Арка небес. Некоторые видят все таким, какое оно есть на самом деле

Приказал женщинам сыпать ягоды в горшок и мять толкушками – слой за слоем, чтобы сок появился. Потом сосуд заполнили водой.

– Все?

– Нет. Нужно заклинание.

Хозяин мой облизнулся:

– А ну, друг, скажи это слово, рождающее веселящий напиток.

– Никто не может знать его, кроме колдуна. У вас есть такой?

– Чур, меня! – зашептались в кругу.

– Теперь будет! Я – знаток белой магии, которая связана с таинственными свойствами всего сущего.

Повадил руками над котлом, пошевелил губами, зажмурив глаза:

– А теперь накройте его и ступайте по своим делам. Когда народится новая луна, веселящий напиток будет готов.

– Что это значит? – требовательно спросил мой хозяин.

– Это значит, горшок зачал младенца, и ему надо дозреть. Я буду за ним приглядывать, а вы меня кормить и носить валежник для костра – веселящему напитку нужно тепло.

– Я полагал, что мы сейчас будем пить, – сказал мой хозяин.

– Если будешь ворчать, он прокиснет, – остудил его я.

Хозяин с мрачным видом удалился. Остальные тоже были разочарованы.

– Думаю, – сказал Жанке, – хватит тебе вязать сети: будешь моей помощницей.

– Ты сделаешь меня колдуном? – обрадовалась девочка.

– Я научу тебя многим полезным вещам. Только обещай, что никому не расскажешь о них, пока я здесь: эти знания не всем можно доверить. Обещаешь?

Погладил девочку по густым, грязным и спутанным волосам.

– Твой народ учить да учить: он непоседлив, упрям, своеволен – ему нужна твердая рука. Ты поможешь мне ими править? Ты ведь прирожденный командир.

Раззадорившись, внушал молчаливой собеседнице идею грядущих преобразований – кроме собак и свиней легко приручаются кони и козы, еще утки и кролики. А жить надо в избах – не под землей, а на ней. Я научу их строить.

Родилась новая мысль – у меня будет колхоз! Идея понравилась – не управлять, а направлять. Здорово, черт возьми! Будем выращивать плоды-овощи-злаки, и возить в город на продажу. Ах, если бы не моя немощь, каких делов можно натворить!

– Отличное место – река, лес, поле – будто создано для процветания колхоза «Светлый путь»! Такие дела завернем! Ты только верь мне и помогай. Ты не боишься?

– Нет-нет, – Жанка головой помотала.

Выглядела она бледненькой, но глаза горели настроением – ей не хватало озорства, характерного для детей ее возраста.

Надо подкормить помощницу – решил.

Потребовал трехразовое питание, и в первый же полдень Жанка притащила от хозяина печеную рыбу. Умяли с юной помощницей обед и задремали в тени под тополем.

Жизнь повернулась другим коленкором!

На третий день настойка ягодная зашипела, запузырилась и покрылась пеной.

Я попробовал ложкой из березовой коры и сплюнул.

– Ишачья моча! Сахару не хватает.

Жанку просветил:

– Нас убьют, если что-нибудь не придумаем.

– А что придумать? – побелевшими губами прошептала девочка. – Жаль, конечно… как-то оно наперекосяк пошло… лучше бы мы сети вязали.

– Хоп! Я придумал – сходи в лес, принеси мухоморов: такие красные грибы с белыми пятнышками. Знаешь?

– Да, но… от них болеют и умирают, – совсем растерялась Жанка. – Так нельзя.

– Помрут, не убьют. Но не помрут – я же колдун, а ты моя помощница и должна мне верить. Иди – принеси.

Девочка перестала упираться и побрела в лес.

Принесла в подоле пять больших шляпок весьма ядовитых грибов.

– Ты только не клади их целыми – догадаются.

– Маленькая, а уже умная, – согласился с доводом. – Давай нащипим кусочками. Я так думаю, все, что растет, от Бога – он не захочет, никто не умрет.

– А кто это?

– Хочешь, расскажу?

С именем Господа на устах мы укрепили настойку ягодную мухоморами.

И славно так прокатило!

Когда время пришло, стойбище так назюзюкалось – и плясали, и пели, и, блаженно улыбаясь, вели бесконечные разговоры. Никого не оставил равнодушным веселящий напиток: от стара до мала все сияли – вот что поганки с людьми делают.

– Пейте, ага…, – подливал я им в чаши, благосклонно кивая.

– Ты красивый, – полезла какая-то баба целоваться.

– Красота мужчины в характере, а не в том, куда ты руками лезешь, – остудил ее я.

Ни я, ни Жанка приготовленную нами гадость не пили, но, должно быть, нанюхались и разговорились.