Халифат. В пламени страсти

– Что, тебе не нравится мой подарок? – на меня грозно посмотрел Асад, а я едва не стукнула себя по лбу. Ну конечно… Это же он меня заказал. Значит и подарки были от него. А я ещё как дура перед вылетом надела на себя всё…

– Нравится.

– Зачем тогда порвала?

– Хотела выбросить. И кольцо тоже… Это ведь не жениха подарки. Меня просто обманули.

– Но подарки-то настоящие, – усмехнулся Асад и развалился на сидении напротив. – Можешь выкинуть, если не нравятся. Я подарю тебе новые, если будешь себя хорошо вести.

Я поджала губы. Хорошо себя вести? Это брать в рот его член и глотать сперму? Я задала этот вопрос вслух?

– Да, Аня. Хорошо себя вести – это значит выполнять все мои прихоти. Брать в рот, глотать сперму, принимать меня в своё тело. Много всего. Ты узнаешь меня постепенно.

– А почему вы выбрали меня? – в том, что выбор сделал он сам – я не сомневалась.

– Мне нравится твой типаж. В особенности я люблю русских женщин. Есть в вас что-то… – он задумался на какое-то время. – Что-то первобытное, дикое. Вы непокорные, как необъезженные лошади. А я люблю ломать волю. Покорять люблю. Потом, правда, быстро теряю интерес. Так что не бойся. Надолго в моём плену ты не задержишься. Будешь хорошо себя вести уедешь от меня обеспеченной женщиной.

– А если я буду плохо себя вести? Не уеду вовсе?

– Уедешь. Только не домой. Я тебя продам. К примеру, в какой-нибудь гнилой бордель, где тебя будут иметь по десять-двадцать человек в сутки. Хочешь?

– Нет, – замотала головой я. Я с его члена слезать не буду, только не в бордель.

– Тогда думай перед тем, как что-то делать или говорить.

– А вы… откуда знаете русский язык?

– Я раньше часто бывал в твоей стране. Вёл там бизнес. Даже жил некоторое время.

– Так вы шейх? – не то чтобы я была слишком любопытна, просто хотелось узнать врага поближе.

– Нет. Я халиф.

– Это выше, чем шейх?

– О, да, малышка. Это выше, – усмехнулся он.

– И вы живёте в пустыне? – вокруг пески и солнце, солнце и пески. И больше ничего, кроме колонны машин, рассекающих эти пески.

– Да. Я люблю уединение. Ты можешь не мечтать о побеге. Здесь вокруг пески и шакалы. Не помрёшь от жажды, сгинешь в звериной пасти. Правда, есть ещё один вариант. Тебя пристрелят мои люди при попытке к бегству.

– Не богатый выбор, – вздохнула я.

– А ты мне нравишься, – усмехнулся халиф.

А он мне не очень нравился. Особенно после того, что сделал со мной в гостинице. И собирался делать дальше.

Я вздохнула, повернулась к окну. Золото песков манило искупаться в оазисе. Только я понимала, что это мираж. Мне сильно хотелось пить.

– Можно мне воды? – попросила у своего тюремщика и он открыл бар.

– Бери.

Из кучи напитков я выбрала простую воду без газа и потягивала её неспеша всю дорогу. Когда колонна прибыла на место, дверь нашей машины открылась.

– Выходи, Аня, – молвил Асад и кивнул мне на дверь. Мне не хотелось. Но выбора, судя по всему, не было.

Я вылезла из салона, осмотрелась вокруг. Большой дворец, вокруг него сады и фонтаны. И ещё куча всего, чего я пока не вижу.

– Дай мне свою руку, – Асад протянул мне ладонь и я вложила в неё свои подрагивающие пальцы. Вот и сходила замуж, стала восточной женщиной… Хорошо, что у меня не было родственников и близких друзей. Засмеяли бы. Хотя весёлого тут мало.

– Пойдём, – Асад двинулся вперёд, в направлении главного входа в дом, где нас уже ждали. Разумеется, не нас. Его. Но всё же ждали.

Это была целая вереница прислуги и пожилая женщина в чёрном одеянии и таком же хиджабе. Она почему-то сразу привлекла моё внимание.

– Здравствуй, бабушка, – поздоровался Асад и приложился к тыльной стороне её ладони губами. Меня отпустил и я неловко попятилась. С бабушкой он говорил по-русски, что меня удивило.

– Здравствуй, мой могучий тигр. Наконец-то ты дома. Мне снился дурной сон. Столько воронья… Хорошо, что ты приехал. Я ждала тебя. Своей новой игрушке скажи, пусть учит наш язык. Я плохо говорю по-русски.

Так вот оно что. Это он нас так познакомил.

А бабка не промах. Сразу поняла, что я «новая игрушка». Видать, не первая.

ГЛАВА 4

До моей комнаты меня провожала женщина без имени и голоса. Она молча открывала гардеробную, показывала мне одежду, которую теперь мне придётся носить. На всех платьях были этикетки, что говорило о их новизне. Хоть не обноски предыдущих и за то спасибо.

Женщина провела меня в ванную комнату, все показала там. Так же молча, без единого звука. Я заметила, что во дворце халифа было очень тихо. Наверное, хозяева любят тишину и покой. А может дело в том, что я не говорю на их языке. Да и о чем им со мной говорить?

Служанка, проводящая экскурсию по дому, повела меня вниз по длинной лестнице. Мы прошли через кухню, где над плитой колдовал повар, и вошли в столовую. Большую и красивую. Тут же на столе накрыто на одного человека. Я вопросительно взглянула на женщину без голоса, а мой желудок требовательно заурчал.

Женщина кивнула мне на стул, а сама встала позади. Зачем? Она не пояснила, а мне было не до того. Я набросилась на еду, словно год до этого не ела. Стейк средней прожарки и салат были невероятно вкусными и я проглотила всё до последней крошки.

Когда я уже заканчивала с трапезой, в столовую вошла бабушка халифа. Она прошла к столу, а служанка, стоящая позади меня поспешила отодвинуть ей стул.

Женщина присела, застыла с ровной спиной.

– Как тебя зовут? – спросила меня строго.

– Аня…

– Аня. Значит, слушай меня внимательно, Аня. То, что мой внук привёз тебя в этот дом ничего не значит. Ты никогда не станешь его женой и не родишь ему наследника. Для этого есть другие женщины. Ты здесь всего лишь прислуга. Игрушка моего внука. Он любит развлекаться с женщинами и эти женщины часто забываются. Так вот. Не забывайся. Всегда помни своё место. Ты лишь постельная забава.

– Я не претендую на звание жены господина Асада, – ответила обиженно. Будто мне кто-то тут делал предложение. В первую нашу встречу он заставил меня сосать его член.

– Хорошо, что не претендуешь. Плохо, что строптивая. Поумерь свой пыл. Одно моё слово и тебя запрут в подвале на воде и хлебе.

– Извините, – я опустила взгляд в свою опустевшую тарелку. На хлеб и воду мне не хотелось. А ещё больше не хотелось в подвал.