Английский лорд и недотрога

– Сьюзан, со своими клиентами во время прощания я практикую особую американскую методику, – начал он издалека, медленно, шаг за шагом, сокращая расстояние между нами. – Надеюсь, вы не будете возражать, если мы с вами тоже ее опробуем?

– Нет, конечно, если вы считаете эту методику эффективной…

Я не успела договорить, в одно мгновение оказавшись прижатой к крепкому мужскому телу в тонком белом джемпере. Его руки сомкнулись на моей спине, и я замерла в нерешительности, вдыхая почти выветрившийся, неуловимый аромат мужского парфюма с тонкими кедровыми нотами.

– Ну же, Сьюзан, расслабьтесь, это всего лишь старые добрые объятья, – пришел в движение гладковыбритый подбородок на уровне моих глаз.

Я вдруг поймала себя на мысли, что стоит скинуть туфли, и он упрется им мне в макушку. С этой точки зрения мы с Адамом идеально подходили друг другу, чего я не могла сказать о Риче.

Ну что за дура, ты уже и сравнивать их начала! Прекрати даже мечтать об этом. Он не узнал тебя, не узнал и точка! А дома его, наверняка, уже ждет какая-нибудь длинноногая красотка, привезенная из Америки.

Уронив руки и затаив обиду на слишком богатое воображение, я резко отступила назад. Ладони за моей спиной разомкнулись, будто были готовы к подобному раскладу, сам же доктор Смит внимательно всматривался в мое лицо.

– Извините, если смутил вас. Наверное, нужно было предупредить.

– Ничего, все в порядке, – потупила взгляд, а у самой в душе уже взрывались красочные фейерверки от этих нежданных объятий.

Успокойся, Софи, он не умеет читать мысли, его взгляд и прежде был таким проницательным. А теперь беги и не оглядывайся, пока не натворила еще больших глупостей.

– До встречи.

Покинув стены модного офиса на Уимпол-стрит, я опрометью спустилась по лестнице, миновала широкие стеклянные двери и, не раскрывая зонта, выскочила под дождь. Прохладные осенние капли захлестали по лицу, но это было именно то, в чем я нуждалась, и действовало отрезвляюще. Грудь заходила ходуном, жадно выхватывая воздух, словно последние десять лет без Адама я и не дышала вовсе.

Господи, что это было?! Я ведь пришла покончить с ним раз и навсегда, а не влюбляться по новой. Зачем ты снова столкнул нас лицом к лицу? А главное, что мне теперь делать???

Прислонившись к стене, я попыталась собраться с мыслями и все обстоятельно взвесить. Да что в нем такого особенного? Внешность, харизма, богатство? Ни один другой мужчина не производил на меня подобного эффекта, а тут, стоило ему появиться, мне уже снесло крышу.

Блуждая по вечернему Лондону я снова и снова прокручивала в памяти нашу встречу, продолжая корить и истязать себя, будто последняя мазохистка, пока в моем кармане десятый раз кряду не завибрировал смартфон.

Глава 2

АДАМ СМИТ

Запрыгнув в серебристый Астон Мартин, припаркованный у офиса, я лихо сорвался с места. Маневрировать по улицам дождливого Лондона, управляя этой резвой пташкой, было сплошным удовольствием. Дядюшка Стэнли знал толк в хороших автомобилях, породистых лошадях, гончих псах… и в женщинах – настигло меня следом, кольнув в самое сердце.

Как я не пытался его простить, сбежав на другой конец света в солнечную Калифорнию, и даже взяв фамилию матери, чтобы не иметь с ним ничего общего, за все эти годы мне так и не удалось сдвинуться с мертвой точки.

Нет, пока я был в Лос-Анджелесе, я убеждал себя, что прогресс есть и существенный. Но стоило вернуться обратно, вдохнуть промозглый английский воздух и снова оказаться в той зеленой гостиной, меня будто волной накрыло.

Кого я обманывал? Я все еще ненавидел Стэнли Вудвилла, его холодный особняк, напоминающий склеп, и даже прекрасный сад, в котором дом утопал во время цветения. Самые светлые дни моей юности, проведенные в этих местах, он перечеркнул всего одним мерзким поступком, низким, недостойным мужчины. А ведь после смерти родителей дядя Стэн стал для нас с сестрой единственным близким человеком, и я с детства во всем на него полагался.

Хрупкая фигурка в зеленом пальто в нерешительности застыла на перекрестке, чем привлекла мое внимание и заставила притормозить.

Сьюзан Стаффорд? Как ее занесло в этот отдаленный район еще и в такую непогоду? Странная девушка… и невероятно притягательная. Даже не помню, когда в последний раз кто-то смотрел на меня такими искренними, широко распахнутыми глазами. Разве что… Нет, это не в счет – Софи была совсем ребенком, а сейчас наверняка нашла достойного мужчину и нарожала ему кучу детей. Но что-то общее у них все-таки было. Или это я постепенно сходил с ума, впадая в ностальгию?

Вспоминая наш сеанс и эти нелепые прощальные объятья, которые выдумал, наплевав на врачебную этику, я невольно улыбнулся. В тот момент, когда она решительно развернулась к выходу, мне любым способом захотелось ее остановить, прикоснуться к ней, вдохнуть аромат ее шоколадно-золотистых волос, почувствовать биение сердца.

Глупо, но оно того стоило. Пахнет эта девушка восхитительно! Оставалось надеяться, что я не сильно ее напугал, и в следующую пятницу мы увидимся снова.

Я не успел подъехать ближе и предложить свои услуги, как Сьюзан нырнула под козырек ветхой многоэтажки, напоминавшей муравейник, и скрылась в подъезде.

Может, кого-то навещает? Для финансового директора крупной международной компании странный выбор жилья, еще и на окраине города. Хотя, проживание в семейном особняке я бы сейчас с радостью променял на вот такую обычную квартиру в Лондоне.

– Чертово, чертово завещание… – который раз вырвалось из груди, вместе с ударом ладони по панели авто.

Оно было составлено таким образом, что вынуждало меня каждый вечер покорно возвращаться в родовое гнездо и так на протяжении целого года. О моей частной клинике в Лос-Анджелесе, наработанных годами клиентах и даже личной жизни, хотя здесь, признаться, дела шли хуже всего, на время пришлось забыть. Даже сейчас, когда его тело покоилось в семейной усыпальнице, лорд Стэнли Вудвилл продолжал посмеиваться надо мной, вынуждая играть по своим правилам.

Лично мне не нужно было от него и цента! Я заявил об этом еще десять лет назад, навсегда покидая Лондон. И ни за что не вернулся бы, если бы не моя рыдающая в трубку сестра и оглашение завещания, где требовалось мое присутствие.

А дальше началось самое интересное. Волей покойного при выполнении ряда условий я становился единственным наследником, в противном случае все его имущество и налаженный бизнес должны были отойти на благотворительность. Услышав об этом, я заскрипел зубами. Хитрый лис все разыграл как по нотам.

– За что он так со мной? В этом поместье вся моя жизнь… – причитала сестра.

Агнес и без того болезненно переживала развод, оставшись одна с дочерью, чтобы теперь и здесь оказаться за бортом. А еще она знала, как люто я ненавидел дядю Стэна и все, что было с ним связано, чтобы принять такое наследство.

В гордом порыве я предложил ей щедрое содержание, лишь бы не играть в его игры. Но Агнесс всегда была привязана к корням и этот особняк значил для нее нечто большее, нежели крыша над головой и приличный банковский счет.

«Даже если ты увезешь меня отсюда, здесь останется моя душа!» – заявила она, разрыдавшись на моем плече, и я, все обстоятельно взвесив, согласился участвовать в этом безумии.

Открыть частную практику в Лондоне на ближайший год стало логичным решением. Так я хоть на время мог «законно» покидать дядюшкин дом. Дорога до нашего родового поместья в графстве Суррей от Лондона занимала не больше часа. Но, если по утрам я проделывал этот путь с удовольствием, то возвращаться туда вечерами после работы стало моим самым нелюбимым временем суток.

«Поскорее бы уже следующая пятница и эти пронзительные, сияющие глаза напротив», – поймал себя на неожиданной мысли, выруливая из города на трассу, отчего сам себе улыбнулся.

Едва я вышел из авто, над моей головой распахнулся зонт.

– Добрый вечер, лорд Вудвилл.

– Добрый, Тревор. Я же просил не называть меня так.

А еще не подкрадываться и не встречать с зонтом наперевес, ожидая на улице, как какой-то дворовый пес. Но чопорный старикашка меня будто не слышал, продолжая все делать по-своему. Сколько я себя помнил, старина Тревор служил в этом доме дворецким, до мозга костей оставаясь преданным вековым традициям, а теперь и духу покойного Стэнли.

– Может, где-то там, в Америке, вы и Смит, – всплеснул он свободной рукой, – только для меня навсегда останетесь лордом Адамом Вудвиллом, и никакие бумажки этого не изменят.

Пока Тревор возился с зонтом, я первым проскочил в дом, оказавшись в светлой гостиной.

– Бог с тобой, зови, как знаешь, – раздраженно пробухтел я себе под нос, в надежде, что в его возрасте и с такого расстояния старик меня не расслышит. Но не тут-то было.

– Спасибо, лорд Вудвилл. Ваша корреспонденция в кабинете на столе. Ужин подадут через час, – раздалось мне в спину, и я снова почувствовал себя неловко.

Стоило ступить на лестницу, там меня поджидала сестра. Классические лодочки на шпильках, узкая юбка, нитка жемчуга на груди, макияж, прическа – все безупречно. После развода она прочно срослась со своей броней, не желая признавать очевидного. Не знай я о том, что творилось у нее на душе, решил бы, что эта ухоженная молодая женщина беспечна и счастлива замужем. Но я знал, и оттого переживал за сестру.

– О, Адам, ты уже дома!

Ага, как же. Кому дом родной, а кому золотая клетка, только решеток на окнах не хватает.

– Все хорошо?

– Нет. А у тебя?