Двойня, или Чудо в квадрате. Пособие для мам близнецов и двойняшек

Однако, смех смехом, но вопрос нужно было решать, время поджимало: по чешским законам имена у детей уже должны быть при постановке беременной на учет в роддом, то есть за три-четыре месяца до родов. И мне со дня на день предстояло зарегистрироваться в «Подоли»[20 - Один из четырех крупных роддомов в Праге.], куда обычно записываются на четырнадцатой неделе, а у меня уже шла восемнадцатая.

С упорством маньяка я шерстила сайты мужских имен, но мой стоицизм пошатнулся, когда поняла, что неосвоенными остались только азиатские и африканские имена. На следующий день нужно было идти сдаваться в «Подоли», и в запасе у меня был только один вечер и одно последнее имя. Поэтому, когда Дима вернулся с работы, я с порога сообщила:

– Роман.

– Новелла, – охотно откликнулся он. – Играете в слова с Мартином?

– Нет.

– А-а… Ну тогда Виктор. Сегодня вспомнил это имя. Как я вообще про него забыл? И кстати, Рома – очень неплохо, мне нравится.

– Витя, Витюша… – я попробовала произношение на вкус и расплылась в улыбке.

Вопрос с именами был закрыт.

В «Подоли» меня прикрепили к врачу, который должен был вести мою беременность, и отныне я каждую неделю ходила то к нему, то к своему «обычному» доктору. Гинекология в Чехии – вотчина мужчин, к этому я успела попривыкнуть. Но вот то, что еженедельно приходилось тратить почти весь день на муторные процедуры и проверки, порядком раздражало.

Токсикоз первого триместра благополучно закончился, однако усталость и непреходящая сонливость оставались в прежнем объеме. Я прикладывалась к подушке по два–три раза в день. Плюс уже на пятом месяце начали проявляться признаки, которые при обычной беременности свойственны третьему триместру: постоянно хотелось есть (и я ела), пить (и я пила) и бегать в туалет по-маленькому (и я бегала). К концу шестого месяца я уже не расставалась с бутылочкой воды, под рукой постоянно было что-нибудь перекусить, а все маршруты планировала так, чтобы в пределах получаса обязательно повстречать значок «WC».

Я где-то вычитала, что объем жидкости в организме беременной увеличивается на сорок процентов, и в связи с этим советовались прямо противоположные вещи. Во-первых, как можно больше потреблять воды, чтобы поддерживать этот баланс и помогать почкам фильтровать вредные вещества. А во-вторых, как можно меньше пить воды, потому что она усиливает нагрузку на почки и способствует отеканию рук и ног.

Примерно то же самое говорилось насчет еды. Одни источники твердили, что в моем положении надо есть больше, даже если категорически не хочется. Вторые убеждали, что не стоит увлекаться едой, иначе можно не только набрать лишние килограммы, но и заработать гестационный сахарный диабет.

Я впала в ступор. Потому что пока не наткнулась на эти умные статьи, пила и ела столько, сколько хотелось, и даже не задумывалась, что это может выйти боком. К моему несчастью (или счастью?) я не нашла никакой информации о том, что делать с остальными закидонами организма: непроходящей любовью к эфирному маслу чайного дерева и открывшемуся пристрастию к мятной зубной пасте. Сайты, посвященные ароматерапии, расписывали чудесные свойства чайного дерева, но, естественно, предупреждали, что они понятия не имеют, можно ли использовать его при беременности. Про зубную пасту информации не было вообще. Я чистила зубы по пятнадцать раз в день и «вынюхивала» по две-три капли эфирного масла. И успокаивалась тем, что на форумах многие беременные делились опасениями насчет похожих заскоков: кому-то до дрожи в коленках нравился запах свежей побелки, кто-то ходил в бассейн – ради тамошнего специфического аромата.

В итоге я решила спросить о возможном вреде одного из своих врачей. Зря что ли каждую неделю навещаю их? Кроме того, назрела еще пара вопросов, которые хотелось бы прояснить.

В очередную среду прихожу на прием, мужественно высиживаю полчаса в очереди и покорно терплю стандартные процедуры: анализы, взвешивание, замеры давления и слушаю через аппарат Доплера сердцебиение малышей, и наконец меня допускают в святая святых – кабинет врача. Тот листает отчет со свежими результатами, широко улыбается и говорит то же, что и всегда:

– Ну, пани Ольшевская, все в порядке, дети здоровы, вы тоже. Беременность протекает отлично.

– Замечательно, но знаете… Меня кое-что беспокоит.

Пан доктор тут же делает стойку. И я как на духу вываливаю ему свои опасения. Он озадаченно смотрит и переспрашивает:

– У вас какие-то проблемы с питанием? Организм не принимает пищу?

– Нет, все принимает.

– Мучают отеки?

– Да не особо. В обувь влезаю. Правда, обручальное кольцо уже не снимается.

– Ну так у вас шестой месяц. Небольшое отекание конечностей – это нормально. Насчет зубной пасты и масла чайного дерева… Я не понял: вы их глотаете?

– Нет, что вы! Просто чищу зубы и вдыхаю. Ну вроде ингаляции.

Пан доктор совершенно сбит с толку и явно ждет дополнительных вводных. Не дождавшись, спрашивает:

– Так в чем проблема-то?

– Ни в чем, – признаюсь я. – Просто хотела уточнить, нормально ли все это?

– Но вы же себя хорошо чувствуете? Или что-то все-таки беспокоит?

– Нет, ничего не беспокоит. Просто переживаю, что, может, мне надо меньше есть или больше пить. Или чайное дерево к каким-то последствиям приведет… Ну не знаю, вдруг оно повышает тонус матки?

После этого вопроса доктор смотрит на меня так, словно и вправду начинает подозревать, что со мной что-то не то.

– Как это – повышает тонус матки? Матка – мышца. Она должна быть в тонусе. Тем более, во время беременности. Она же растягивается, работает.

Тут уж я смотрю на него как на пришельца с Марса и мямлю:

– Ну, знаете, в России женщин кладут на сохранение с тонусом матки…

– В смысле? – ошеломленно спрашивает он. – Прямо такой диагноз ставят – «повышенный тонус матки»?!

– Да…

Доктор не выдерживает и начинает смеяться, явно не веря услышанному и подозревая, что я путаю какие-то термины. Просмеявшись, он сообщает:

– Не волнуйтесь, пани Ольшевская. В Чехии нет повышенного тонуса матки. И поскольку рожать будете в «Подоли», то гарантирую, с вашим тонусом будет полный порядок. Давайте-ка лучше посмотрим последнее УЗИ.

Я сижу перед ним и пытаюсь осознать, что «в Чехии нет тонуса матки», а в глазах врача читается бегущей красной строкой, что мой визит сделал ему день. Но он еще не знает – самый нелепый вопрос я припасла на финал нашей встречи.

Он просматривает результаты 3D-сонографии, сделанной на прошлой неделе, и одобрительно кивает.

– Отлично, как мы и думали: мальчики, диамниотическая двойня. Каждый в своем амнионе, оболочки четко видны, у одного предлежание головное, у второго – тазовое, значит, пока показаний к кесареву нет. Если они не перевернутся, то будете рожать сами, как и хотели.

– Пан доктор, есть одна сложность…

Я выдерживаю паузу и задаю вопрос, от которого, по моим расчетам, он должен упасть под стол. А я почувствую себя отмщенной за «повышенный тонус».

– Чтобы родить, мне нужна официальная справка, что я беременна.

Доктор икнул. Потом посмотрел на мой внушительный живот, на снимки УЗИ и спросил:

– У вас что, есть сомнения в этом? Пани Ольшевская, ей-богу, вы становитесь моей любимой пациенткой!

– На следующей неделе я лечу в Россию получать долгосрочную визу. Сомнения в моей беременности есть у сотрудников чешского консульства. Они сказали, что без справки визу не дадут… И в связи с этим еще один вопрос, – я медлю, хотя заранее догадываюсь, каким будет ответ. – На шестом месяце с двойняшками вообще можно летать?

– А у вас разве есть выбор? – резонно спрашивает врач.

– Если категорически нельзя, то поеду поездом.

– Таким женщинам, как вы, можно все. Летите с богом, пани Ольшевская. Вот держите справку. Жду вас на осмотр по возвращении.

Второе путешествие на родину в статусе беременной далось, как ни странно, легче, чем первое. Возможно, потому что знала, что быстро решу все вопросы – нужно было только забрать визу и документы. Может, потому что понимала: я разлучаюсь с семьей всего на несколько дней. А может и потому, что на фоне большого живота остальные проблемы казались существенно меньше.