Итиноку

– А я думала, что он все еще тоскует после отъезда Риммы, – Ника достала сигареты. – Да, конечно, пусть приходят вдвоем, места есть. Я предусмотрела такой вариант и оставила несколько запасных стульев. Судя по тому, что он собирается подъехать в ЗАГС прямо с М-11, дама уже сидит с ним в машине… Не скажешь же им "нет".

Лиля тоже достала пачку. Вика, поморщившись, встала и открыла балконную дверь.

– Пойду, проверю, в порядке ли платье, – сказала она. – Спорю на тирамису, ты об этом вчера даже не вспомнила.

– По-моему, ее огорчило то, что Наум приедет с новой подругой, – заметила вполголоса Лиля, закурив.

– Разве что в плане размещения гостей, – Ника поставила на стол пепельницу и щелкнула зажигалкой.

– А мне кажется, тут другое. Личное…

– Да ну, Вику только ее архитектурные проекты волнуют.

Снова засигналил домофон; пришла парикмахерша.

*

До машины Ника бежала под огромным зонтом, чтобы уберечь платье, свежий макияж и прическу от мелкого, но частого октябрьского дождя, неутомимо заливавшего Северную долину с 5 часов утра.

– Скоро вы будете загорать на юге, – сказала Вика, поеживаясь от студеного сырого ветра. – Завидую!

Садясь в белый лимузин с двумя кольцами на крыше и куклой на капоте, Вероника неловко подобрала пышный белоснежный подол. Платье напоминало майское облако на фоне пасмурного дня. И снова нахлынуло ощущение нереальности происходящего: это она, спецкор Орлова, садится в лимузин для новобрачных в этом воздушно-облачном платье и длинной фате?.. Это ее ждут в ЗАГСе № 1?..

Ника оглянулась на дом – ей казалось, что из всех окон на нее смотрят любопытные глаза и тоже не узнают. "И за фигом я согласилась на все эти прибамбасы?" – в очередной раз тоскливо подумала она.

Водитель выезжал со двора медленно, маневрируя между стоящими повсюду машинами и шепотом ругаясь.

– Не лучшее авто для наших дворов, – заметила Ника.

– А в наш "колодец", где мы жили в детстве, он бы и не въехал, – развеселилась Вика, – зад остался бы на улице. Но так надо, Вероника. Наслаждайся моментом: ты едешь на представительском лимузине на сиденье для почетного пассажира!..

*

Морской не раз помянул недобрым словом драконовские законы, принятые против курения. Каждый раз приходится бегать с сигаретами на улицу. Даже ему. Тем более – в престижном ЗАГСе на Английской набережной. А раньше повсюду были курилки…

Телохранитель Федя молча раскрыл над хозяином огромный черный зонт. поеживаясь в костюме ("А зря я пальто не накинул!", Виктор достал пачку и закурил.

Гости подъезжали один за другим. Его компаньоны по бизнесу. Никины сослуживцы. Тетя Тоня с детьми приехала из "Краснопехотского" еще вчера. Мать Ники, Татьяна Ивановна. Подруги невесты. Прикатил фургон, из которого под звуки "Марша Империи" вышел блогер Вейдер, которому Ника весной очень помогла спасти доброе имя его отца, а заодно – и его собственное, а Морской спас жизнь. "Наверное, запишет стрим со свадьбы Витьки-Святоши", – подумал Морской.

Подкатил сверкающий джип "БМВ", и с водительского места вышел Наум Гершвин, высокий импозантный мужчина со стильной проседью, достал из багажника перевязанный бантами короб и галантно распахнул дверцу перед своей спутницей.

Миниатюрная ладошка в черной кожаной перчатке изящно оперлась на его длань. Появились маленькие ножки в элегантных полусапожках совершенно кукольного размера, подол серебристого манто. А потом – и сама дама: изящная, словно статуэтка из лучшего фарфора, японочка с высокой лаково-черной прической и нежным белым личиком.

"Ого, – про себя присвистнул Виктор, – я всегда знал, что Наум Моисеевич – большой любитель экзотики, но сейчас он удивил даже меня!"

Гершвин раскрыл большой зонт и, осторожно поддерживая под локоток свою даму, подошел к Виктору.

– Ну, что? – весело спросил он. – Вас поздравить или посочувствовать?

– Пока желательно поздравить, – усмехнулся Морской.

Девушка тоже улыбнулась, показав идеально ровные, похожие на жемчужинки зубки. Значит, шутку она поняла; язык знает хорошо. И где Гершвин ее нашел?

– Позворьте поздравичь вас со счастривым событсием, – прощебетала девушка и поклонилась, показав точеный затылок. Удаляясь с Наумом к крыльцу, она с недоумением посмотрела на нахохлившихся под зонтами курильщиков. "Ну, да, – вспомнил Морской, – у них на улице курить запрещено, и повсюду установлены герметичные павильоны… Я это заценил, когда был как-то в Токио. Умные люди – позаботились о том, чтобы, оберегая экологию, не нарушать ничьи права. Курильщики – те же граждане, и те же гражданские права имеют. Вот бы и у нас это тоже поняли… В Японии, я слышал, процент курящих больше, чем у нас. Но они нашли разумное решение, устраивающее всех. У нас же вечные крайности: оберегая одних, ущемляют права других. А все потому, что гаркнуть "Запрещено!!!", грянуть кулаком по столу и понавешать повсюду таблички "низзя, низзя" легче, чем подумать и подыскать консенсус! И когда из нашего менталитета исчезнет этот пережиток прошлого: одни ловят кайф, "строя" кого-то по одной половице, а другие сами в очередь на конюшню выстраиваются, на ходу портки для порки расстегивая: "А что делать? С нами только так и можно"… Вот если бы представители власти сменили тотальную систему запретов на разумные ограничения и компромисс, а народ научился чувству собственного достоинства и перестал думать, что без ремня и розги, да без палки-погонялки никуда, глядишь… И о чем я только думаю??? У меня свадьба через полчаса, я должен быть в радостном предвкушении, а я тут целую ФИЛОФОСИЮ развел о проблемах общественного устройства!.."

На набережную медленно въехал белоснежный лимузин, пышно украшенный свадебным плюмажем. Громко сигналя, он вальяжно скользил к ЗАГСу. Морской выбросил сигарету и поправил белый галстук. "Она приехала! Ника!"

*

Она стояла у светофора и видела, как подъезжает к ЗАГСу белый лимузин. Как он выделялся среди общей автомобильной толчеи!

А она в другой жизни мечтала подъехать на такой же машине – с куклой на капоте, лентами, кольцами и выйти в роскошном белом платье и фате – как в кино…

Но эту мечту у нее отняли, швырнули на землю и растоптали. Это не для нее. Другим почему-то повезло больше. А ее швырнули в грязь, трясину, болото, где она должна была утонуть… К счастью, ее вытащили – и за это она в вечном долгу перед Акайо-сан, Харукой и Акихиро. Но вернуть ей шанс на исполнение мечты не удалось даже им…

Акайо говорит: все это было в прошлой жизни, не с тобой, а с другой женщиной, которой больше нет, ты – совсем другой человек, и судьба у тебя другая… Да, он прав. Недаром его имя переводится "Умный человек". Но до конца забыть ту, предыдущую жизнь не получается. Вот и сейчас она не удержалась – пришла к ЗАГСу посмотреть на ЕГО свадьбу. И всколыхнулись воспоминания о девичьих мечтах, оборванных безжалостной рукой.

Она посмотрела на величавое здание, возле которого клубилась толпа. Среди публики сновали вездесущие журналисты. Свадьба Витьки-Святоши обещает стать сенсационным событием. Это тема, гарантирующая большое количество дочитываний, просмотров и лайков, а значит, обещает повышение рейтинга. Наверное, репортеры передрались за аккредитацию. Сейчас они толкаются, желая пробиться поближе, заснять побольше.

Она неспешно перешла дорогу и увидела, как из лимузина выходит невеста – как раз в таком платье, о котором мечтала она, похожем на белое облако…

Орлова поднималась по ступенькам к главному входу во Дворец – именно Дворец, а не Дом бракосочетаний. Это бабушка предпочитала более простую формулировку, принижая степень значимости события. Да, бабушка… Ее свадьба была скромной – "Пора была горячая, страдная, не до фиглей-миглей было. В контору сходили в перерыв, расписались и дальше пошли работать. И ничего, слава Богу, хорошо жили, полвека вместе. Это вы сейчас себе навыдумывали: платье-шматье, фата-мата… Прям, куда там, нельзя без них! А вот у Панкратовны внучка-то: в обед сходили с женихом в Дом бракосочетания, расписались и на лекции пошли, зато посуду в дом купили, холодильник, машину стиральную – не на глупости деньги потратили, а с толком!"

"Да, можно и так, – невесело усмехнулась она, раскрывая черный зонт, купленный в Токио, мало похожий на стилизованные японские зонтики с гравюр. "Такие зонтики в здешнем климате не актуальны", – со смехом говорила Харука, работающая в Петербурге уже не первый год. Да, здесь куда более уместен добротный большой черный зонт "антиветер" с массивной ручкой и большим куполом. – Можно и так – расписаться в обеденный перерыв, и на работу!.. Подумаешь, событие, свадеб может в жизни и десять быть. А можно сделать такое торжество, которое запомнится до золотой свадьбы – если брак долгожданный, счастливый, если тебя переполняет радость – то почему ее надо подавлять, приглушать, называть Дворец бракосочетаний Домом, забегать на роспись в джинсах, черкнуть в книге наспех – и скорее бежать в столовую, там сегодня солянку дают?.. Вот ОН правильно делает, – она посмотрела на сияющего от счастья жениха, поднимающегося по ступенькам под руку с Орловой, – счастлив и не скрывает этого!"

В голове тут же сложилось хокку – не идеальное по количеству слогов и, может быть, с точки зрения знатоков японской поэзии слабоватое:

"Пасмурный день,

Но свет солнца в моей душе:

Сегодня женюсь!"

Она увидела среди гостей Харуку. Дочь дзенина была в длинной серебристой шубке, на прическе поблескивали мелкие капельки дождя, вернее, холодной осенней мороси; ноги в изящных полусапожках ступали мелко и грациозно, как будто она была в традиционной японской обуви – гэта. Кавалер поддерживал ее под руку и сиял так, словно сам был новобрачным. Рядом с этим рослым крупным мужчиной лет пятидесяти Харука выглядела еще миниатюрнее.

Она узнала знаменитого петербургского адвоката Гершвина, часто выступающего на ток-шоу, как приглашенный эксперт, и невероятно острого на язык. На любой каверзный вопрос, на любую колкость адвокат моментально находил ответ, да такой меткий и хлесткий, что оппонент, желающий его оконфузить, сам садился в галошу.

Что ж, Харука умеет очаровать любого мужчину. Если даже такой язвительный тип рядом с ней расцвел, как сирень в мае…

И Морской неподдельно счастлив в день своей свадьбы. Лицо невесты скрывалось под тонкой вуалью, и не было видно, какое у девушки выражение лица, но она понимала, что Орлова не из тех щучек, которые выходят замуж за кошелек. С охотницей за кошельками Морской не встречался бы так долго и не сделал бы ей предложение.

Она покрутила зонтом, стряхивая с него воду, и зашагала дальше. Ее ждала работа.

*

Веронике пару раз приходилось бывать в ЗАГСе № 1 на Английской набережной по работе, и великолепие его залов не ослепило и не ошеломило ее. Она уже не раз видела это бело-кремово-золотое убранство, зеркала во всю стену и скульптуры.

Ее все еще одолевало чувство нереальности происходящего: неужели это она отражается в зеркале в белом платье до пола, с тщательно прорисованным лицом и воздушной фатой, ниспадающей красивыми складками почти до пола? В ее честь неутомимо гремит марш Мендельсона, на нее обращены все взгляды, и рядом стоит пунцовый от волнения Виктор, не пряча сияющей улыбки и блеска в глазах, в таком непривычном черном костюме с белым галстуком вместо привычных водолазки и джинсов, и поправляет цветок в бутоньерке?