Расплетающие Cновидения

Я вглядывалась в искаженное яростью лицо, пыталась понять, что же передо мной. Все словно отодвинулись, голоса звучали приглушенно и как-то рокочуще. А в ушах стучало – неужели так громко может шуметь моя кровь?

Запахи. Запах свежего снега, леса и диких зверей. Мята и лимон – от Аррека. Сладковатый, ненавязчивый, бьющий точнехонько в гормональную систему – Нефрит. А вот то пятно горьких ароматов – наверное, Сергей.

Но отчетливей всего ощущался запах пленника: дикий, мускусный. Нечеловеческий. Запах сырой шерсти и застарелой крови. И ярости. Бешеной, застилающей мысли и звуки ярости.

Казалось, кровь не течет – кипит в жилах. Казалось, мышцы болят и стонут от желания превратиться во что-то иное, что-то сдерживаемое лишь волей чужаков. Казалось…

Мир окрасился в красное и золотое. Луна почти жгла глаза нестерпимым приказом.

Я подняла руки и увидела, что пальцы заканчиваются когтями. Не аккуратными, длинными и смертоносными когтями эль-ин, а жуткими, грязными полумесяцами, уродовавшими руки, заставляющими кости хрустеть от боли.

На фалангах пальцев появилась шерсть. Люди пахли уже не своими ароматами, а кровью. Горячей, вкусной кровью, свежим парным мясом, в которое можно вцепиться клыками. Та-ак…

Я действовала с безошибочностью, выработанной долгой практикой и здоровым инстинктом самосохранения. Миг – и меня окружила стена Вероятности, щит, наглухо отсекающий все лишние впечатления. «Я – Антея тор Дернул-Шеррн. Я – эль-ин. А еще я – вене, и иногда это доставляет больше хлопот, чем хотелось бы».

Привычное с детства внушение помогло, но собственный муж по-прежнему вызывал подозрительно гастрономический интерес. Что-то в этом было не то.

Закрыть глаза. Вдохнуть свежий, тщательно отфильтрованный воздух параллельной Вероятности.

«Мой мир – синий и холодный, в отстраненных тонах зимней ночи. Мой мир – золото, и многоцветие, и голубизна цветка, жгущего петлицу куртки. Мой мир – это мой мир. И он таков, каким я пожелаю его видеть».

Давящий багрянец наконец отступил. Стало возможно расслышать что-то еще, помимо грохота собственного сердца. Я подняла веки и встретилась взглядом с потрясенным, исполненным не то надежды, не то ужаса взглядом пленника. И обеспокоенным взглядом Аррека. Проигнорировала первого и послала второму извиняющуюся улыбку. И почувствовала, что меня окружает еще одна стена щитов, на этот раз куда более искусно сработанных. Параноик. Но заботливый.

Н-да. Что-то совсем вы не в форме, леди из Изменяющихся! Конечно, и раньше случалось излишне увлекаться изучением, полностью втягиваться в мир другого существа, но сейчас это казалось особенно не к месту. Чуть было прямо там не превратилась во что-то лохматое и клыкастое. Зато теперь я о вервольфах знала много всякого интересного. Забавные, кстати, создания. Как-нибудь надо будет попробовать пройти трансформацию до конца.

Допрос заканчивался. Из обрывков я смутно уловила, что в Халиссе обретает некая секта, мешающая магию с политикой и, помимо прочих своих многочисленных достижений, умудрившаяся спутаться с одним из членов пресловутого Круга. Проход к его замку находился где-то в горах. Карту с указанием маршрута извлекли напрямую из разума Вера: вряд ли оборотень, побывавший там в звериной форме, смог вспомнить маршрут осознанно.

Наконец все, что можно, из пленника вытряхнули. Собрались было уходить, Вер вновь затравленно дернулся в медвежьей хватке риани. Судя по всему, он пребывал в полной уверенности, что доживает свои последние минуты: кто же будет оставлять живого свидетеля?

У Аррека были другие планы. Пленника швырнули на снег, и невидимые путы, сдерживающие его, мгновенно исчезли.

Трансформация заняла от силы десять секунд. Я стояла, пойманная между отвращением и удивлением, не способная оторвать глаз от удивительного зрелища, боролась с желанием сбросить щиты, ощутить волшебство этого превращения более полно. Понять. Постичь.

Он выгнулся, было отчетливо видно, как скользнули под кожей острые кости, как налились железом мышцы, которых не было, не могло быть в человеческом теле. Шерсть, густая и чуть рыжеватая, вдруг засеребрилась под призрачным светом луны, снег разрывали уже не скрюченные пальцы, а жесткие, страшные даже на вид когти.

Молодой рыжеватый волк грациозным прыжком скрылся в подлеске, злобно и голодно блеснув на прощание желтизной глаз.

– Н-да, – протянул Сергей. – Повезло местным с царствующей династией.

Аррек небрежно махнул рукой.

– Вполне приличные волки. Мне, честное слово, приходилось встречать куда более бездарных правителей, пусть даже с куда более чистыми родословными.

Мы, не долго думая, шагнули в портал, в тепло и уют устланных меховыми шкурами комнат. Оба риани вышли, Нефрит, не утруждая себя уточнением очевидного, деловито принялась собирать немногочисленные распакованные вещи, мне же хотелось внести ясность в ситуацию.

– Вам, ребята, не кажется, что мы действуем несколько топорно?

– Разумеется. – Аррек. Этак устало и умудренно.

– И?

– Я хочу, чтобы нас заметили; с десяток ложных следов и шумовая завеса параллельных расследований смогут сбить противника с толку. Пусть поломают голову, что задумано на самом деле.

Поднять шум и посмотреть, что будет. Не то чтобы оригинально, но срабатывает. Особенно в мастерском исполнении – а другого Аррек бы себе не позволил.

– Мы сегодня уходим в горы?

– Да. Как только рассветет. Ты…

Он на мгновение заколебался.

– Да? – Мой голос – сама подозрительность.

– Гм, – дарай благоразумно отодвинулся на пару шагов, – может быть, имеет смысл задержаться? На пару часов.

Он не сказал «тебе нужно отдохнуть», что спасло нас обоих от семейного скандала, но я все равно вскинулась.

– Нет.

– Как пожелаете, моя леди.

В этот не самый удачный момент дверь широко распахнулась, и в комнату, завывая и пьяно терзая струны гитары, ввалился Л'Рис. В ноздри шибанул непереносимый запах спирта.

– Гаа-аспаа-ажа А-эя… – Это он, надо полагать, мне.

Ступающий Мягко пинком отправил дверь на место и, стоило внушительной, усиленной его же собственными заклинаниями деревянной перегородке отрезать нас от коридора, мгновенно протрезвел.

Брови Нефрит взлетели изумленными птицами – уж кто-кто, а Видящая Истину точно могла сказать, что он вовсе не притворялся, а был действительно пьян. Вдрызг. А теперь вот оказался трезв как стеклышко. Впрочем, ни первое, ни второе состояние никак не должны были отразиться на его способности собирать информацию.

– И о чем же говорит местное общество? – Я чуть склонила голову к плечу.

Он, бережно укладывая гитару в чехол, поморщился.

– Местное общество на удивление молчаливо. По крайней мере, относительно того, что действительно опасно и действительно интересно. Чувствуется долгая школа партизанских войн – наши любимые оливулцы до такого уровня поднимутся разве что через пару поколений.

– Не поднимутся, – буркнула я, – так им и дали добрую сотню лет продолжать эту развлекуху с терактами. Либо ассимилируются как миленькие, либо получат свою дурацкую независимость и будут думать, на кой она им была нужна.

– Гмм… Ну, в любом случае, в таверне никто и словом не обмолвился о делах, хотя я готов заложить собственную шевелюру, что как минимум треть там присутствующих состояла в как минимум четырех подпольных организациях: что-то криминального толка, что-то борющееся за свободу родной Халиссы против лаэсских захватчиков, еще что-то здорово напоминающее царскую тайную полицию (серьезные, кстати, ребята). И, самое интересное, подпольный союз местных магов, ученых и шарлатанов.

– Ага. – Заинтересованность Аррека выдали лишь азартно дрогнувшие ноздри. И то лишь потому, что он находился среди своих.

– Мне удалось напоить парочку учеников, не слишком высокого ранга, и под шумок покопаться у них в мозгах. С целительством тут не очень: есть очень одаренные люди, но талант этот исключительно природный, совершенствовать его не умеют. Попахивает Кругом, но только если о-очень принюхиваться. Вообще, все следы ведут к таинственной горной пещере…

Тут они перешли на сен-образы, мне, по большей части, не понятные, но очень насыщенные содержанием.

– Я подожду снаружи. – Коротко кивнула, подхватила плащ и направилась к выходу. Запах прокисшего вина, источаемый одеждой Л'Риса, сделал пребывание здесь совершенно нестерпимым. Изменять обоняние, все еще обостренное после знакомства с оборотнем, мне сейчас не хотелось – это свойство скоро могло пригодиться.

Преодоление препятствий, скромно именуемое «передвижение по коридорам Халисской таверны», на этот раз показалось гораздо менее забавным. Разбив кому-то зубы, сломав ключицу и вывихнув руку, пытавшуюся ущипнуть за мягкое место, я наконец выбралась на свежий воздух. Жадно вдохнула морозную чистую ночь. И расслабилась. Почему-то в помещении, среди множества людей было плохо. Душно, муторно и непривычно.