Осколки правды

– Где Кристиан? Что вы с ним делаете?

– О, мисс Льюис, скоро вы увидите.

Он ушел, оставляя нас с Картером вдвоем, а в моей груди вновь зародилось плохое предчувствие. Что они собираются сделать с Кристианом? Не хочу, чтобы он стал очередным экспериментом правительства.

Глава 9

Прошло ещё несколько часов, за которые я уже искусала все губы. Каждая минута для меня словно тягучая река, которую сложно преодолеть.

Картер сидит на кровати, прислонившись к стене спиной и прикрыв глаза.

– Ты своим взглядом проделаешь в стене дыру, Сара, – заметил он, не поднимая век.

– Было бы хорошо. Тогда бы мы смогли уйти отсюда.

– Ты хочешь спать. Тебе нужно отдохнуть, мисс Льюис.

– Нет.

Картер открыл глаза и встретился с моими, выгнув одну из бровей.

– А твои покрасневшие глаза и сонное личико говорит об обратном.

– Ты не умеешь делать девушкам комплименты, Картер.

Его серьезное лицо тут же преображается благодаря улыбки, которая затрагивает и его глаза.

Мы смотрим друг на друга несколько секунд, когда вдруг вся веселость исчезает, потому что Картер хватается за грудь и начинает кашлять. Он пытается встать, но падает с кровати, оказываясь на полу.

Моё сердце обрывает биение, и я сию секунду подбегаю к разделяющей нас стене и опускаюсь на колени, дотрагиваясь руками до прозрачного стекла, сама зову мужчину.

Руками Картер упирается в пол и начинает крутить головой в разные стороны, словно борясь сам с собой.

Всё замирает, словно время останавливается в этот момент. Я слышу его голос, пронзительный и отчаянный, как будто он вырывается из самой глубины души. Это не просто крик боли или ярости, это крик отчаяния, крик человека, кто остался один на один со своими страхами.

– Картер! – зову его и пытаюсь разрушить стену, взывая к телекинезу, но единственное, что мне удается сделать – лишь беспомощно стучать по стене.

За пределами камер появляются какие-то люди, на которых я никак не реагирую. Всё моё внимание сосредоточено на мужчине, который хватается за голову.

Его крик пронизывает меня до самых костей, заставляя замирать сердце в какой раз от нестерпимой боли и жалости.

Я хочу прекратить его мучения, но не могу ничего сделать!

Картер падает на спину, и его тело начинает биться в конвульсиях.

Кажется, это длится вечность, из моих глаз всё текут и текут слёзы.

Мужчина уже не кричит, а просто продолжает лежать на спине. Лишь часто вздымающаяся грудь и пот, что стекает с него, говорит, что его организм продолжает бороться.

Я всё смотрю на него, мысленно веля Картеру не сдаваться.

– Картер, пожалуйста, не сдавайся, – шепчу уже вслух, зная, что мужчина меня всё равно не услышит, – пожалуйста, борись. Ты должен остаться… Пожалуйста, не уходи. Останься… со мной…

Я всё бормочу несвязный бред, наблюдая за ним.

В один момент его грудь перестает подниматься, и меня пронзает осознание случившегося. Измененные не дышат, просто не могут этого делать. Вот и Картер прекратил…

– Нет… пожалуйста, нет…

Его грудь не поднимается целых две минуты, которые я мысленно отсчитала.

Первым замечаю, как средний палец его руки начинает подрагивать, а грудь всё ещё не движется.

Прикрываю глаза, понимая, что будет дальше.

Рыдания заканчиваются, когда его тело вновь начинает двигаться в резких и прерывистых движениях. Мужчина всё ещё не открывает глаза, а я опускаю взгляд, не в силах это видеть.

Я слышу звуки похожие на треск костей, а в моем сердце начинает расти дыра.

Потом резко наступает оглушительная тишина, и это заставляет меня поднять вновь взгляд.

Картер не шевелится. Совсем не двигается. Так длится минуту, две, три…

– Он умер? – озвучивает мой незаданный вопрос мистер Фэстэр, который всё это время наблюдал за пределами камеры.

– Датчики в камере не фиксируют никакие значения, – говорит доктор Райт, глядя на экран планшета, который он держит в руках. – Похоже на это…

– Как такое могло произойти?! – кажется, мистер Фэстэр рассержен.

– Видимо, его организм всё-таки одолел вирус, который мы ему ввели, но не выдержал нагрузку и умер, мистер Фэстэр.

Последний поджал губы и махнул рукой в камеру Картера.

– Тогда уберите его труп, чтобы он не попадался мне на глаза. Я очень расстроен, Норвуд.

Меня одолела такая ярость из-за их разговора, что я почувствовала, как кровь начала пульсировать в висках. Мои руки задрожали, горло пересохло, а глаза заискрились от негодования.

Стены в камере задрожали, и все присутствующие за её пределами, посмотрели на меня. Когда в одной из стен появилась трещина, то я увидела страх мистера Фэстэра.

Голову будто взяли в тиски, а кровь из носа хлынула потоком, а не струйкой, как это происходит обычно.

Как они смеют говорить такое?! Эти люди хуже тех самых монстров, которых боится выжившее человечество.

– Пустите газ в камеру мисс Льюис. Её некоторое время стоит подержать в сонном состоянии, чтобы она… успокоилась.

Я сжала руки в кулаки, желая разрушить стену и переломать все кости мистеру Фэстэру за всё, что он сделал, но сдержалась, понимая, что ещё одна такая вспышка телекинеза и моему организму не поздоровится.

Мистер Фэстэр уже собрался подать знак рукой, чтобы, вероятно, меня усыпили, но его остановил доктор, произнеся: