Карельские рассветы

– Осторожнее! – возмущенно крикнула Навицкая, нагнувшись за упавшей от столкновения сумкой.

– Извините, – сквозь зубы процедила Антонина. "Ну конечно же, она. И тоже приперлась сюда ужинать. Нет, если день с утра не задался – то и до вечера одна дрянь будет на голову сыпаться…"

***

Когда бывшая жена Ефима вылетела из кафе так, будто за ней гнались все демоны преисподней, Наташа едва успела увернуться, иначе Антонина сшибла бы ее с ног. Буркнув на ходу извинение, женщина умчалась.

Наташа с недоумением проводила Антонину взглядом. Что это нашло на соседку? Обычно она лучше владеет собой. И вошла во двор "Джан-Дере".

Мужчина в черной кепке с принтом "Голодных игр" фотографировал девушку на качелях. Она заученно принимала красивые позы, профессионально улыбалась в объектив и эффектно встряхивала роскошными волосами цвета спелой пшеницы.

– Разрешите? – между мужчиной и девушкой попыталась пройти официантка с тяжело груженым подносом.

– Вы можете подождать? – высокомерно ответил Антон Щеглов. – Не влезайте в кадр, уважаемая!

Изумленно взглянув на него, девушка направилась в обход.

Во двор вошла шумная экскурсионная группа. Радостно гомоня, люди потянулись к шатрам и рукомойникам.

– Подождите, – тем же барским тоном произнес Антон, – не портите кадр!

– Дайте нам пройти, а потом снимайте, – примирительно сказал гид, – люди устали, проголодались…

– То-оша, – манерно протянула Кристина, – давай пра-апустим, лю-уди ку-ушать хотя-ат!

– Девушка, вы можете подождать? – прикрикнул Антон на Наташу. Она молча продолжала свой путь. Мужчина повернул голову, чтобы как следует поставить на место нахалку, и узнал Навицкую.

– Теперь понятно, почему ваша жена вылетела отсюда, как ошпаренная, – негромко, но отчетливо сказала Наташа, чтобы согнать с лица Антона эту самодовольную мину, с которой он запрещал посетителям и персоналу ходить мимо его "фотосессии" так, будто двор принадлежал лично ему.

– И что? – Кристина закинула ногу на ногу. – Мы работаем! Тоша – фотограф, а я – ведущая модель агентства "Фэшн Лук"! Мы делаем рекламный буклет!

– Да? А жена "Тоши" об этом, похоже, не знает, – язвительно сказала Наташа, – ей не понравилось то, что она увидела… И пропустите людей к столикам. В кафе обычно за тем и приходят, чтобы поесть, а не за тем, чтобы смиренно ждать конца вашей фотосессии. И не трясите так волосами, а то тут все чебуреки станут лохматыми.

– Завидуй молча, у самой три волосины, – уже совсем не гламурно взвизгнула Кристина.

– У тебя и того не будет, если встретишься с Антониной, – ответила Наташа и прошла к свободному шатру.

Антон догнал ее:

– Подождите… Вы серьезно видели, что сюда заходила Тоня?!

– Да. Минут пять назад она вылетела отсюда, как на реактивной тяге. И вид у нее был недовольный.

Антон хлопнул себя по лбу и застонал:

– Блин, ну, не по вине наказание… Чтобы я еще раз связался с этими модельками!.. От них словно заражаешься тупостью. И если есть вероятность вляпаться, я непременно вляпаюсь…

– Верно. Но она вас уже увидела, так что поздно сокрушаться, – Наташа открыла меню. – Хотя, может, вы еще успеете уехать…

– Да ну их обеих… – Антон еле сдержался от ругательства. – В Москве возьму еще один кредит, куплю Тоньке что-нибудь у Тиффани, она и заткнется…

Наташа ощутила укол обиды за Антонину. Она вспомнила, как в Кронштадте пережила нечто подобное, когда ей по телефону названивала университетская знакомая Уланова и щебетала, как они с Виктором решили "вспомнить молодость" и как им хорошо. И когда Уланов защищал молодую ростовскую официантку, у которой язык работал лучше мозга и из-за этого девушку чуть не осудили за экстремизм. И хорошо помнила, как тревожно и обидно ей было в обоих случаях… Так что сейчас она сочувствовала Антонине.

– Иногда Тонька намеренно раздувает драму, чтобы расколоть меня на дорогую покупку, – пояснил Антон, – наметит себе шубу, модный айфон или годовой абонемент на фитнес, ВИП-программа, и обвиняет меня во всех смертных грехах, а потом искусно подводит к мысли, что вот эта скромная безделушка, тысяч за сто, сможет излечить ее истерзанное обидой сердце. И пилит за то, что я не зарабатываю так, как Коган… Ну и зачем она от него ушла?! – в сердцах выплюнул Щеглов. – Оставалась бы с ним, раз он такой успешный и щедрый, а я – неудачник с кредитами!

– А кредит будете погашать из его алиментов на Моисея? – поддела его Наташа.

Антон дернул щекой:

– Этот скуперфильд уже и вам про алименты растрепал? Я, говорит, на сына деньги даю, а не на ваши кредиты… Ну да, у него ведь молодая жена, наверное, на нее приходится потратиться…

– Белла – моя ровесница, – спокойно ответила Наташа, – работает в фирме Ефима наравне с мужем и шубы и ювелирку не требует, а если что-то захочет – может сама себе купить.

– Я и говорю: классно мужик устроился, умеет обеспечивать себе комфорт, – с завистью сказал Антон и отошел. К Наташе подбежала официантка с блокнотом и записала заказ.

Антон и Кристина продолжали фотографироваться, и Наташа снова подумала: "Если она будет так трясти головой, то ее грива будет на всех заказанных блюдах!"

Девушка эффектно позировала возле очередного экзотического фасада, а Антон все тем же надменным тоном останавливал желающих пройти. Наташа уже разглядела название заведения, возле которого томно выгибалась Кристина, и давилась смехом. Интересно, когда они заметят, что красавица позирует на фоне ресторанного туалета?..

– Можно, наконец, пройти?! – возмутилась стоящая первой в очереди пожилая женщина. – Вы тут надолго?

– Послушайте, неужели вы не можете подождать, пока мы делаем композицию? – возмутился Антон. – Это красота и высокое искусство, а вы…

– Дайте пройти в туалет, а потом фоткайте свое искусство! – басовито прогудел круглолицый здоровяк в камуфляже.

– Чтооо?! – Кристина, как ошпаренная, подскочила, обернулась, прочла надпись на фасаде… – Блин! Ты нарочно меня сюда поставил?! Меня теперь в телеге все оборжут! Ну нормально, ты, идиот…

– Девушка, отойдите! – визгливо заорала женщина, волоча за собой двух крохотных детей и буквально отпихнула Кристину. – Расшерепилась на проходе, овца недоенная!

Наташа подавилась смехом и от греха подальше запихнула в рот большой кусок шашлыка, чтобы не расхохотаться в голос. С каким самодовольным видом красавица улыбалась и встряхивала золотой копной на фоне таблички WC! Зато сейчас с Кристины мигом слетела спесь.

Надутая Кристина и мрачный Антон свернули свои съемки и пошли искать свободный шатер. Кристина была на взводе после конфуза и сварливо придиралась к персоналу, требовала метрдотеля, критиковала выбор блюд, досадовала, что приверженцам зожа и здорового питания здесь не из чего выбирать… Потом замолчала ненадолго – через четверть часа уже капризно затянула, что напишет в Роспотребнадзор и Отзовик прямо сейчас. Потом начала перечислять элитные клубы и рестораны в Москве и на зарубежных курортах, где ей доводилось столоваться, "а здесь такой отстой, просто фу!"

– Девушка, – выглянул из шатра напротив мужчина в тельняшке, -мы уже минут сорок слушаем, как вам тут плохо и как было хорошо в "Пушкине" и на Сейшелах… Признаться, уже надоело, хочется услышать музыку. А вас сюда никто не звал, и никто по вам скучать не будет. Не нравится – поезжайте на свои Сейшелы… Если пустят.

– А я не с вами разговариваю, – огрызнулась Кристина, – и вас не спрашиваю. Ну конечно, примитивным личностям и тут хорошо потому, что не с чем сравнивать…

– Что-что?! – изумленный морячок вышел из шатра.

– Папочка, объясни ему, что! – пискнула Кристина, шарахаясь в глубь своего шатра.

– Ничего я ему объяснять не буду, – огрызнулся Антон, – и правда, хватит уже фестивалить, садись и ешь.

– Если тут есть что-то съедобное, – протянула Кристина.

– Нам очень даже съедобно, – ответили из другого шатра, – а если у вас несварение, не надо портить другим аппетит.

"А ты думала, – мысленно обратилась к москвичке Наташа, – гостям здесь рады, но на хамство могут и ответить!"