Полянский. Детектив-медиум. Новое дело

– Знаете, Габи, вы сейчас мне напомнили. Есть такой спич. Что мужчина и женщина в отношениях, это как кошка и собака. Собака думает: «Хозяин любит меня, кормит и заботится обо мне. Наверное, он – бог! А кошка думает: «Хозяин любит меня, кормит и заботится обо мне. Наверное, я – бог!».

Он будто повторил про себя и, коротко облизнувшись, со сдержанной улыбкой кивнул:

– Да, хорошо сказано! Мне нравится!

«Что ж ты молчишь, скотина! Ведь видишь, что женщина изводится тут. Хоть бы поцеловал, что ли! Нужно вывести на разговор. Я ведь, по сути, ничего о нём не знаю. Ой, ладно, все они одинаковые! Мать, ты же пьяная, в центре города, и в сомнительной компании монстра.… А почему монстра? Чего в нём страшного? Это Полянский специально тогда пугал. Козёл. Это не монстр, это же котик. Только очень большой, сильный и нежный, наверняка!..».

– Давайте двигаться куда-нибудь, а то я пригреюсь и засну тут! – рассмеялась она.

Кажется, они шли в сторону метро. Со стороны наверняка смотрелись весьма колоритной парой. София видела, что её спутнику неприятно внимание праздной публики. Сама она зябла в своём «чешуйчатом» платье, но не хотела глупо выглядеть в мужском длинном пиджаке. Поэтому всё же не без колебаний, но согласилась свернуть с многолюдного бульварного кольца. По узким затихшим переулкам они вышли в небольшой сквер между низкими домами. Следы реконструкции и перепланировки – системы кондиционеров и новые блоки стеклопакетов. Старинные московские дворики безжалостно перекроены и перегорожены охраняемыми территориями элитного жилья. Здесь он снова предложил ей отдохнуть. Шум ночного города остался далеко, тут был слышен только шёпот переговаривающихся на сквозняке листьев.

– Куда, мы, собственно, направляемся? – улыбнулась София, тщетно пытаясь придать голосу беззаботность.

– Ко мне, разумеется, – он не смотрел на неё, равнодушно щурясь на фонари.

– Вот новость! А если это не входит в мои планы?

– Мне всё равно!

– Как вы можете быть таким бессердечным, Габриэль?

– Это просто. Нужно всего лишь раз умереть!

– Вы погибли?

– В моём мире была война. Я думал, что умер и попал на другую сторону жизни. Пока не встретил их…

– Кого?

– Кошек, конечно же, – он глянул сверху вниз с выражением «как ты не понимаешь таких простых вещей?». – Их магия очень похожа на то, чем живут такие, как я.

– Магия кошек? – София почувствовала, как брови ползут на лоб. – Кошки – волшебные существа из другого мира?

– Несомненно! Как иначе вы объясните всеобщую любовь к ним? – он пожал плечами.

«Господи, Софа, как тебя таки-занесло в этот цирк уродцев!? С кем ты связалась! Надо было послушать дедушку, и идти на иняз, сейчас бы печатала технические переводы, безо всякого головняка, и тебе никто бы не делал мозги!».

– Я понял, что снова живу, и что эта сторона мира не лишена магии, стал осваиваться. Не отрицаю, позволил себе больше, чем следовало бы. В тот момент мы и пересеклись впервые с нашим общим другом. Он был в самом начале пути. Ему заплатили за мою смерть. Но, уверяю вас, мадемуазель, за эти годы я стал единственным монстром, которого он пощадил.

Легко двигаясь, он грациозно опустился рядом на скамейку, вытянув длинные ноги. Снова застыл красивым зверем, расслабленный и спокойный.

– Охотно верю. Что вас связывает?

– Мы были полезны друг другу во многих делах, обменивались знаниями и навыками.

– Вы из знатной и богатой семьи? То, что у нас называют благородным происхождением?

– Можно и так сказать.

– Но вы не скучаете и не хотели бы вернуться домой? – прищурилась София.

– Нет, не хотел бы.

– Рискну предположить, что ваша участь там была незавидна, а социальная роль ничтожна. Особенно если сравнивать с положением, которое вы заняли здесь! Это как злодей в старой сказке об Эльзе и Анне: «Двенадцатому принцу никогда не стать королём!»?

Яркие сине-фиолетовые глаза широко распахнулись, улыбка исчезла. София затаила дыхание и замерла, поняв, что не просто попала в цель, а разнесла мишень в клочья, причём совершенно случайно. Габриэль несколько секунд, не отрываясь, смотрел на неё, потом медленно опустил ресницы и глубоко вздохнув, откинулся на спинку скамьи.

– Девятнадцатому.

– Вы были девятнадцатым принцем? – ахнула она.

– Да. Без малейшего шанса на престол, как вы понимаете, мадемуазель. Отцу была нужна четвёртая жена, юная и свежая, а судьба её ребёнка никогда и никого не волновала! – он резко поднялся и прошёлся, явно сдерживая чувства.

София не верила своему везению, настолько наудачу вскрыть «боль пациента». Есть, куда двигаться.

– Так, значит, вы принц без королевства?! И даже после смерти оказались в изгнании! Отсюда невыносимый характер! С рождения обделены будущим, вам всю жизнь не хватало любви и внимания!

Он резко наклонился, приблизив своё лицо к ней. Злой колючий взгляд, нос чуть сморщился, и губы дрогнули, показывая заострённые клыки.

– Хотите заполнить собой пустоту?

– Нет, – она вжалась в скамью.

Он слишком близко. Опасно.

«Нельзя быть настолько самонадеянной! Здесь никто даже в окно не выглянет, если ты заорёшь!».

София нерешительно подняла руку и коснулась его горячей щеки.

– Не злитесь, Габриэль! Я не хотела обидеть вас. Мне жаль, что я оказалась настолько близка к реальности в своих предположениях и расстроила вас.

Он прикрыл глаза и легко потёрся о её руку, касаясь носом и вдыхая запах. А потом лизнул ладонь. София охнула от неожиданности, дёрнулась и вскочила с места. Его светло-розовый язык был жёстким, грубым и шершавым, покрытым острыми чешуйками, как у кошки. У Софии встали дыбом волоски на руках, а по спине пробежали мурашки.

– Полянский говорил, что вы – животное, но я не предполагала, что настолько буквально, – проговорила она, запнувшись.

Быстро оглядевшись, поняла, что деться некуда, она в тупике, а единственный выход он перегородил, сделав всего один шаг в сторону.

– Наш друг всегда был слишком снисходителен ко мне, – его голос звучал вкрадчиво, убаюкивая.

София заметила, как он коснулся кольца слева и стал неторопливо растирать руки. «Что у него там ещё может быть припрятано?!».

– Габи! – её голос предательски дрогнул.

– Да? – мурлыкнул в ответ, приближаясь.

– Вы же не причините мне вреда?

– Ни в коем случае. Я дарю только счастье.