Так вот за кого они ее приняли, отталкиваясь от наряда.
Карси не чувствовала себя напуганной, удивляясь собственному хладнокровию. Но дергаться сейчас не стоило, а то «гора мышц» дрогнет и порежет кожу. Тот, что держал девушку, больно стиснул свои ручищи на её.
Лица этих двоих не изобиловали интеллектом и выдавали завсегдатаев местной таверны.
– Вы обознались, у меня нет денег, – Карси попыталась образумить грабителей, но те и слушать не желали.
– Не ври! – прорычал мускулистый.
Даже при большом желании Карси не могла быть похожей на бедную, коренным жителям Леймакара виднее. Нищие здесь пахнут противно, и ногти у них грязные и не зеленые, ведь они весь день чем-то занимаются, что-то таскают или сажают. Один из грабителей достал из кармана флакон, украденный в лавке какого-то алхимика, и брызнул эту содержимое девушке в лицо.
Карси не успела ничего предпринять, внезапно лишившись сознания.
***
Что-то влажное и тёплое коснулось кончика носа. Карси приоткрыла глаза и увидела над собой любопытную лисью морду. Встретившись взглядом с желтыми глазами животного, девушка поняла, что лежит где-то в лесу под кронами деревьев в траве.
– Прости, мне нечего тебе дать, – сожалела Карсилина.
Лисица отдалилась, наблюдая, как Карси присаживается. Принцесса ощущала слабость по всему телу, но нельзя было оставаться здесь.
– У меня, правда, нет еды.
Карсилина сомневалась, что лиса поняла сказанное, но животное внезапно бросилось в кусты, пропав из виду. С трудом девушка встала, пришлось прислониться спиной к толстому стволу сосны.
Значит, те двое отнесли её в лес и бросили здесь! В какую сторону ни глянь, нигде не было просвета, лишь зелень, хвоя, трава, кусты каких-то ягод и мхи.
А еще грабители забрали из мешочка, что висел на шее, мобильный.
– Да что же это, – лишиться телефона вот так, было до жути обидно. Хотя, местные не смогут им воспользоваться. Лишь увидят картинку на заставке с крылатым котенком, запрос пароля и Листонское время. Но даже анимация на дисплее будет казаться им чем-то чудесным, и наверняка за эту штуковину воры выручат много. Только мобильник потом разрядится и прекратит даже включаться.
Какие-то бумажки в мешочке разбойники не тронули.
Карси выдохнула. И куда идти дальше? По крайней мере она попала за пределы города и не встретит сейчас того принца. Но, если он ее выкрал из Листона, то и как вернуться обратно, знает. Только, расскажет ли?
Услышав, как где-то на ветке кукует птица, Карсилина подумала о глупой народной примете. Разве может какое-то совершенно обычное первое встречное пернатое знать, сколько лет тебе осталось жить? Оно, если бы умней было, могло так деньги зарабатывать, повесив возле дороги на столбе: "Прокукую вашу жизнь".
Карси махнула рукой, ее внезапно очень удручила собственная растерянность.
«Нет, Принц Пятимар, я к тебе не пойду».
Кукушка улетела, заставив ветви шелестеть.
– Я жива, – Карси словно пробовала данный факт на языке, произнося его медленно.
Карсилине не хотелось признавать своё поражение. Лес, судя по всему, дремучий, так просто отсюда не выбраться. Она в незнакомом мире, а где искать портал, который приведет домой, неизвестно. Любой другой бы на её месте испугался и начал бы бегать по кругу, но Карси так не могла. Она даже перед собой не хотела признавать, что боится.
А если вернуться в город, может, найдется тот, кто знает про портал?
Рука коснулась кожаного мешочка, висящего на шее. Внутри ведь остались листки бумаги.
Из любопытства Карсилина вынула записку, согнутую втрое, и развернула. Почерк был Саймона.
"Знаешь, Солнышко, мне сейчас очень плохо.
Карси!
Ты умерла, да. Я не хочу верить в это. Придумываю черт-знает-что. Но тебя нет. Это так больно!
Я разучился верить в чудеса. Если они и случались, то это осталось в прошлом. Хотя, может, есть шанс, что новое чудо случится, ты вернешься, и все будет, как раньше?
Пожалуйста… Прошу тебя. Дай мне шанс.
Бездна, какой я дурак! Это невозможно.
Я не могу без тебя. Пытаюсь, но не выходит. Говорят, время лечит, но меня оно не исцелит. Эта пустота в груди кислотой разъедает всё. Я так больше не могу, это – начало моего персонального кошмара. Прошло меньше двух дней. Я тону в болоте из безысходности. А у меня даже нет возможности покончить со всем этим.
Это несправедливо. Я просто существую, как живой труп, без возможности тебя увидеть и обнять. Реальность разрушает меня. Я – лишь карточный домик, а ты – ветер. Но, несмотря на все это, я люблю тебя.
Просто, не могу говорить о тебе в прошедшем временем. Ты же здесь. Рядом?
Говорят, в этих записках нужно сказать "Прощай". Но я не могу, словно в глубине души еще осталась какая-то надежда, и она держит мой тонущий корабль на плаву. "Прощай" убивает веру в то, что мы можем встретиться. Это слово жестоко всё прерывает. В отличие от "пока" и "до свидания". Не проси, я скажу тебе лишь: "До встречи, Солнышко".
К сожалению, жизнь не компьютерная игра, в которой можно перезагрузить неудачный момент и пройти его заново. Хотя, я перезагружал, если можно так выразиться, но это тебя не спасло.
Прости. Я идиот.
Вернись. Пожалуйста. Только вернись, и я буду самым счастливым человеком… Но этого не случится. Я слишком многого прошу…
Навеки твой. Саймон Рейли".
Некоторые буквы расплылись от попавшей туда влаги.
Читая это письмо, Карси, чувствуя ком в горле, прислонилась спиной к дереву.
– Ты ведь не знаешь, – в сердце принцессы что-то болезненно сжалось. В носу щипало, и на глазах выступили слёзы. Она поспешила их стереть ладонью и заморгала, чтобы не выдать свою слабость. Хотя, перед кем?
Ей очень хотелось увидеть Саймона, прижать к себе, сказать, что всё теперь будет хорошо. Сколько же боли он пережил?
– Я вернусь, – Карсилина с надеждой посмотрела вверх. Ветви деревьев скрывали от нее ясное небо.
Карси втянула воздух в легкие и заметила: «Как же хорошо – дышать».
В следующий момент, не глядя под ноги, принцесса сделала шаг и, с визгом, провалилась в глубокую тёмную яму. Падая, она зацепилась за выступающий круглый камень и повисла, держась за него правой рукой. Яма была узкая, не шире колодца и неизвестно какой длины. Всюду торчали скользкие камни.
Карси ухватилась за другой камень, слыша лихорадочное биение собственного сердца.
Глубоко внизу кто-то полз. Слух не подводил, там двигалось что-то огромное. Наверное, это был вход в его нору. И оно, учуяв добычу, решило подняться.