Второй шанс

– Переубедить ты её можешь, но вот уйдешь ли ты отсюда – вопрос другой. Напомнить тебе, сколько моих людей погибло от шипов ваших лиан?

– Нет, можешь не говорить, сухие цифры я знаю, только вот никак не могу взять в толк, зачем вы раз за разом нарушаете границы. Наталкиваетесь на ядовитые шипы как розентус на иголочку, умираете, но продолжаете это делать снова и снова.

– Будто ты не знаешь! – мгновенно вышел из себя тролль, – мы хотим забрать своё!

– Но что своё? – я постарался не подать виду, что напрягся, – территорию? Лес? Реки? Что свое? Я не понимаю!

– А от чего, по-твоему, между нашими народами началась вражда? – вдруг Жанер резко поменял пиковое эмоциональное состояние на любопытствующий тон.

– Интересный вопрос, на который никто из нимфов не даст ответа. Вся информация хоть косвенно касающаяся этой темы бесследно исчезла очень и очень давно. Даже самые старейшие нимфы не помнят, почему мы враждуем. Принято считать, что эта взаимная неприязнь идёт с давних времён и на этом всё.

– Ты хочешь сказать, что вы совершенно не знаете, что испокон веков наши народы не только не враждовали, а более того – дружили, благодаря приятельским отношениям вашего правителя и нашего главы клана?

– Нет, об этом я ничего не знаю, хоть мой брат переворошил весь архив хранов, но и ему не удалось найти там хоть чего-нибудь стоящего внимания.

– Так-так-так, – задумчиво проговорил тролль, и принялся нервно расхаживать туда-сюда по моей тесной камере, – тебе имя Кунгар что-то говорит?

– Конечно, говорит, это один из великих правителей нимфов. Именно во время его правления были выведены игольчатые лианы, способные стрелять ядовитыми шипами на расстояние до пятнадцати шагов, – без запинок отчеканил я информацию из нашей истории.

– Вот значит как, – снова сделал паузу тролль о чем-то усиленно думая, – а об увлечениях Кунгара тебе что-то известно?

– Самым его большим увлечением были редкие драгоценные камни, за свою жизнь он собрал огромную коллекцию, которую любил и лелеял больше, чем собственную жену и детей. Раньше эта коллекция выставлялась в специальном зале и демонстрировалась гостям правителя, – припомнил я факты давно минувших лет.

– А почему раньше? Разве теперь она не выставлена?

– Нет, после смерти Кунгара его место занял старший наследник Сильван, он ненавидел эти камни, что лишили его отца. Он прекрасно видел, что отцу были нужнее камни, а не дети, поэтому первым делом он приказал убрать всю коллекцию в сокровищницу, подальше от его глаз. С тех пор эти камни и пылятся никому не нужные и всеми забытые.

Тролль подавил в себе вспышку гнева, я не знаю, сколько ему понадобилось для этого сил, но он это сделал. Я лишь несколько мгновений видел нереальный красный свет его глаз. Только я никак не мог взять в толк, из-за чего он разозлился. Я не сказал ничего такого, что могло бы хоть косвенно затронуть его самого или его клан. Я мысленно стал прокручивать в голове свои собственные слова, и тут догадка полыхнула словно молния.

– Я понял, что вашему клану надо от нимфов! – прокричал я, вскочив с камня, – вы хотите захватить коллекцию Кунгара!

– Умный мальчик и очень горячий мальчик, – по-отечески пробормотал Жанер, и весь мой боевой настрой как-то разом угас.

Не было похоже, что я угадал, но всё же разгадка была где-то близко, я чувствовал это всем своим естеством. Перебирая в голове снова и снова известные мне факты о Кунгуре я мог зацепиться только за две вещи: коллекцию драгоценных камней и создание охранного контура из игольчатых лиан, больше ничего знаменательного в жизни Кунгара летописцами не было описано и сохранено.

Жанер же продолжал молча бродить, толи, собираясь с мыслями сам, толи, давая возможность подумать мне.

– А имя Ферд тебе знакомо?

– Однозначно нет, я впервые его слышу, – не задумываясь ответил я, а тролль в это время внимательно вглядывался в мои глаза, будто что-то там потерял.

– Ты не врёшь, – спокойно сказал он, – а что такое Иништу знаешь?

– Про это немного знаю опять же из истории. Это, если я правильно помню, дар Богини Прародительницы Скальным троллям в знак её благословления и благоволения.

– А как выглядит Иништу?

Я задумался, нужно было, как следует покопаться в закоулках своей памяти, что я собственно и сделал. Наконец передо мной возник чей-то мыслеобраз, который я когда-то видел: высокая, сплетённая лианами неглубокая чаша на тонкой ножке, высотой примерно по грудь взрослому нимфу, а на дне её покоится шар, имеющий светло-коричневый цвет, с более темными, постоянно меняющими очертания тенями, пробегающими по его поверхности и исчезающими внутри. От этого камень выглядит живым и теплым, я чувствую ощущения того, кто на него смотрит – это восторг, восхищение и огромное желание обладать этим предметом.

Когда я впервые видел эту картину, мне не показалось странным, что камень дарованный троллям был в окружении исконно наших лиан, а ощущения этого нимфа меня вообще тогда не интересовали. А теперь, взглянув под углом, картина представляется неправильной и подозрительной, ведь камень, принадлежащий троллям, никак не может оказаться в руках у нимфов, ну не подарили же они его нам в конце то концов? Думаю, что нет. Ведь подарки Богини никто по доброй воле не будет передаривать – это может её разгневать, а уж гнев Богини никто на себе испытать не хочет.

– Да, я знаю, как выглядит Иништу, – после раздумий ответил я Жанеру.

– А тебе не кажется странным, что ты – нимф, знаешь, как выглядит реликвия твоего врага? – будто подвел итог моим размышлениям тролль.

– Кажется, – осторожно ответил я, и мне уже не хотелось догадываться к чему он клонит.

Я вдруг понял, что мне это не понравится, да мне уде не нравилось то, что я стал сомневаться в известных мне фактах и искать в них двойное дно.

– Как ты отреагируешь, если я скажу, что Иништу был украден вашим правителем Кунгаром из нашей священной пещеры?

– Этого не может быть! Нимфы не воры, они никогда не воруют ни друг у друга, ни тем более у других народов! – убежденный в своей правоте возразил я.

– Я не буду сейчас с тобой спорить и пытаться доказать обратное. У тебя здесь много времени для раздумий, вот и посиди, сопоставь свои знания с моими и сделай выводы. Добавлю тебе только ещё одну мысль: вспомни, были ли вторжения Скальных троллей на вашу территорию до появления игольчатых лиан. Вижу, что тебе есть теперь чем заняться, а мне пора, – сказал на прощанье Жанер, выходя из моей камеры и почти бесшумно задвигая назад огромный камень, закрывший почти весь дверной проем. Им так не нужны ни клетки, ни запоры, ни один нимф такой камень и с места не сдвинет, лучшей ловушки и найти трудно. Тролль сверкнул напоследок на меня глазами, глядя в свободное пространство над камнем, развернулся и быстро ушёл. Он прав, мне есть над чем серьёзно подумать.

Глава 11

Терем рода цветущих лиан.

– Сядь и не мельтеши! – чуть повысив голос, сказал я Мелу.

– Я не могу! – так же повышенным тоном ответил мне он, – вот где Род сейчас? Идёт обратно или же тролли его убили?!

– Эй, друг! Ты здравый смысл совсем потерял или как?

– Или как. Это мой брат, он ещё несовершеннолетний, а нос сунул к нашим единственным врагам! Как я могу оставаться спокойным при таком раскладе?

– Да очень просто. Если бы с ним что-то было не в порядке, то его лиана уже бы тебе сообщила. Но она совершенно спокойна, а значит с Родэном всё хорошо.

– Хорошо, говоришь, это пока хорошо, но мы не знаем где он и в какую минуту с ним может случиться беда!

– Да прекрати ты уже метаться и истерить, как женщина! – не вытерпел я больше метаний друга.

Тот резко опустился в кресло и сказал:

– Если ты меня хотел этим задеть, то у тебя ничего не получилось. Это ты у нас славишься способностью просчитывать все варианты, отбросив эмоции в сторону.

– Только не надо заводить свою старую песню о моих проблемах и их решении! Мне надоело об этом уже слушать. Ты лучше пораскинь своими учёными мозгами и хоть предположи, зачем он отправился к границе, причем так срочно и в одиночестве.

– Я знаю зачем. Мне его лиана показала последние мыслеобразы, которыми он с ней поделился.

– Так почему ты молчал раньше? Выкладывай, что там у тебя.

– Молчал потому что это весьма деликатное дело, которое касается лично тебя.

– О, как! А откуда могло возникнуть деликатное дело? У меня нет ничего такого, что бы могло подходить под это определение.

Мел немного замялся, прежде чем ответил: