Расплетающие Cновидения

Осторожно провела рукой по телу. Под грудью выступил пот, простыни влажные и холодные. И – обжигающей пульсацией регенерации – спешно затягивающиеся раны: царапина на ребрах, аккуратно срезанная кожа на ноге. Мелочи, почти не больно.

Где-то на периферии сознания забрезжило что-то вроде идеи.

Итак, подытожим. Я спала, сплетая какую-то легкую и бесполезную фантазию, когда вдруг сон вышел из-под контроля. Я была атакована. Во сне. И не смогла с этим справиться.

Нет, хуже того. Я забыла, что это – сон. Был ослепительно короткий миг, когда весь мир сузился до нескольких острых мечей, которые нужно было любой ценой отвести от себя, когда ощущение опасности стало настолько сильным, что включился слепой, нерассуждающий инстинкт самосохранения. Танцующая изменения, забывшая, что она есть и чем она не является. Такого со мной еще не было.

Мило.

Единственное объяснение, которое приходило на ум, – атака извне. Кто-то или что-то вторглось в сновидение, связало меня одурманивающим заклятием, а затем атаковало просто и незатейливо: мечами и магией. В таком случае решение не тягаться с этой таинственной тварью в состязании воли, а быстренько смыться оттуда, уничтожив попутно весь узор, было верным. Главное – не позволять оружию нападающих дотронуться до эфирного тела. Окажись моя сила хоть немного меньше силы агрессора, усомнись я хоть на долю мгновения, что клинки не причинят мне ни малейшего вреда, – и ранение, полученное лишь в воображении, оказалось бы не менее смертоносным, чем настоящее.

Опасливо коснулась кожи рядом с порезом и досадливо дернула ушами.

Играть в «кто упрямей?» с неизвестным противником – безумие. Особенно с противником, способным повернуть против вене ее собственный сон. Это, скажу я вам, надо умудриться. Ой как умудриться.

Все размышления казались разумными и верными. И были бы наверняка верными, если б не это: ну не ощущала я постороннего вторжения в свой разум. Хоть убейте, не ощущала. Ну ни капельки. Я откинулась на подушки, стараясь расслабиться. Легкое состояние транса. Самонаблюдение. Мерцающая звездочка сознания скользила по телу, исследуя сосуды, ткани, кости. Надолго задержалась в области внутренних органов. Затем сосредоточилась на разуме, чутко вслушиваясь в шепот обитавших там бессчетных душ. В голоса и мысли миллионов эль-ин, всегда присутствующих где-то глубоко-глубоко внутри. Я окинула быстрым взглядом генетическую память, скользнула тенью внимания по памяти личной и уже куда более пристально рассмотрела чувства и ощущения, особенно сконцентрировавшись на том, что смертные называют волей.

Тонкими, едва заметными прикосновениями пробежалась по тому, для чего у смертных слов нет и никогда не будет. Открыла глаза, невесело щурясь в обнимающую меня темноту.

Не было там никого чужого. Только я. Антея тор Дернул-Шеррн, леди-регент своей непередаваемой персоной.

Вроде бы полагается радоваться, если обнаружила, что никто враждебный тебе в мозги не лез. Мне же почему-то радостней не стало.

Итак, имеется два варианта.

Первый: атакующий настолько искусен, что опутал меня заклинаниями, которых я не замечаю. Неприятно, но возможно. Кто у нас способен отколоть подобный трюк? Некоторые из Мастеров клана Расплетающих Сновидения. Алл Кендорат точно мог, ну, может, еще парочка. И, наверно, кое-кто из других кланов. С древними никогда не знаешь точно, они имеют вздорную привычку менять кланы не реже раза в тысячелетие, чтобы не сосредоточиваться на чем-то одном. Раниэль-Атеро почти наверняка в списке, да и Зимний тоже. Еще нужно включить тварей Ауте или какой-нибудь новый сюрприз Ойкумены. Или вообще что-нибудь, о чем я понятия не имею.

Вопрос ведь не «кто?» Вопрос: «зачем???»

Ладно, проехали.

Вариант второй… А какой, собственно, у нас второй вариант?

Я задумчиво провела пальцем по коже. Влага уже успела испариться, но тело еще помнило мерзкое ощущение. Что-то во всем этом было подозрительно знакомое. Смутный, неразумный и не направленный ни на что конкретное ужас. Пробуждение с криком, в холодном поту, с простынями, обвившимися вокруг тела. Звучит почти хрестоматийно. Я нахмурилась, пытаясь ухватить ускользающее слово. Не сен-образ, а слово, слово человеческого языка. Кошмар. Обыкновенный кошмар.

Я это что, серьезно? Ауте, я же изучала сновидения людей. Я внимательно просматривала их путаные фантазии, читала соответствующую литературу, с треском продираясь через несуразности языка. Я не раз присутствовала в чужих кошмарах, кое-какие даже устраивала сама, чтобы посмотреть, что из этого выйдет. Я так и не поняла, что они подразумевают под этим словом.

Теперь, кажется, поняла. Мерзость какая!

Нет, я это серьезно? У меня – кошмар? Неконтролируемое сновидение, вызывающее полную потерю власти над собой и окружающим? У меня??? У Антеи из клана Дернул, Танцовщицы изменений в Ауте знает каком поколении?

Бред.

Нет, точно бред.

Кошмары видят люди, смертные. Глупые, несуразные существа, понятия не имеющие о том, что творится у них в головах.

Бред.

Но если бы эль-ин все невероятные идеи отвергали как изначальный бред, средняя продолжительность жизни в кланах значительно бы уменьшилась.

Аут-те.

Я села, на этот раз медленно и неохотно, с почти слышимым скрежетом зубовным. Голова казалась тяжелой и словно набитой ватой, очень хотелось в небо, под проливной дождь или, в крайнем случае, в какой-нибудь водоем.

Ладно, начали. Что там делают смертные, чтобы разобраться в своих сновидениях? Я быстренько перетряхнула память в поисках прочитанного или услышанного. Нет, люди точно ненормальные. Целая раса психов.

Чувствуя себя полной дурой, начала колдовать. Самой возиться, выстраивая сложные молекулярные цепочки и координируя потоки материи, не хотелось, я так и не удосужилась научиться делать это правильно, так что просто активизировала имплантант с заключенной в нем поистине неисчерпаемой базой данных. Секунда – и из молекул воздуха сконденсировался небольшой электронный блокнот со световым карандашом. Ну, по крайней мере, их варианты в моем исполнении. Копировать человеческую электронику слишком муторно, так что внутренние микросхемы я заменила легким заклинанием – здесь, как мне кажется, скорее важна форма, а не содержание.

Записывать сновидения рекомендовалось сразу после пробуждения, пока все детали еще ярки и не забылись. Это чтобы я забыла свой сон? Лю-юди!!!

Световой карандаш стремительно выводил значки, которые смертные называли буквами. Очень неудобный способ хранения информации, но что-то в нем есть. К тому времени как все было зашифровано, я полностью успокоилась и настроилась на рабочий лад. Света маловато для человеческих глаз, но для моих вполне достаточно. Окинула критическим взглядом свое произведение. Расставила кое-где акценты, обозначающие эмоции, кое-что подчеркнула. Руки чесались построить трехмерную матрицу, чтобы в одном измерении было отмечено развитие сна, а в другом – мои мысли и чувства по этому поводу, но решила не отступать от заведенного порядка, а указать все ниже. Пожалуй, хорошо, что я сдержалась и не стала заносить всю информацию на носитель одним слитным, цельным образом. Так хоть и длиннее, но есть время подумать.

Так, теперь символы. Взрыв, беспомощность. Тоннель, нет, скорее пещера. Те-емная. Мечи, угрожающие. И все это на таком эмоциональном накале, что яичницу поджарить можно. До угольков.

Я задумчиво постучала кончиком карандаша по зубам. Что там у нас дальше? Дальше, по теории, следовало искать значение этих символов и отгадывать, что там мне пыталось сообщить мое подсознание. Как будто, вздумай оно мне что-нибудь сообщить, я бы и так не услышала. Ладно, проехали.

С чем у меня ассоциируется взрыв? Огонь, шторм, молния. Темперамент, клан Изменяющихся, большие неприятности. Это и так понятно, что неприятности, тоже мне, новость. Дальше. Меч. Избранное оружие, высокое оружие. Мастерство, гордость, честь. Достойный противник. А пещеры? Так, дырки в земле. Один раз, правда, встретила разумную.

Да, во сне я сражалась мечом, которым в реальной жизни, несмотря на бесконечные спарринги с собственными телохранителями, так толком и не овладела. Более того, сражалась классической катаной, излюбленным оружием моего мужа. До сих пор помню длинную, обтянутую акульей кожей рукоять и тонкий, чуть изогнутый клинок.

Интересно, при чем здесь Аррек?

С личными символами ничего не получается. А если посмотреть, что они означают для людей? Есть там у них какие-то более-менее общие для всех образы. Пещера, например, часто трактуется не то как материнское лоно, не то как подсознание. Что-то изначальное, откуда ты появилась. Основа. Так, это уже интересней. А меч? Хм-м, как это люди умудрились его превратить в сексуальный символ? Все страньше и страньше.

Я посмотрела на то, что записано в блокноте. Озадаченно пожала плечами. Сделала несколько набросков странного сна. Снова посмотрела.

– Гэр-джирр! – С проклятием отброшенный блокнот на полпути к полу растворился в предрассветном сумраке.

Резко, мгновенной вспышкой создала сен-образ, включавший и то, что было в блокноте, и то, что словами выразить невозможно, и много чего еще. Рассмотрела его. С еще более изощренным ругательством зашвырнула образ в другую сторону и уселась, нахохлившись, поджав под себя ноги.

Версия с посторонним вмешательством с каждой секундой выглядела все более и более правдоподобной. А может, пророчество? Нет, это я бы узнала с первого мгновения. Чему-то же меня Раниэль-Атеро научил.

Светало. Я сидела на просторном, овальной формы ложе, единственном предмете обстановки в комнате. Уступка моим вкусам: терпеть не могу натыкаться на всякие тумбочки и полочки, которыми эти ненормальные загромождают свои жилища. Мебель им подавай! Даже невысокая кровать – каприз Аррека. Окна – очень большие и очень просторные окна – защищены лишь силовым полем, пропускающим ветер и безопасные запахи, но надежно блокирующим все остальное. За ними – светлеющее небо, постепенно наливающееся золотистыми и зеленоватыми оттенками, нежная вязь облаков. Спальня расположена очень высоко, в одной из самых высоких башен города: еще одна уступка моим капризам. Оливулцы по какой-то причине считали это место не слишком престижным и вообще чисто подсобным помещением, что позволило мне без труда его оккупировать. Башня, в отличие от большинства местных построек представлявшая собой не выращенное нужной формы дерево, а обычную конструкцию из металла и пластика, раскачивалась и поскрипывала почти как летающие дома Эль-онн. Только вот наши жилища плавали в воздушных потоках, а это опиралось на хрупкие с виду подпорки, что заставило Аррека задуматься о надежности сего архитектурного монстра. Да и меня тоже, если на то пошло. Так что первым делом после выкидывания какого-то биооборудования я попросила знакомого заклинателя поколдовать над всем сооружением. Теперь эта башенка и прилегающая к ней гранитная глыба будут стоять, даже если вся планета вдруг неожиданно исчезнет в никуда. Л'Рис никогда ничего не делает наполовину, а к вопросам моей безопасности порой подходит даже излишне серьезно.

Но, несмотря на надежность этого убежища, на Оливуле я бывала редко. Очень редко. Только когда к тому вынуждали обстоятельства. И никогда не задерживалась дольше необходимого.

На этот раз, как, впрочем, и всегда, обстоятельства скромно прятались за авторитетным именем «Зимний». То есть вытащил меня на ненавистную планету самозваный глава моей собственной «Службы Безопасности».

– Опять у него тут какие-то восстания и общественные беспорядки. Да в Оливулской империи всегда беспорядки! Тоже мне, новость.

Для одного утра самокопания более чем достаточно. Пора просыпаться и браться за дело.

Короткая разминка, холодный душ, стремительно и небрежно натянутая одежда. Начинаем трудовые будни.

Создала сен-образ, что-то вроде «Я проснулась» и «Ну и какого демона вы меня сюда вытащили? Очередной в последний момент раскрытый заговор? Разве вас не затем отправили в Ойкумену, чтобы не было таких вот срывов?», и отправила Зимнему. Может, и не очень вежливо, но вежливостью в наших отношениях с первого дня не пахло. Паленым между нами пахло. Даже жареным. Хорошо-хорошо прожаренными эль-ин.

Мастер Оружия клана Атакующих откликнулся мгновенно, и его ментальное прикосновение было столь же холодно, как и имя.