Не доводи меня

Потом мы снова молчали. Не удивительно. Что может быть общего у таких, как мы?

Я думала, что зря села в машину, что надо было взобраться на крышу, надо было посильнее нахамить начальнику, раз уж он все равно меня уволил, и надо было оставить записку, чтобы бабка знала – я больше не причиню ей неудобств. Но тут «Порше» тряхнуло и мысли высыпались из головы оставляя блаженную пустоту.

– Извини, – сказал парень.

На какой-то миг я забыла, что он здесь. Посмотрела на него с удивлением. Он извинился за ямку на дороге? От этой мысли я по-глупому заулыбалась. Парень как раз перехватил мой взгляд.

– Где ты живешь?

Я качнула головой.

– Нет, скажи, – продолжал он, теперь касаясь руля лишь одной рукой, а второй облокачиваясь на подлокотник так, что теперь его ладонь была подозрительно близко к моему бедру. – Просто я не прощу себе, если не увижу, как ты заходишь домой. Вдруг ты решишь снова откуда-нибудь прыгнуть?

Я глянула на него строго, но, в общем-то, осуждения он не заслуживал. Сегодня ночью меньше всего мне хотелось возвращаться домой. Я всегда была не рада там оказаться. Но сегодня… Сегодня все было еще сложнее.

– Нет, – сказала я твердо.

– Тогда придется ехать ко мне.

Он пару секунд пялился на меня, а потом, не встретив возражений, резко развернулся на пустой дороге по двойной сплошной.

Я схватилась за подлокотники, на секунду испугавшись… да, правда испугавшись за свою жизнь. Но тут «Порше» покатил ровно, и я откинулась на спинку, чувствуя, как бешено колотится сердце. С полминуты я не могла ничего сказать.

Если я так перепугалась, что расстанусь с жизнью, может, мне и правда рановато это делать?

– Извини, – спросил он, а потом глянул на меня, и добавил: – Что с тобой?

– Испугалась, – честно ответила я.

– Не умереть ведь испугалась?

Парень засмеялся. Просто чтобы он не думал, что оказался прав, я воскликнула:

– Нет, бля, за машину.

Он тут же умолк, и я этому обрадовалась. Но потом поняла, что тишина напрягает меня больше его звонкого смеха, и сказала:

– Больно хорошая. Было бы жаль ее… поцарапать.

– Да ладно, – сказал парень. – Главное, чтобы все живы остались.

Я повела плечом, мол, не согласна. По большей части из вредности. Но краешком сознания понимала: мне и правда лучше покалечиться, чем разбить машину. Потому что переломы срастить дешевле, чем починить такое авто.

Видно было, что парень хочет поспорить. Но потом его осенило:

– Забыл, с кем имею дело, – сказал он, и ухмыльнулся. – С человеком, который едва не лишил…

– Да заткнись ты, – сказала я без злобы.

Он заткнулся. Впрочем, ненадолго, чему я была только рада.

– Что же у тебя за машина, раз ты ценишь их выше жизни?

Я глянула на него, как на дурака. Им он и был. Разве по грязи на моих кедах не понятно, что я всегда пассажир, и никогда – водитель?

Он не понимал. Поглядывал на меня, то и дело отвлекаясь от дороги. Взгляд у него был заинтересованный, изучающий. А когда я договорила – удивленный.

– У меня и водительского удостоверения нет.

– А ты бы хотела водить машину?

– О! – воскликнула я, потом поругав себя за излишнюю эмоциональность. – Больше жизни!

Парень зашелся смехом и я, боже мой, тоже хохотнула, осознав, какую глупость сморозила.

Наверное, я становилась милой, пока смеялась. Иначе не понятно, почему его взгляд сделался таким, словно он на что-то прекрасное смотрел. А потом сказал:

– Не боишься, что я увезу тебя в лес и изнасилую?

– Меня невозможно изнасиловать.

Он несколько секунд соображал, а потом рассмеялся. Я тоже улыбнулась, но лишь уголочком рта. Потом подумала, что, может, если тебя спасают, то стоит спастись. Не каждый день со мной пытаются такое проделать.

Глава 2

Я вызываю боль, исчезаю эффектно

Чтобы ты любила меня больше, чем лето

Боль – МУККА

Мы так и не представились друг другу. Решили, что это ни к чему.

Он мне нравился, поэтому не стоило все усложнять. Он милый такой, ласковый. Прежде, чем сам кончил, заставил меня это сделать дважды. Правда, что очень мило с его стороны.

И отключился почти сразу. Не пришлось развлекать его этими жуткими разговорами в постели, после того как оба из вас уже получили то, что хотели. Впрочем, я тоже не долго ворочалась. День выдался нервным.

Серая промозглость добралась и до утра. Морось перешла в полноценный дождь. Стояла та самая пора – середина июня – когда первая жара сменилась круглосуточной моросью и пронизывающим до косточек холодным ветром. Хорошо, что я тут, в теплой постели, а не на сыром бетоне, распластанная и…

Не знаю, что вчера на меня нашло. Я не слабачка. Нет. Просто… Когда наваливается одно на другое, даже силачи не выдерживают. Что уж говорить про меня, хрупкую, как старческая кость.

На самом деле я не хотела умирать. Просто, когда наступает ночь, еще и такая промозглая, как вчера, мысли разные в голову лезут. Я все еще уверена, что без меня мир был бы лучше. Но, прости, мир, уж как есть.

Только пробуя подняться, я поняла, что так просто этого не сделать. Вот в чем проблема спать в уютной и мягкой постели – вряд ли ты будешь здесь одна.

Он прижимался грудью к моей спине. Вот почему так тепло. Еще и его дыхание щекотало шею. Он обнимал меня одной рукой, ладонь которой опустилась на мою левую грудь.

Я подергалась. Его дыхание, спокойное, размеренное, не сбилось. Тогда я попробовала осторожно снять с себя его руку. Аккуратно, стараясь не царапнуть его, и не дернуться, я переместила руку на матрас. Прислушалась. Его дыхание было все таким же – глубоким и медленным. Богатырский сон.