Искатели прошлого. Открывающий суть

Зигфриду его работа явно понравилась, синий платок быстро пробежал по рукам остальных. Рума проследил за ним, и платок скоро вновь оказался в его руках.

– А теперь обратно, – подмигнул старый маг в ответ на его вопросительный взгляд, и Рума, сосредоточившись, вновь поставил на стол нетронутый кубок.

– Прекрасно, – воскликнул старик. – Как вы это сделали?

Рума растерялся, почувствовав себя мальчишкой, не выучившим очередное святое писание, но маг не стал долго ждать его ответа.

– Я вам подскажу: у вас было начальное состояние – фужер, то есть хрусталь, вы получили конечное – платок, из шёлка. Что же было в середине?

– Магия, – уверенно брякнул Рума.

– Магия, – Зигфрид, как ему показалось, едва не прослезился, – первоначальный расщеп. Больше вопросов нет, коллеги.

Что так растрогало старого учителя, он понять не успел. К нему, постукивая тростью, приблизилась Ромунэя:

– Господин Рума, не могли бы вы пролить над нами небольшой дождь?

Рума подумал, что большинство остальных не обрадуются, если внезапно намокнут, и небольшие струи лишь слегка смочили одежду старой магички и его.

– И зажечь молнию, – продолжила Ромунэя.

В небе сверкнуло. Неярко, но многие насторожились. Гром тихонько громыхнул где-то под потолком.

– Достаточно, господин Рума, – старушка улыбнулась ему и отошла.

К Руме обратился грудной голос из-под вуали:

– Мне интересно, каковы ваши способности во влиянии. Заставьте любого из нас что-нибудь сделать.

Рума задумался, но уточнять задание не стал: его не ограничивали, в открытую надеясь просчитать. Место королевского советника, которое мог занять как маг, выбранный лично королём, так и кто-то направленный Советом, всё ещё пустовало. Вполне естественно, что многие питали к нему недоверие.

Главы стояли, ожидая чего-то и посматривая друг на друга. Интерес каждого был неподдельным. Прошло несколько мгновений, и Лиат встал, дёрнув себя за бороду:

– Ну, вижу, мы тут надолго, пойду я перекушу.

Он бросился к двери и, если бы не Стролл, со смехом заступивший ему дорогу, покинул бы собрание.

– Стой, Лиат, ты же зачарован!

– Вот ещё… о, простите.

Старый бородач растерянно огляделся и поплёлся обратно от двери. При этом он всё-таки взял со стола грушу и надкусил жёлтую мякоть, обиженно глянув на Эльсиару.

– Впечатляюще, – протянула та, сочтя просьбу выполненной, но, насколько можно было понять за флёром вуали, не полностью удовлетворившись.

Рума понял, что правильно выбрал самого слабого из всех, не поддавшись желанию заколдовать её саму, внушив мысль, способную дать повод усомниться в излишне обширных для этой стези знаниях будущего советника королевской семьи.

– Что ж, Стролл, продолжайте.

– У меня, в общем, нет ничего особого, – Стролл развёл руками. – Но я вижу, Рума весьма сведущ в моей специализации. Серьги в точности, как мои, наверняка для тродтокусов, да? Так что я лишь хотел узнать, каким способом ты изгоняешь духов? Чары?

– Раньше я использовал наговор на травах, – ответил Рума, тоже распознав в этом маге товарища – баловня судьбы, попадающего в разного рода передряги. – Сосновые иглы, тысячелистник, полынь. Усиливал их свойства и всё. После того как снял проклятие, духов я и не встречал.

– Тогда покажи сейчас, – предложил Стролл, расплывшись в улыбке и вытряхнув из широкого рукава верхней котты призрачный сгусток.

Сгусток был хилым и жалким. Он тянулся к магу как слепой детёныш и не спешил проявлять свои силы. Рума не стал заставлять его ждать, ведь даже призраку или духу некомфортно находиться среди тех, кто может развеять его за мгновение и бросил заклятье.

Дух на миг стал более видимым: все различили глаза на круглой мордочке и длинный полосатый хвост; а после исчез, оставив после себя лишь память.

– Здорово, развоплощение, – Стролл пару раз хлопнул в ладоши. – И такое быстрое. Пожалуй, возьму твоё заклятье на вооружение, если разберусь в нём.

Стролл подмигнул ему, рядом с ним фыркнул Зигфрид. Руме начало казаться, что с каждым новым его заклятьем, главы Совета становятся всё благодушнее и спокойнее, видимо, обретая надежду в его способности сразиться с Дарреллом.

– Лиат, – пригласил товарища Майвин.

– Хорошо, – кивнул бородатый маг, выступив вперёд. – Господин Рума, я могу лишь исцелять и потому прошу вас попытаться вылечить первое увечье или болезнь, которые вы найдёте в замке. По своим силам, конечно, и под моим наблюдением.

– Думаю, придётся мне выйти, – сказал Рума. – Пойду приведу кого-нибудь.

– Вот, – сказал Лиат, и серебряный ножик для резки фруктов, который так и лежал никем не тронутый после превращения в изумруд, рассёк ладонь мага.

Густая струйка крови потекла по сгибу ладони на серый камень пола.

– Попробуйте исцелить это.

Рума не стал тянуть. Он подошёл и взял ладонь мага в свои, отчего струя быстро остановилась, а кровь исчезла. Миг спустя ни следа пореза не осталось.

– Всё правильно, – сказал Лиат, осмотрев его. – Скажите, господин Рума, было такое, что у вас не получилось кого-нибудь излечить?

– Нет, – маг покачал головой, и это было правдой: раны, увечья, болезни – он исцелял всё. Всё, мимо чего не решал пройти, притворившись бессильным.

– Хорошо, – Лиат нагнул голову, и показалось, что он спрятал какие-то недосказанные слова в густой бороде.

– Итак, следующий, – вновь поторопил Майвин. – Мадина, приступайте.

Рума увидел молчавший ранее шар, который опять покрылся туманом изнутри, но зазвучавший из него голос был громким и чётким:

– Господин Рума, вы мне вчера очень помогли, и я очень вам благодарна. Мне не требуется проверять ваши способности, но так как мои коллеги настояли на этом, я попрошу вас сейчас найти меня и описать то, что будет вокруг, не пользуясь подсказкой шара.

– То есть, не идти по вчерашнему следу? – переспросил Рума.

– Верно. Я дам вам направление: окрестности Фридда в полудне пешего пути.

– Ясно, – Рума принялся за дело, поспешив выполнить её желание, пока магичка или кто-то из её коллег не передумал, и не заставил его искать что-то другое по территории всего Нагата. Магия уже сейчас устремилась от него с изрядной ленцой – кажущиеся лёгкими задания глав Совета требовали сил.

Его взор проник сквозь стены башен и оставил позади изрядное расстояние, прежде чем Рума стал различать вдалеке скопление низкорослых деревянных домов, окружённых каменной чёрной стеной. Несмотря на запрет магички он не смог проигнорировать знакомую магию, чётко указавшую, в какой стороне её искать, и вскоре увидел небольшой дом на опушке редкого леса, окружённый древесным частоколом и живой изгородью.

– Ваш дом стоит на опушке, – заговорил Рума, – он бревенчатый, над дверью висят сухие травы и ветви, окна застеклены. Крыша черепичная, бурая, во дворе растут три дерева: две яблони, одна из которых засохла, и вишня.