Книга рецептов стихийного мага

– Я поняла. Что мне нужно знать для этого мероприятия?

– Это терпит, – отмахнулась она. – Мы обязательно вернемся к этому разговору ближе к приему, и я подробно расскажу тебе все. И вообще обо всем, что тебе непонятно или тревожит, спрашивай меня. Мне только в радость помочь тебе освоиться в нашем мире.

Угу, и потихоньку внушить то, что самой нужно. Черт, до чего же она скользкая! В каждой фразе по два-три смысла! От такого… занимательного и сильно напрягающего мозги диалога я уже знатно устала.

– Благодарю, – отделалась я коротким словом, но, судя по кивку, этого было вполне достаточно.

– Тогда я немедленно свяжусь с господином Илайсом, – благожелательно улыбнулась мать, а потом вдруг озабоченно нахмурилась: – И еще…

В этот момент в дверь постучали, потому ей пришлось прерваться.

– Кто там еще? – недовольно поморщилась она и, повысив голос, повелительно произнесла: – Войдите!

– Леди, прошу прощения, что прерываю. – В гостиной появился пожилой мужчина и склонился в поклоне. – Их светлость передали, что желают видеть юную графиню. Мне велено сопроводить.

Каюсь, не сразу осознала, что «графиня» – это обо мне. С ума сойти, я – графиня! Кому в моем мире сказать, не поверят…

– Хорошо, Бэрри, – величественно кивнула мать. – Подожди за дверью.

Слуга еще раз поклонился и вышел.

– Я слышала, что ты сегодня полдня провела с моим сыном, – вдруг сказала она, и я сразу насторожилась.

– Так и есть, – не видела смысла в том, чтобы отпираться.

Мать грустно вздохнула и удрученно покачала головой. А затем мягко произнесла:

– Мирослава, я понимаю, тебе у нас пока одиноко, а Чарльз близок тебе по возрасту. К тому же он так дружелюбен. – На ее лице мелькнула скептическая гримаса. – Но мне бы не хотелось, чтобы ты потом поплатилась за свою доброту… Видишь ли, Чарльз – наследник, его воспитывали особым образом. Потому всех людей он воспринимает лишь с позиции выгоды и безжалостно выбрасывает, когда надобность в них исчезает. Милая моя, – она вдруг взяла меня за руку и сочувственно улыбнулась, – я боюсь, он сделает тебе больно. Я, конечно, горжусь сыном: он прекрасный мечник, замечательный маг, достойный сын своего отца и, без сомнения, будет великолепен в роли маркиза Ашай. Но считаю своим долгом предупредить тебя.

Я смотрела на эту… двуличную гадюку и восхищалась. Нет, честно, восхищалась! Такая речь! Такие эмоции! Клянусь любимой сковородкой, я даже на миг засомневалась в искренности Чарли. Но только на миг.

Нет, чисто теоретически братец и правда мог быть с двойным дном. Но тогда он просто гениальный лицедей, которому его мать в подметки не годится. Потому что ее манипуляции я просчитывала на раз-два, а рядом с Чарли подобного не ощущалось. Так что я предпочту верить своей интуиции. А уж она меня подводила крайне редко.

– Спасибо, я подумаю, – нейтрально проговорила я и поднялась. – Наверное, мне пора.

Мать на миг недовольно поджала губы, осознав, что пропаганда не сработала, но сразу же надела на лицо безмятежное выражение:

– Да-да, тебя ждет отец. А мне нужно связаться с господином Илайсом по поводу твоего платья.

Я кивнула и, попрощавшись, вышла.

Итак, первый бой вроде остался за мной. Черт, как же это выматывает…

Глава 5

Из кабинета отца я вышла с артефактом в ухе, вазоном в руках и сумбуром в голове.

Маркиз Ашай чуть ли не с порога сообщил мне: не представляет, что со мной делать. Так и сказал! Мол, у него была одна взрослая дочь, теперь вместо нее появилась другая, но тоже взрослая. И хоть это великая честь для рода Ашай – получить такое благословение Богини, – но воспринимать меня родным человеком ему сложно. Что ж, я не могла его винить. Более того, понимала, еще и как. Потому мне было сказано, чтобы я по всем вопросам обращалась к матери, а он, как обычно, будет только оплачивать счета. А потом вдруг сделал два подарка.

Первый – переговорник а-ля наш мобильный в виде небольшой сережки с прозрачным голубым камешком. Работал он, кстати, очень просто. Нужно связаться с человеком? Дотронься до камешка и назови полное имя. Нужно принять вызов или завершить? Тоже дотронься до камешка. Элементарно, Ватсон.

Второй подарок так вообще убил меня наповал.

Кто бы мог подумать, что потомственный аристократ, суровый мужчина и все такое, подарит мне… крокусы в горшочке! Ну или что-то на них очень похожее. Я сначала глазам не поверила!

– Мне хотелось сделать тебе личный подарок, не имеющий определенной пользы, – смущенно проговорил отец, заметив мое изумление. – Секретарь сказал, что такие цветы сейчас популярны среди молодых леди.

– Спасибо, – потрясенно выдохнула я, рассматривая десяток фиолетовых цветков в полураспустившемся состоянии.

Однако маркиз полон сюрпризов! Нужно будет рассказать Чарли, интересна его реакция…

Уже оказавшись в своей спальне и поставив горшок на подоконник, я спохватилась, что не знаю ни названия этого чуда, ни как за ним ухаживать. Думала даже связаться с братом, но остановило то, что было слишком поздно.

Мне повезло: Рина разбиралась в цветах. Именно она сказала, что это растение называется ашерил и любят его за то, что цветет он круглый год, каждые две-три недели выкидывая новые бутоны.

Следующая неделя слилась для меня в один день. Я была занята с утра и до глубокой ночи, зачастую вырубалась, не доходя до кровати. Спасибо Рине, что бы я без нее делала!

Во-первых, мне прислали учителей. Две седовласые дамы и один моложавый мужчина должны были за несколько месяцев научить меня всему, что местные дети осваивают за годы. Потому что уже через год я должна прийти на первый курс Академии Риатор, чтобы получить обязательное магическое образование. Так что мучили меня не меньше восьми часов в день. Не без передышек, ясное дело, но от этого мне было не проще.

Помимо этого – мать, рьяно взявшаяся за изменение моего гардероба. А в конце недели, кроме примерок дома, она два раза возила меня к тому самому кутюрье, который должен был сшить мне умопомрачительный наряд на прием.

На чаепитие с Чарли мне удавалось урвать не больше получаса, а на любимую кулинарию – ни секунды. Но я не жаловалась. Понимала, что все это временно, но очень необходимо.

Кстати, о магии. Я по-прежнему не ощущала себя магом и не видела ее проявлений. Ко мне даже закрались сомнения: а может, их Богиня попутала и закинула в Аррею бесталанную переселенку? Чарли, кстати, долго смеялся над этим моим предположением, а затем заявил, чтобы я не надеялась на такое.

О похитителях тоже ничего не было слышно. Возможно, теперь, когда на мне воздушный маячок, я просто не представляю для них интереса. Хотелось бы…

К концу второй недели моего пребывания в этом доме, когда я наконец сумела приспособиться к сумасшедшему ритму новой жизни, случилась грандиозная печаль. В Академии начался семестр, а значит, я оставалась в доме одна. В этом странном мире учиться начинали летом, примерно в конце аналога нашего июля. Я понимала, что Чарли в общежитии будет комфортнее и свободнее, чем в родном доме, но все равно грустила. Он утешал меня как мог, обещал связываться каждый день и навещать на выходных, но легче от этого не становилось.

А меж тем день моего официального представления приближался.

Хоть прием должен был состояться в воскресенье, дурдом начался еще в среду.

Для начала мать выгнала всех моих преподавателей и, под страхом испортить репутацию, запретила появляться до понедельника.

И после этого я познала ад! Честное слово, лучше бы я не по восемь, а по двенадцать часов училась, чем запоминала имена и короткие биографии особо важных гостей, а также россыпь желательных тем для разговора с ними. Короче, как я и подозревала, мне не только пытались дать хорошие знания о местном высшем обществе, но и навязать подруг и очертить круг потенциальных кавалеров. Причем к последним наряду с парнями плюс-минус моего возраста почему-то причислили нескольких взрослых мужиков от тридцати. Одному даже сорок пять было. Я сначала удивилась, а потом вспомнила о продолжительности жизни. Ну да… Матери, например, сейчас почти шестьдесят, а выглядит она на тридцать пять.

Но самым сложным на самом деле было не это. Отделить ложь от правды, манипуляцию от искренности – первоочередная задача. И я сломала себе голову, распутывая паутину матери и пытаясь не попасться в ее ловушки.

К пятнице я уже была настолько измотана, что хотела просить пощады. Хоть у кого-нибудь. И когда после обеда внезапно в доме появился Чарльз со словами, что в честь моего представления он остается до понедельника, я с радостным воплем повисла у него на шее. На глазах у изумленных слуг и шокированной матери.

– Мирослава! – возмущенно выдохнула она, но мне было плевать на ее недовольство.

Мне просто необходима была передышка!

– Прошу прощения, – без малейшей тени вины произнесла я, крепко удерживая посмеивающегося братца за рукав форменного кителя Академии. – Я слишком устала сегодня, можно остальное перенести на завтра?

По ее глазам я видела, что ей хочется рявкнуть, схватить «дорогую дочь» за шиворот и утащить прочь. Но у нас за время проживания в этом доме уже случилось несколько стычек, и мать прочно уяснила: напрямую на меня можно влиять, только если я сама позволяю. А любая попытка показать мне мое место заканчивается тем, что я упираюсь рогом, и меня не сдвинешь.