До нескорого, она же

– Не пропадем… – отозвалась Вика. – Тушенка и водичка. Давно хотела сесть на диету. Хм, а электричество тут работает?

Выключатель мы нашли только спустя пять минут, он прятался за одним из шкафов. Щелкнули – и загорелся свет – лампочки в белоснежном потолке.

– Кто-то о нас позаботился… – протянула я.

– Если следовать логике, не о нас, а о тебе. Ведь портал был настроен на тебя, – пояснила Вика. – На тебя одну… Если он звал только тебя, – поспешила добавить она. – А с нами – мужчина, —Вика поглядела на Ярика и сощурилась. – Ладно, некто мужского пола. И он, если следовать логике, жрет много. Или вы жрете энергию солнца, например, или воздуха?

– У вас очень стереотипное представление о белых, – Яр вздохнул.

– Так развей их! – воскликнула Вика. Она подошла к столу и заняла один из стульев. Закинула ногу на ногу – свои высоченные туфли Вика так и не сняла – и улыбнулась.

Я молча проследовала к ней и тоже села. Конечно же, менее элегантно. Едва не промахнувшись.

– И что я должен делать?

– Слепи нам что-нибудь съедобное. В твоем распоряжении все эти шкафы с их содержимым и техника. Главное, нечаянно не напичкай наш ужин своей магией. Тогда я поверю, что с пищеварением у вас все в порядке.

Яр вновь подавился воздухом – очень уж его поражала наглость черных, видимо – и полюбопытствовал:

– Почему я должен что-то вам доказывать?

– Тебя ведь самого бесят эти… стереотипы. А я устала. И Яна устала. Ведь так, Заболоцкая? – Вика взглянула на меня, и я нехотя кивнула. – Видишь? Не ради меня, так ради своей подружки.

– Он мне не дружок, – заметила я.

– Она мне не подружка, – согласился Яр.

– А кто? – хитро улыбнулась Вика.

Ярослав вздохнул, молча повернулся к шкафам и стал рыться в них, отыскивая ингредиенты. Наверное, и правда решил что-то нам приготовить. Конечно же, приступить к этому занятию надо было после нелепого Викиного вопроса. Без пинка же никак не получается.

И Вика, не посмевшая упустить возможность чем-то задеть меня, взглянула предвкушающе и спросила:

– И все же, кто тебе этот белый, если не друг?

– Враг, – ответила я просто. Мне показалось, что Яр вздрогнул, но Вика этого не заметила, поэтому я сочла все за самообман. – Ты же сама знаешь, что я не вожу дружбу с белыми.

– Ах, эти принципы, – Вика взмахнула рукой. – Люди ведь меняются.

– Меняются, – согласилась я. – Но не изменяют себе.

Все работало: и плита, и микроволновка, и даже в шкафу кто-то бережно составил кастрюли, одной из которых Яр и воспользовался. Он приготовил нам гречку с тушенкой. Залил воду, закипятил, посолил, минут двадцать варил крупу, потом, воспользовавшись открывашкой-штопором, вывалил содержимое банки в кастрюлю. Не прошло и часа, как ужин – или обед, или завтрак – был готов. Вика за это время успела известись, а я… Я погрузилась в раздумья и ждала.

Последние три месяца безысходность посещала меня слишком часто.

Что делать?

Совершить пробежку, что ещё. Штанов вот только не прихватила.

Ярослав разложил кашу по трем тарелкам, подал нам вместе с вилками и сел сам. И все – молча. Я нехотя зацепила кашу вилкой, попробовала… И удивленно взглянула на Яра:

– Я и не думала, что ты умеешь готовить.

– Я умею все, – отозвался он нескромно. Но тут же поспешил оправдаться: – На самом деле, это простой рецепт.

– Ага, простой, – отозвалась Вика. – Я такое уже в десять лет варила. В походах. Но, если учесть ограниченные продукты и незнакомую обстановку, вполне неплохо.

– В следующий раз нам ты что-нибудь приготовишь, – предложила я. – Что-нибудь сверхгениальное.

Я поднялась, чтобы наполнить чайник водой и закипятить его, и в спину мне полетело:

– Надеюсь, до следующей готовки не дойдет.

– Думаешь, ты выберешься отсюда так быстро? Мы же для этого даже ничего не делаем. Сидим, вон, и едим.

И, точно иронизируя над самой собой, я взяла чайник и поднесла его к крану. Зашумела вода, прерываемая словами Вики:

– Думаю, что да. Нас должны искать. Тебя точно должны.

– Почему именно меня? – уточнила, ставя чайник на подставку. Щелкнула кнопкой – загорелась синеватая подсветка – и я вернулась к себе на место.

Вика посмотрела на меня, как на дурочку, откашлялась и начала:

– У тебя отец – один из самых могущественных магов нашей страны. Это если откинуть скромность. Тетя – ещё более могущественный маг, она вернулась спустя несколько лет и созвала шабаш, о котором теперь ещё будут полгода трепать языками. Объявила тебя своей ученицей – нонсенс! И тут ты берешь – и исчезаешь. Прямо с того самого шабаша.

Я рассмеялась:

– Звучит неубедительно. Я часто исчезаю, и пока никто не объявлял тревогу. Отец привык, что мы видимся с ним пару раз в месяц.

– Ладно, пусть так, – Вика кивнула. – А твоя тетя?

– Ей сейчас не до того, как считаешь?

– Ладно-ладно. А Влад?

– А с Владом мы сейчас видимся раз в неделю, а то и реже, – я прищурилась. – Не слишком ли ты много спрашиваешь?

– Нормально, – отмахнулась она. – О тебе беспокоюсь. И оправдания твои звучат неубедительно, если откровенно. Бедная-бедная Яна, никому она не нужна, никто о ней не беспокоится… – Вика повернулась к Яру:

– А у тебя что? Тоже бедная сиротка?

– Примерно, – отозвался Яр. – Я вам историю своей жизни, может, позже расскажу. За столом такое не обсуждают.

Вика цокнула.

– Все так плохо? – уточнила она, и Ярослав кивнул. – Грустно? А что самое грустное из этой истории: то, что когда Ярику было пять лет, ему не купили игрушечку, о которой он так мечтал?

– То, например, что, когда Ярику было восемь, у него умерла мать, – произнес он равнодушно. – Почему у вас, ведьм, такая дурацкая привычка прибавлять к именам уменьшительные суффиксы?