#наночьглядя

Шутки шутками, но действительно, даже лежа в мессионерской позе, стоило только найти точку опоры, чтобы полноценно включиться в процесс. Меняя положение таза, не составляло труда изменить угол проникновения, чтобы он оказался молодцом-удальцом, который нашел ту самую точку. Я делала все это, чтобы он почувствовал себя лучшим, а это довольно весомое дополнение к мужскому оргазму! Одно незамысловатое действие вместо тысячи слов восхищения и похвалы, мои стоны всегда звучали искренне.

У меня была растяжка, натренированные мышцы ног и дыхалка, я умела удерживать равновесие на одной ноге, на лопатках и даже на руках, поэтому половые акты были разнообразными, но не всем это надо, поэтому секс случался и обычным, не запоминающимся, но не плохим.

Секс для меня, словно танец: можно нашпиговать его всевозможными трюками и исполнять часами, но композиции не будет, единого произведения не получится, а можно одним движением тронуть до слез зрителя, если это движение наполнено смыслом. Я любила сам процесс, дорожила его наполненностью.

Секс не складывался из каких-то физических данных партнеров, желание шло изнутри, а внешние проявления были только способом его удовлетворить. Как говорится, было бы желание, а способ найдется!

Подружки

Познакомились мы на совместной паре по физкультуре. Разговор завязался сходу, общение не обременяло. Дружить с девчатами я плохо умею до сих пор, но с ней было легко!

Рассказать абсолютно все я, конечно, не могла, но что-то проскакивало в беседах. Конечно, я опускала момент, что каждый раз парни были разными, и на амурные отношения ни с одним из них не претендовала. Мы проводили много времени вместе, она познакомила меня со своей семьей и парнем.

Возможно, вы глубоко уверены, что для меня не существовало ничего святого на пути покорения мужских членов. Но спешу разочаровать: у меня не было так много подруг, чтобы ими так просто размениваться, я была верна, как собака своему хозяину!

Но, к сожалению, в данном случае от меня мало что зависело. Да, я замечала взгляды ее парня, но пыталась максимально абстрагироваться и уверяла себя, что это только кажется.

Однажды она пригласила меня на квартиру, которую снимала вместе с парнем. Он тоже был дома, я старалась даже не смотреть в его сторону, но, проходя мимо, он норовил коснуться ребром руки моего бедра, тогда я не особо придала этому значение.

В общем, в любом конфликте важно выслушать обе стороны, поэтому не буду углубляться в мотивы поведения кого бы то ни было, а просто расскажу, как все было, сухая констатация фактов.

Один раз подруга пришла на совместную пару молчаливая, не ответила на приветствие. Как бы я ни пыталась выудить хоть слово, все было тщетно, она не разговаривала со мной, а я абсолютно не понимала, в чем дело.

Позднее стало известно, что в тот день ее бросил парень, а о своей причастности к этому я могу только догадываться. Как бы там ни было, я впала в опалу, она стала рассказывать то, чем я делилась в разговорах. Но в любом случае в этих сплетнях я была лучше, чем на самом деле. Крыть было нечем, я хуже, как ни крути, поэтому оставалось улыбаться и говорить «Привет» при каждой встрече. Хотя ответа и не ждала.

P. S. Спустя некоторое время он написал мне. И я догадывалась, в чем была проблема. Но так и не ответила ему.

Одиночество в толпе

Несмотря на плотный график встреч, я ощущала одиночество. Моя философия отличалась от общепринятой. Поделиться было не с кем. Близких подруг, которые бы могли понять, не было, никто из семьи даже не предполагал того, что происходило. Я хранила полное молчание.

В те годы мой двоюродный брат жил недалеко от университета, и я периодически, когда появлялись окошки в расписании, заглядывала, чтобы перекусить и отдохнуть. Мы прекрасно общались с его женой, мне всегда были рады, а я помогала нянчиться с их годовалым сыном. Но она часто с малышом уезжала гостить к бабушке, поэтому дома был только брат.

Сам он был довольно гулящим, и в то время попрекнуть его я не могла, уж не мне-то точно! Но жену было ужасно жалко. Я до сих пор думаю, это она – лучшее, что с ним случалось. Длительное время я старалась намекнуть, опираясь на собственный опыт: девушки не стоят того, чтобы рисковать семьей, – пока не проговорилась о своих грехах.

Осознав, что произошло, я почувствовала, что дыхание перехватило, и не могла больше выдавить ни слова оправдания. Но в его глазах и даже интонациях не было порицания или осуждения, и я почувствовала облегчение. Брат меня понял, не пытался образумить, спасти, а просто выслушал, и мир не перевернулся.

Я стала делиться с ним всем, делилась забавными или интересными случаями. Наконец-то кому-то можно рассказать, куда я поеду, попросить подвезти и подстраховать. Было легко, не требовалось оправданий или отговорок, у меня появился настоящий товарищ по несчастью, если можно так сказать.

Однажды я, как обычно, между парами заскочила к нему. Брат был один. Сложно вспоминать, но я постараюсь. Он сказал:

– Знаешь, у тебя шикарная задница, я бы хотел попробовать с кем-то вроде тебя… это новый опыт, у тебя такого еще не было! – и впился в мою верхнюю губу.

Следующее, что я помню, – это ком в горле то ли от тошноты, то ли оттого, что я готова была немедленно разрыдаться. Щипало глаза, ладонь болела от только что данной пощечины. Я ненавидела его в этот момент. Мой выработанный навык соблазнения любого оказался моим же проклятьем. Он сработал против меня, когда я не хотела всего этого.

Идя по улице, я горько-горько плакала. Меня пугала даже не столько абсурдность произошедшего, сколько то, что брат все это время не понимал ни единого моего слова. Было бы легче, если бы меня осудили и читали морали. Но он красноречиво дал понять, что видит во мне только грязную беспринципную потаскуху. Я не боялась, что кто-то из моих любовников назовет меня шлюхой, в этом и состояла суть наших взаимоотношений, страшно было, что это сделает кто-то из окружавших меня обычных людей. Так больно мне не было ни разу в жизни. И это страдание причинил человек, который должен обо мне заботиться и защищать.

Я снова осталась одна, окруженная стеной непонимания и неприятия.

P. S. Думаете, это побудило меня прекратить? Нет, хотелось закрыться в моем бункере, по крайней мере там я никогда не бывала в одиночестве.

Вам, наверное, интересны мотивы моего поведения?

Мне очень хорошо запомнился случай в первом классе. Первое домашнее задание, в прописи надо было написать в ряд несколько крючков. И вот со всем усердием, отказываясь от маминой помощи и затаив дыхание, я выводила крючок за крючком… Несказанно гордилась, что справилась сама, без чьей-либо помощи. Несмотря на некоторые изъяны, эти закорючки на строках казались мне идеальными ровно до того момента, пока в тетрадке я не увидела запись учительницы, соответствующую тройке, что-то вроде «Старайся лучше». И обидной издевкой красовалось «Молодец!» у моей соседки по парте. В тот же день раз и навсегда я решила, что больше такого никогда не повторится. Я каждый раз старалась быть лучше всех, за что бы ни бралась! Каждая неудача, ошибка и проступок горячим потоком стыда разливались внутри, было буквально физически больно до слез, я старалась ликвидировать пробел во что бы то ни стало!

К своей девственности я относилась так же, как к некомпетентности в области секса. Как бы глупо это ни звучало, но я боялась в будущем показать себя абсолютной неумехой в глазах своего мужа.

Я не брезговала опытом, даже плохой был ценен. Однажды кавалер привел меня для соития к какому-то ржавому древнему автомобилю, не знаю даже, имелись ли у него колеса, не говоря о том, был ли агрегат вообще на ходу. Но данный вопрос меня мало интересовал, от партнера нужен был только секс, практика. Правда, если бы я знала, что, в конце концов, у него еще и презерватив порвется, я бы, пожалуй, даже и встречи не допустила, слишком много с ним вышло мороки.

Мало было добиться, чтобы партнер кончил, для этого не надо особых усилий. Я прислушивалась к каждому вздоху, а вырвавшийся стон был лучшей наградой за труды. Безропотно выполнять желания, быть требовательной к себе в том, что касалось качества исполнения, не расслабляться ни на секунду, будто в этот момент на нас смотрит целая трибуна болельщиков, и каждый, дай я себе чуть передохнуть, непременно стал бы топать ногами и скандировать: «Бревно!»

Я старалась привносить что-то новое в постель с каждым из них, и это не об атрибутике, костюмах и тому подобном. Это было лишним маскарадом, мне на руку было то, что даже для постоянных парней я была загадочной незнакомкой, секретом, мы и так вели ролевую игру. Каждый оттачивал мой стиль, я могла позволить ему многое с целью добиться заветного скупого мужского вздоха. Они были подопытными, я исследовала их тела в поисках эрогенных зон и находила оптимальную позу для каждого.

Я делала это ради себя в прямом смысле слова, наслаждалась их оргазмами, с благодарностью обнимая обессиленные порочным блаженством тела, ощущая содрогание каждой мышцы, пока они еще оставались во мне. Я замирала, стараясь запечатлеть в памяти каждый миг, хотелось остановить время, чтобы насладиться долгожданным триумфом.

Верность

В плане опыта интерес составляли только постоянные партнеры, потому что если бы с ними из раза в раз я делала одно и то же, то очень скоро им наскучила. С ребятами же на одну встречу все было до тошноты стандартно. Как правило, пределом их мечтаний был минет. Бедняжки! Да, печально, но я тоже не благотворительный фонд! Поэтому, собственно говоря, случайные связи были только в самом начале, пока не обозначились постоянные партнеры. В каком-то роде, можно сказать, опуская некоторые аспекты, я, как могла, двигалась в сторону моногамных отношений. Как бы там ни было, я привязывалась, в каждом из них была моя любимая черта, и все они складывались в идеального любовника, а их количество обеспечивало регулярный секс. Да, их было несколько, но, пресытившись, всем им в совокупности, в итоге, я не изменяла.

Случай был такой: был День города, мы отмечали компанией допоздна. Одна моя приятельница предложила, дабы не тащиться в ночь домой, заночевать поблизости на квартире у ее знакомых, как мне позже стало известно, двух парней.

Я умылась и направилась к предоставленной в мое распоряжение прекрасной двуспальной кровати с пышным одеялом и свежим белым постельным бельем. Было бы кощунством ложиться туда в платье, в котором я полдня скиталась по пыльным улицам. В комнате я была абсолютно одна, поэтому юркнула в объятия пушистого одеяла в одних трусиках.

За вечер мы находили тысячи шагов, так что стоило мне закрыть глаза, я тут же уснула. Проснулась от того, что рядом со мной кто-то лег, еще не рассвело. Это был один из парней, я решила не подавать виду, что проснулась, и не привлекать лишнего внимания, так как, кроме трусиков, под складками одеяла на мне больше ничего не было.

Но сосед по ложу довольно быстро обнаружил мой небольшой секрет, и я почувствовала ладонь на бедре и пальцы, пытающиеся стянуть последнюю одежду с моего тела. Я схватила его за руку и отстранила ее.

– Не, чувак, мы так не договаривались! – сказала я.

Стоит ли говорить о том, что после его ожидала бессонная ночь в мучениях борьбы с эрекцией, но я же не давалка какая-нибудь… Ничего, я подожду, вы просмейтесь!

На тот момент мне казалось, что моя жизнь вполне укомплектована, пусть и многочисленными суррогатами. Я читила, заманивая этих мужчин, предлагая то, от чего сложно отказаться. Я будто арендовала их, чередуя, одного за другим, создавая иллюзию обычных отношений, которым хранила верность, сама не осознавая этого.

Ночь вне дома

Был день рождения одногруппника, мы собрались компанией. Не первая ночь, когда я не возвращалась домой, но все осложнялось тем, что, по стечению обстоятельств, спать мне пришлось с виновником торжества, и я знала, что нравлюсь ему.

Мы лежали на разных концах кровати, отвернувшись друг от друга. Каждый раз, когда я начинала погружаться в сон, ноги судорожно дергались, подбрасывая одеяло в воздух. Я просто физически не могла расслабиться и позволить себе уснуть!

Уже под утро, в очередной раз проснувшись, обнаружила, что на моей талии лежит рука, а спине горячо от прижавшегося тела. Я поднялась с постели, убитая бессонной ночью, пытаясь прийти в себя, он тоже проснулся.

Шепотом произнес:

– Будешь моей девушкой?

В тусклом свете рассветного солнца, пробивающегося сквозь шторы, мне удалось рассмотреть его глаза. Такой взгляд был у парня, стоявшего у моих ног на коленях, с гитарой в руках, среди столпившихся зевак перед университетом. У парня с букетом, просившего стать его, пока я ожидала «мерседес» с тем, кому я отдала себя в тот вечер на несколько часов. Их глаза я помнила до сих пор в отличие от лиц тех, чьи поцелуи обжигали губы, кого я сжимала бедрами и обвивала ногами в порочном сладострастии.

В этих глазах я видела отражение – единственную прекрасную фею, которой они воображали меня, но которой отнюдь не являлась. Одна из многих у таких же многих у меня. Я не могла им ответить взаимностью.