По велению вселенной… Я пробуждаю спящее лихо

– А почему я должен был решить, что ты ничего не замышляешь?

– Да потому что тебя как друга принимали, и я и она, а ты все полимеры похерил!

– Это меня-то держали за друга? Да я для вас был никем! Вы меня как собачонку при себе держали, и все ресурсы из меня выкачивали, пока я со Зверем боролся! Я ради вас старался, чтобы вы были живы, а вы? Я для вас всю душу измотал, хоть бы что-нибудь получил взамен!

Антон тяжело вздохнул и опустил взгляд.

– Я тебя услышал. Все с тобой понятно. Игорь, выключи звук.

– Ага.

Я снова замолк.

– Маш?

Она вздрогнула: – Ну, я вряд ли что-то озвучу. Я скорее у вас, ребят, кое-что хотела спросить.

– О чем? – Поинтересовалась Саша.

– А нельзя как-то без стирания памяти? То есть, существует ли в настройках какая-нибудь опция… кхм, как бы сказать…

– Отключить самодурство? – Посмеялся Антон, будто никакого тяжелого разговора до этого не случалось. – Нет, Маш, боюсь, это так не работает.

– Он прав. – Подтвердил так называемый Игорь. – Такое надо начинать с детства. Дальше хуже и никакое перевоспитание не помогает. Если человек не желает излечиться сам, то ему никто не поможет.

– Жаль…

– Он тебе нравится? – Спросил Антон.

Она пожала плечами: – Не думаю, что он плохой…

– Просто запутался? – Встряла Саша. – О нет, Маш, ты даже не представляешь насколько опасно так мыслить. Можешь разозлиться на меня, но, пожалуйста, не оправдывай его. Все, что он сотворил – было намеренно. Каждое его действие было обдуманным. Нечего жалеть жалких.

Маша сделала глубокий вдох: – Наверное, ты права. Да, человек сам причина своих следствий. Я уже и сама начинаю путаться.

– Поэтому мы здесь. Для этого мы существуем. – Подтвердил Игорь. – Есть еще что-то?

– Нет. Мне нечего сказать.

«Какая же ты дура. Ты мне нравилась, а сама натравила на меня Зверя. Еще и цитируешь свою глупую мачеху. Ты – следствие своего окружение, вот ты кто!»

Она посмотрела на меня, будто я сказал это вслух, но вскоре снова опустила взгляд.

Игорь снова хлопнул в ладоши: – Так, раз уж все гештальты закрыты, нужно сделать некоторые манипуляции. Правда, нужно начать с вас. Извините, но я вас предупреждал.

Они начали одобрительно кивать, пусть и без энтузиазма.

– Значит, мы должны забыть, что вы блюстители? – Спросила Полина.

– Да.

– Это нельзя обойти? Разве мы кому-нибудь разболтаем?

– Мы верим в ваше благочестие, но дело не в этом. Так мы тоже можем избежать проблемы, которые нельзя исключать даже теоретически. Лишнее знание развязывает руки, понимаешь? – Та кратко кивнула. – Инга, тебя, как части команды, это не касается. – Она тоже согласилась со сказанным. – Для этого нам надо пойти в соседний кабинет. Времени должно занять минут двадцать, не больше.

– А почему так бережно стирается лишь один кусочек памяти? Не будет проще стереть ее полностью? – Спросил Антон.

– Ну, мы же не варвары! – Улыбнувшись, ответила Саша.

– Да и кодов меньше удалять. – Устало добавил Игорь.

– Это точно…

– Ну, что ж, прошу на выход.

Полина медленно плелась за ребятами, волоча подол синего плаща. Искоса посматривала на меня, но без злости. Скорее испытывала сожаление. Неуверенно размышляла о чем-то.

– Подождите. – Все остановились и повернулись в ее сторону. – Может, начнем с него?

Я брыкался еще сильнее. Вот же мстительная сучка! Так не терпится увидеть мои страдания. «Я тебя люблю» – да черта с два! Ты даже не знаешь, что это такое. Сама ты ничего не понимаешь в отношениях! Все твои познания ограничиваются лишь просмотром омерзительных мелодрам о скудных героинях.

– Можем и с него, – пожал плечами Игорь, – но с ним процесс долгий. Если вы готовы подождать…

– У меня есть это. – Она достала из-под плаща склянку с «Забвением». Ах, черт, у нее был резерв. Пера-то два. – Это зелье для стирания памяти. Вы можете проверить его, мне незачем врать. Этот человек причинил мне много боли. Я хотела бы, ну, если позволите, совершить самосуд.

Саша многозначительно смотрела на свой объект вожделения, а тот вдумчиво смотрел на стеклянную бутылочку, наполовину заполненную зеленой жидкостью. Другая половина – ее газ.

– Слушай, не думай, что я тебе не доверяю, но в этой жидкости может оказаться что угодно.

– Я понимаю, но я готова перекрестить сердце, пусть я еще не маг. Это ничто иное как «Забвение». Я думаю, Лариса может подтвердить мною сказанное. Я отдала ей свиток с рецептом этой жидкости.

Та в спешке развернула бумагу и быстренько прошлась по тексту.

– Хм, да… Думаю, она права. Это старое наречие, но завуч обучал меня понимать хотя бы общие фразы. Так вот, тут внизу есть приписка о должной консистенции и цвете. Все совпадает. Это может сработать. В любом случае мы ничего не теряем. Это настойка с розмарином, цветком мнемозины и пером василиска. Они не дают физических улучшений. Только воздействие на мозг.

– Хорошо, это поможет закрыть все недосказанности? – Полина ответила на это одобрительным кивком. – Тогда, сделай это сейчас, но мы обязаны засвидетельствовать все действия.

– Понимаю.

Она поклонилась в знак благодарности и повернулась ко мне. Сделав тяжелый выдох, она смотрела мне в глаза.

Я всем видом пытался показать, что готов ко всему. Меня не заденешь этой мелочью. Подумаешь, забуду. Я уже и сам этому рад. Начну жизнь заново без предрассудков, ожиданий и попытками угодить толпе. Давай, магичка, действуй. Покажи, как глубоко я тронул твою хрупкую душевную надстройку.

Она тяжело дышала.

Крепко сжав бутыль, она замахнулась.

По ее щеке скатилась слеза.