Провинциалка 2. Дорога назад

Он молчал. Не сказал ни слова за час езды, а я не сводила с него напряжённого взгляда. Я сотни раз представляла нашу встречу и всегда по-разному. Но вот так, чтобы никаких эмоций, тишина… Ни разу. Всё же я ожидала хотя бы короткого разговора. Ведь он приехал, потому что узнал о беременности. Или… Нет? Самсон ведь не мог промолчать и не доложить своему шефу. Или мог?

Стало дурно и на этот раз физически. К горлу подступила тошнота – моя верная спутница вот уже две недели.

– Меня тошнит, останови! – зажала рот рукой и сцепила зубы, пытаясь удержать в себе завтрак.

Матвей вынырнул из своих раздумий и резко свернул на обочину, но дверь не разблокировал.

– Укачало? Ну ты подыши, подыши, – нажал на кнопку и окно с моей стороны опустилось вниз.

Терпеть я больше не могла, а уж объяснять что-то этому дубине – тем более. Высунулась в окно и… Блеванула от души. Стыдно? Нет. Я беременна и для меня это нормально. А кому не нравится, пусть не смотрит.

– Даже так? Ну ладно, буду ехать помедленнее. Могла бы сразу сказать, – как ни в чём не бывало завёл двигатель и, кинув мне на колени упаковку влажных салфеток, тронулся.

Он что, совсем дебил? Или просто притворяется, в надежде, что если не признавать беременность она рассосётся? Или всё же не сказал Самсон? Не мешало разведать обстановку.

– Как у тебя дела? – знаю, что вопрос дурацкий, но надо же было с чего-нибудь начать.

Он повернулся ко мне, быстро оглядел с головы до ног и буркнул:

– У меня всё заебись, манюня.

Манюня…

Как я скучала по этим его глупым кличкам. Невыносимо скучала. Так чего же теперь мне слышатся некогда ласковые слова так небрежно?

– Я рада, – отвернулась к окну, но в следующую секунду удивлённо уставилась на Севера.

Он свернул на обочину и, облокотившись об руль, шумно выдохнул.

– Почему ты молчала, Стеша? Почему не сказала мне? У тебя ведь был телефон. Ты в любое время дня и ночи могла позвонить мне и сказать, что тебя обижает эта старая вобла. Ты могла сказать Самсону, в конце концов! И почему ты так похудела, скажи? Я ведь засунул деньги тебе в чемодан. Скажешь, не нашла?

Вот оно что. Это он о тётке. А я то уж думала…

Не могла я ему позвонить. Не потому, что гордыня не давала, а от того, что боялась. Панически боялась услышать, что больше не нужна ему.

А деньги… Да, деньги нашла. Только не я, а тётка. Именно после этого я и была названа проституткой, а мои новые вещи выброшены в мусорку.

– Я тёте их отдала, – отчего-то не могла сейчас смотреть ему в глаза.

Наверное, не хотела показывать свои слёзы, что уже застелили взор.

– Блядство, ну чего реветь-то, а?! – в сердцах стукнул по рулю и, резко схватив меня за «шкирку», притянул к себе. – Ну всё. Я рядом. Ты не одна больше. Ну-ка, цыц, сказал! – рявкнул как-то притворно, не по-настоящему.

Что ж… О моей беременности, похоже, Матвей действительно не в курсе. И, честно говоря, я не представляла, как ему об этом сказать. Вот же ж… Задница.

– Ну всё, всё, – гладил меня по спине, уткнув лицом себе в грудь и я даже начала успокаиваться, окутанная его сумасшедшим запахом. – Прости, кошка. Просто как увидел, что тётка тебя колошматит, чуть с ума не сошел к хуям. Всё, не дуйся, слышишь? Я дела все уладил, ремонт дома сделал. Львовна там твоя тебя дожидается, заколебала названивать. Горячую линию, бля, устроила.

Боже, он везёт меня к себе домой! Не знаю, что случилось со мной в тот момент, но я так обрадовалась, что не передать словами. Казалось бы, этот человек удерживал меня силой, лишил девственности насильно, меня чуть не убили из-за него и его тёмных делишек. И вот, я поплыла от счастья, что он снова тащит меня в своё логово. Гормоны, не иначе… Ну и, конечно же, я была рада услышать, что Елена Львовна обо мне не забыла. С некоторых пор она стала мне роднее, чем тётя, для которой я теперь оторванный ломоть.

Ехать в машине, пусть и комфортабельной, целых четыре часа, когда ты беременна – невыносимая мука. Токсикоз не давал расслабиться ни на минуту, а запах кожи то отвращал, то, наоборот, нравился. В итоге, я осознала, что нравится мне не кожа, а парфюм Севера. Он даже застукал меня когда пыталась его обнюхать и, конечно же, не упустил возможности потешить своё самолюбие.

Наивный.

Заехали перекусить в кафе, где меня стошнило ещё раз, благо, происходило всё в туалете. Матвей не упускал ни единой возможности облапить меня, что тоже вызывало неоднозначные чувства. Вроде, как и приятно было… А с другой стороны, обидно. Он бросил меня на целый месяц, а теперь явился и, как ни в чём не бывало, решил, что всё может быть… А, кстати, как всё может быть? Как раньше? Ужас. Как у Ромео с Джульеттой? Тоже не хотелось бы. Хотя, в случае с Севером, скорее, как Отелло с Дездемоной будет.

– Ешь быстрее, хочу до вечера приехать домой, – говорил со мной так, словно мы женаты уже лет тридцать и никакого расставания не было.

А до расставания не было похищения, насилия, принуждения…

– Стеша! – гаркнул на меня, когда понял, что я его не слушаю и недовольно сдвинул густые брови. – Ты где витаешь?

– Тебе какое дело? – как раз наступил тот момент, когда я вспомнила все обиды, а гормоны дружной стайкой, злобно хихикая, подбросили в костерок дровишек.

Север наигранно выдохнул.

– Фух, блядь. Я-то уже думал тётка из тебя всю дурь вышибла, испереживался.

Я закатила глаза, состроила презрительную мину и на том наш разговор был закончен. Назревала буря, но Север об этом пока не знал, а я решила его не расстраивать раньше времени. А то, чего доброго, назад отвезёт. Или, что ещё хуже, в больницу. Скажу ему, пожалуй, когда рядом будет Елена Львовна. Она, думаю, защитит, если Матвей решит отправить меня на аборт.

По приезду я заметила, что охраны у дома Северова значительно поуменьшилось. Значит ли это, что он разобрался со своими тёмными делишками и мне ничего не грозит? Кто бы ещё от самого Матвея защитил.

– А где твоя мама? – честно говоря, я была уверена, что он её забрал из больницы домой.

Насколько я помню из того немногого, что рассказывал мне Самсон – забрал. Только в доме Севера её не оказалось.

– Я отправил её заграницу на время. Отдохнёт, восстановится. Там специалисты хорошие, – было заметно, что ему как-то неудобно со мной говорить на такую личную тему.

Непривычно и оно понятно… Не так наше знакомство состоялось, чтобы излишне доверять… Правда, у меня поводов к недоверию поболее будет.

– И… Какие планы на будущее? – этот вопрос нужно было задать после того, как сяду, потому что ответ Севера меня чуть с ног не сшиб.

– Сначала учиться пойдёшь. У меня поживешь или у Наседки Львовны своей, как захочешь. Но имей в виду, в выходные у меня чтоб была. И никаких соплежуев, вроде сокурсников, чтобы я не наблюдал в радиусе километра. А потом, так и быть, работу тебе подгоню нормальную. Всё, как ты хотела, маленькая. И не говори потом, что я с тобой плохо обращаюсь.

Занавес.

Глава 2

Вот как понять этих баб? Почему им всегда всё не так? Я ведь дал ей всё, чего она так хотела! Ведь дал? Так что такое-то? Откуда эта недовольная кошачья моська?

– В чём дело? – мне кажется, или девчонка окончательно от рук отбилась?

Вот, блядь, что бывает, когда даёшь бабам то, чего они хотят. Вылезают на голову и уже там обиженно дуют губы. А ведь я мог оставить её в грёбаном Задрыпинске. Хотя. конечно, чушь… Не мог.

– Ни в чём, – буркнула и пошла к холодильнику.

Открыла дверку, рассмотрела содержимое с умным выражением лица и, выбрав всё мясное, потащила к столу.

Поймал себя на том, что наблюдаю за Стешей с улыбкой. Хренов придурок. Поплыл, как тёлка.