку и повернул к себе.

– Что за концерты?

– С телками своими так разговаривай, а меня не трогай! – накричала она.

– Ты гонишь что ли? Какие телки?

– Твои телки.

– Катись к черту со своими загонами, – сказал я и свалил от нее.

Что за фигня вообще произошла? Ей не к чему придраться, и она решила устроить мне истерику насчет прошлого? Иди нахуй, девочка. Еще ты будешь мне мозг ебать.

Я подошел к парням и выхватил бутылку коньяка с рук Димы. «То, что надо», – подумал я и отпил с горла.

– Разговор не удался?

– Пошла она к черту.

***

Мы сидели всей компанией у костра. Катя была на одной стороне и вела беседу с какой-то девочкой, имя которой я, как обычно, не запомнил. А я сидел на другой и не выпускал из рук бутылку спиртного.

Меня все еще раздражала эта ситуация с Катей. Что, черт возьми, на нее нашло? Весь вечер коту под хвост из-за этого.

– Ладно, становится прохладно. Давайте по хатам, – сказал Антон. – Тем более, завтра утром мы выдвигаемся в сторону гор, покорять местные просторы.

– Кать, – обратилась Аня, – ты можешь остаться у нас, а Дима пойдет к этому, – предложила она, не называя моего имени.

– Я не собираюсь отказываться от своего домика, – ответила Катя. – Пусть он сваливает.

– Еще чего? – спросил я. – Я никуда не уйду.

– Отлично, – сказала она.

– Отлично, – повторил я.

Она отправилась в сторону дома с гордо поднятой головой, а я остался помогать парням тушить костер.

– Вы не поубиваете друг друга ночью? – спросил Дима.

– Не знаю. Утром посмотрим.

– Забей на эту ситуацию, Вано, – посоветовал Тоха. – Сейчас побесится и успокоится.

– Меня вообще это все не ебёт. Мне похуй, – соврал я.

Потушив костер, мы все разошлись в разные стороны. Когда я вошел в дом, в душе шумела вода. Водными процедурами наша истеричка занимается.

Я улегся поверх одеяла и прикрыл глаза.

– Не валяйся в грязной одежде на постельном. Мне так-то тоже на нем спать, – возмутилась Катя.

– Спи. Что мешает?

– Ты!

– Отвали, – я перевернулся на другую сторону.

В меня прилетела подушка. Я поднялся и посмотрел на Катю.

–Жить надоело?

– Отвали, – парировала она мне в ответ.

– Ты сама напросилась, – сказал я и кинул в нее подушку. Затем еще одну.

Начался бой не на жизнь, а на смерть. Я осторожно подбирался к ней и, когда оказался достаточно близко, накинулся на нее. Катя запищала, а я начал щекотать ее. Незаметно мы оказались на полу. Тяжело дыша, мы смотрели друг другу в глаза.

– Ненавижу, – прошептала она.

– Чертова истеричка, – сказал я.

– Тупой бабник.

– Ненавижу, – повторил я ее слова и прижался к ней своими губами.

Этот поцелуй был наполнен ненавистью и страстью. Она молниеносно лишила меня футболки, а я оставлял укусы на ее шее. Мы перекатились, и теперь сверху была она.

– Бесишь меня, – прошептал я, срывая с нее майку.

– А ты меня, – ответила она, прильнув к моим губам.

Я снял с нее шорты и уложил обратно на лопатки. Ее руки орудовали у меня на поясе, расстегивая ремень и джинсы. Быстро избавившись от последней части своей верхней одежды, я стал снимать с нее нижнее бельё. Откинув всю одежду, я резко вошел в нее.

Не было никакой нежности и ласки. Грязный секс на полу, вот чем мы занимались. Она стонала мне в шею, царапая мою спину своими ногтями. А я входил в нее, ускоряя темп, и оставлял укусы на ее ключице. Она переместила свои ладони на мое лицо и повернула его на себя.

– Поцелуй меня, – задыхаясь, попросила она.

И я выполнил ее просьбу. Мы кончили почти одновременно, издавая последние стоны.

– Черт, – сказал я спустя пять минут. – Это был лучший секс в моей жизни.

– Да, – согласилась она. – Надо ссориться чаще.