Заклинатель демонов

Урсула приподняла деревянную шкатулку и полупрозрачная скатерть загорелась. Когда огонь погас, осталась только карта их купола. Таупорт находился в самом центре. От него отходило семь лучей, в каждом из которых было по четыре города. Условно сейчас они находились в третьем луче. Этот луч ближе всего находился к Демонской горе. Сая осторожно провела пальцем тлеющим останкам карты, даже не удивляясь тому, что она была совершенно холодной.

– Что значит, если подойдет? – недоумевая, спросила Аврора.

– Это значит, что артефакт сам выбирает себе хранителя. –Голос одной из директрис раздался прямо над ухом Урсулы, от чего та вздрогнула. От взгляда матери, Сая инстинктивно сжалась и отдернула руку от карты.

– Ваша задача доставить артефакт Зирату.

– Прошу прощения, но я даже стоя здесь ощущаю его силу. Разумно ли доверять перевозку такого важного артефакта трем ведьмам, которые еще даже своего первого шабаша не видели? – Сая с ужасом перевела взгляд на говорившую Таню. Девушка стояла с невозмутимым видом, словно вопрос был само собой разумеющийся. Но если подумать, то это действительно было так.

– Скажем так. Нам необходим, чтобы это сделали именно вы. – Сестры-директрисы заговорили синхронно. Они никогда не говорили более конкретно, чем сейчас. Аврора слегка склонила голову набок.

– Вы видели нас там?

– Дитя, будущее туманно, тебе ли не знать. До того момента пока вы не передадите кольцо его законному владельцу – вы его хранители. За кольцо вы втроем будете отвечать перед ковеном.

Одна из сестер взяла коробку и протянула ее Тане. Сая проводила шкатулку взглядом с момента как она оторвалась от стола, до того момента, когда она оказалась в руках у подруги. Урсула вплотную подошла к Тане и провела рукой над деревянным ящиком. На нем загорелись желтые, рыжие и красные руны. А потом они пропали, словно их и не было. Девушки так увлеченно наблюдали за шкатулкой, что когда оторвали от нее взгляд, перед ними стояла только Урсула.

– Вы должны доставить его до дня солнцестояния. У вас осталось не так много времени. Если со шкатулкой что-то случится, поверье, я добьюсь того, что вы не увидите свой первый шабаш. Да и смысла возвращаться в академию не будет. Открыть шкатулку вы сможете только на Демонской горе, не раньше.

Когда она повернулась и пошла прочь, веснушки на ее спине показались черными отметинами от острых когтей. Она оставила девушек и их фамильяров стоять и смотреть ей в след. С деревянной коробкой в руках, от которой, судя по всему, зависела их жизнь.

Глава 3. Афина.

– Я даже не видела у нее это кольцо,– Сая была озадачена рассказом матери о том, что ее бабушка была предыдущим заклинателем демонов. Среди магов и ведьм, чья силы была связана с силой демонов, это звание считалось самым престижным. Черноволосая девушка судорожно пыталась вспомнить кольцо на пальцах бабушки, но всё было тщетно.

Они решили немного подышать воздухом перед тем, как отправляться спать. Девушки вышли из оранжереи через гостиную, отнесли шкатулку наверх в свою комнату и спустились на улицу. С заднего двора ещё слышались музыка и пьяные вопли, но гости постепенно начинали разъезжаться по домам. Кто шел сам, кого тащили слуги. К дверям дома стали подъезжать машины, одна за другой увозя гостей. В скором времени мимо них начали проходить молодые люди в черной форме, разгребая завалы пустых бокалов, унося в дом мебель, фонарики. Они все еще были под действием чар, каждый раз проходя мимо девушек, они кланялись, кто-то даже не по одному разу.

Над их головами уже давно светили звезды. Луна только-только начала подниматься над деревьями. Поднялся легкий ветерок, отчего девушки поежились.

– Я думаю, у нее были причины не говорить тебе. – Таня подняла руку и на нее плавно опустился Фергус. Он сжимал в когтистой лапе маленького мышонка, которого успел поймать на охоте. Таня взяла мышонка из лапы совы, дразня его, пока Фергус не вырвал из ее рук добычу и не заглотил её. Она по-доброму посмеялась над ним.

– Она все мне рассказывала.

– Значит, была причина, по которой она не могла тебе рассказать. Я уверена, она была мудрой женщиной и если бы могла тебе рассказать, непременно бы это сделала.

Сая вновь и вновь перебирала в голове их последний месяц, когда бабушке стало уже совсем тяжело. Тогда болезнь уже прогрессировала не по дням, а по часам. Ведуньи пророчили ей не больше нескольких дней, но она с каждым разом удивляла всех, открывая утром глаза.

– Меня больше удивляет, что такой мощный артефакт пролежал без дела два года. – Аврора почесывала живот Мары, пока та довольно подергивала задней лапой, вызывая у хозяйки улыбку.

– Ты слышала, что артефакт сам выбирает хозяина. Возможно, еще не было мага способного совладать с его силой. Госпожа Урсула наверняка сама могла надеть это кольцо.

– У матери не хватило бы на это сил.

– Твоя мать сильнейшая ведьма в ковене. Не удивительно, если ей скоро предложат стать Верховной Жрицей. Мне кажется, ей бы хватило сил управляться с таким артефактом. Странно только, что демоны не напали за все это время, пока он спал. – Таня заправила выпавшую прядь и посмотрела на Саю, которая все еще старалась ни на кого не смотреть.

– Она хочет казаться сильнейшей. На самом деле все далеко не так. Думаю, нам стоит идти спать.

Так же не глядя, Сая поднялась и пошла в сторону дома. Девушки молча последовали за ней. Поместье словно вымерло, каждый шаг разносился по пустому дому эхом. Поднявшись по лестнице и пройдя мимо закрытых комнат, они оказались в своей комнате. Они втроем невольно бросили взгляд на шкатулку, которую оставили на кровати. Сая твердо решила не прикасаться к ней, ведь ей так сложно было удержаться там в оранжереи. Кольцо влекло её, хоть и не так сильно сквозь закрытую деревянную крышку.

Аврора и Таня устало стянули с себя платье и упали на разложенный диван. Мара устроилась в ногах Авроры, а потом переползла к ней ближе, чтобы девушка могла её обнимать. Фергус устроился на самом верху кошечьего домика. Он спрятал голову под крыло и уснул.

Сая долго ворочалась, не в силах уснуть. Рада, которая в тщетных попытках пыталась устроиться в ногах ведьмы, плюнула на это дело и переползла на свободную подушку. Когда со стороны дивана послышался храп Мары, Сая прикрыла рот рукой, чтобы не засмеяться. Слушая размеренное дыхание подруг и ритмичное похрапывание Мары, Сая не решалась встать и сделать то, о чем думала с момента её последнего пребывания в поместье.

Убедившись, что все спят, Сая натянула хлопковый халат, взяла Раду и вышла из комнаты. По приказу матери освещение во всем поместье после полуночи выключали, так что коридор освещал только свет луны, падающий из не зашторенного окна. Ей и не требовалось больше. Ноги сами несли её к закрытой двери. Остановившись напротив тяжелой дубовой двери, у неё возникло острое желание постучаться. Но она знала, что комната пуста. Прижимая к себе кошку, она тяжело вздохнула и повернула ручку. Дверь открылась и Сая, словно тень, проскользнула внутрь.

К горлу подступил ком. Комната всё ещё хранила её запах – лаванда, кешью и ваниль. Этот запах всегда следовал за бабушкой, закрыв глаза и глубоко вдохнув, Сая на секунду очутилась в детстве, когда все было хорошо. Но реальность не заставила себя ждать. Открыв глаза, она вновь очутилась в пустой темной комнате.

Рада выскользнула из ее объятий и принялась исследовать комнату. Для нее в комнате остался запах не только Афины, но и Солы. Когда-то она помогла ей прибыть в этот мир на зов Саи, а теперь от нее остался только едва уловимый запах корицы. Сая не чувствовала его, но помнила.

Не до конца понимая, что она хотела здесь найти, кроме грустных воспоминаний, Сая села на край кровати и закрыла лицо руками. Постель не однократно уже перестилали, пыль еженедельно стирали с полок, но комната всё равно принадлежала ей. Рада видела, что хозяйка грустит и не стала её беспокоить. Она запрыгнула на массивный письменный стол. На нем ещё стояли перо и баночка для чернил, ведь Афина предпочитала пользоваться только ими. Чернила естественно уже давно высохли, оставив после себя темный налет на стенках. Рада прошлась по столу и заметила, что верхний ящик открыт. Ей не хватало сил даже немного его приоткрыть.

– Сая, помоги.

Девушка поднялась с кровати, вытирая слезы. Она открыла ящик, доставая из него книгу в твердом коричневом переплете. Сая села на стул, положив книгу перед собой. Она сосредоточилась и негромко хлопнула в ладоши. На месте хлопка появилось яркое солнце, света которого могло хватить, чтобы осветить всю комнату.

Книга, как показалось на первый взгляд, оказалась дневником с фотографиями. Саяпровела ладонью по кожаному переплету и открыла его. Фотографии крепились к пожелтевшим от времени страницам полупрозрачными уголками, к каждой прилагалась запись аккуратным мелким подчерком. У неё не было времени читать все записи в дневнике Афины, но было время пролистать фотографии. Девушка не сразу поняла, кого видит на самой первой фотографии в альбоме. Маленький ребенок, завернутый в белоснежное одеяло, смотрел на фотографа любопытным взглядом, держа во рту большой палец правой руки. На запястье было родимое пятно в форме капли. Сая внимательно разглядела его и машинально коснулась своего родимого пятна точь в точь как на фотографии. Это была она. Совсем маленькая. Она была уверена, что если порыться на чердаке, то в старых вещах, вполне возможно, найдет то самое одеяло. Перелистнув несколько страниц со своими фотографиями, она впервые наткнулась на фотографию матери. Урсула всегда, сколько она ее помнит, открывала плечи, распускала волосы и натягивала фальшивую улыбку, которая могла значить все, что угодно. Но не здесь. Женщина на фотографии трепетно прижимала маленькую Саю к себе, словно та была хрустальная. Длинные волосы были собраны небрежный в пучок, на плечи накинут старый белый халат. Здесь она была такой настоящей, что на мгновение у Саи защемило сердце. Она никогда не знала её такой. Такой счастливой. Перелистнув страницу, она увидела причину счастья своей матери. В доме практически не было изображений отца, она знала о нем только по рассказам бабушки. А мать же напротив никогда о нем не говорила. Но вот он стоял такой живой и счастливый. Он обнимал молодую жену за плечи и прижимал к груди маленькую дочь. Под фотографией когда-то была аккуратным подчерком выведена дата, но на страницу что-то разлили и чернила поплыли, оставляя темную кляксу.

Следующая фотография была сделана, когда Сая немного подросла и могла твердо стоять на своих маленьких ножках. На эту фотографию тоже попала Урсула, но взгляд изменился. В нем не осталось любви, только холодная сталь. И волосы она здесь распустила. Сая знала, что отец погиб практически сразу после рождения, но ей никто никогда не говорил почему и как это произошло. Между фотографиями прошло от силы полгода и такие разительные перемены в матери говорили только одно – она уже потеряла своего мужа. Смотря на эту фотографию её отношение к Урсуле как-то изменилась. Ей стало сложно видеть в ней злую мать, которая только и делает, что стремится к власти. Сейчас она видит женщину, убитую горем, которая прячет его, как умеет за стеной холода и железа. Но в голове Саи все равно не укладывалось, что она сделала, чтобы заслужить к себе такое отношение полное презрения с отсутствием любви.

С фотографии со следующего разворота ей впервые улыбалась бабушка. Она была не старше матери сейчас, но такая счастливая. Она прижимала к себе Саю в возрасте трех лет, когда она впервые пробовала летать на метле и с грохотом свалилась с неё. Она прекрасно помнила этот момент, когда бабушка посадила ее на метлу и подтолкнула. Все шло хорошо, пока Сая не захотела доказать бабушке, что её не нужно страховать и она сама готова лететь. Она упала через несколько метров после того, как бабушка отпустила. Поцарапанные колени болели еще долго, а мама запретила лечить их, сказав, что это будет уроком. Фотография была сделана после того, как она успокоилась. Если приглядеться, то на заднем фоне можно было увидеть небольшую метлу, которую Сая потом отказывалась брать в руки ещё очень долго. На лице девушки невольно появилась улыбка, потому что она помнила, как бабушка по вечерам тайком пробиралась в её комнату и смазывала колено заживляющей мазью. Это был их маленький секрет. Под фотографией была длинная заметка о том дне от бабушки, Сая с нежностью провела пальцами по тексту, вылавливая лишь отдельные слова и не вчитываясь в текст полностью.

На следующей фотографии снова была бабушка. Она выглядела совершенно иначе. Афина сильно постарела и осунулась, хотя между фотографиями прошло не больше трех лет. Они снова были вместе. И Урсула была с ними, но стояла немного поодаль. На Сае была новенькая форма начальной школы, она вот-вот должна была пойти в первый класс. Внимательно осмотрев фотографию, она заметила то, чего раньше явно не было. Чтобы убедиться, она еще раз вернулась к прошлой фотографии. У бабушки появилось кольцо. Черный камень немного блестел на солнце, но это точно был он.

Каждая следующая фотография показывала, как бабушка медленно угасала, словно кольцо забирало её силу, её энергию. Фотографий в альбоме становилось больше с каждым годом после того, как она надела на палец кольцо, а текста все меньше, словно желая показать, что, в конце концов, убило её.

Руки у Саи задрожали. В альбоме осталась последняя страница, и она никак не решалась перевернуть ее. Рада, что все это время сидела рядом с ней, начала тереться об её ноги, старясь успокоить, как могла только кошка. Собравшись с силами, она перевернула страницу и застыла в немом крике. Бабушка лежала на кровати, Сола была рядом с ней. Они обе были уже совсем слабы, а камень в перстне словно сиял зловещим черным цветом. Рядом с бабушкой стояли черные тени, удивительно, что камера смогла их запечатлеть. С ней никого больше рядом не было. Даже Саи. Тени стояли, склонив головы, будто оплакивали её, прощались.

Несколько капель упали на фотографию. Сая поспешила вытереть слезы с фото, а потом с щёк. Ей все стало ясно. Стало ясно, как умерла бабушка, какой недуг забрал её и почему никто не мог помочь. Этот артефакт действительно был очень сильным и за использование требовал слишком большую плату. Закрыв альбом, девушка ещё долго размышляла стоит ли его оставлять здесь, или всё же взять с собой.

Солнышко над её головой начало угасать. Это могло значить только одно – скоро рассвет. Она убрала альбом глубоко в стол, не желая, чтобы его еще кто-то нашел. У неё не было сил забрать его с собой, но оставить его лежать, чтобы каждый мог его посмотреть, она тоже не хотела. Когда солнышко превратилось в едва различимую яркую точку, Сая направилась к двери. Она остановилась в дверном проеме и еще раз оглядела комнату. Ее взгляд остановился на кровати. Здесь бабушка ушла в полном одиночестве, у нее даже не было возможности попрощаться. Красный браслет на запястье развязался и с грохотом упал. Вытерев слезы, она подняла ошейник Солы, положила под подушку, прошептала:

– Прощай.

И выскользнула из комнаты.

Глава 4. Вопросы.

Сае удалось проскользнуть в свою комнату незамеченной, хотя на первом этаже уже были слышны неторопливые шаги слуг. Она быстро забралась под одеяло, совершенно не ожидая, что сможет заснуть.

Она лежала, прижав к себе одну из многочисленных подушек. Рада устроилась рядом, свернувшись клубочком. Сая не могла понять, как альбом с её детскими фотографиями смог превратиться в доказательство того, что бабушку убила сила артефакта, который попросту забрал у нее все силы. Вопросы один за одним крутились в ее голове, пока она не нашла главный из них – кто сделал последнюю фотографию? В любом случае, кто бы то ни был, он точно знал, что происходит и возможно мог дать ответы на другие вопросы.

В раздумьях прошла не одна минута, и Сая не заметила, как в итоге уснула беспокойным сном.

Для неё утро началось непростительно поздно, когда подруг уже давно не было в комнате, а солнце уже было слишком высоко. Рада все ещё была рядом, но как только Сая открыла глаза, кошка вскочила и принялась ластиться.

– И тебе доброго утра. Который час? – У Саи немного болела голова, несколько часов сна давали о себе знать. К тому же её мучили кошмары с того самого момента, как закрыла глаза.

– Время завтрака. – Рада начала мурлыкать. Девушка засмеялась и стащила с себя одеяло в попытке встать. Ей следовало поставить будильник, но ночью, а точнее рано утром, было не до того.