Факел сатаны

– Юлий Аронович, нужно ваше квалифицированное заключение. Соответствуют ли эти вещи наклейкам и фирменным знакам?..

Она присовокупила к вещдокам постановление на проведение судебной экспертизы.

– Можно вопрос? – вытащил из пакета полуботинки Гальперин.

– Да, конечно.

– Что, накрыли подпольную фабрику?

– Нет, тут другое. Устанавливаем личность… – Гранская не сказала, что убитого. Это и так было ясно по бурым пятнам на одежде. – Понимаете, если вещи подлинные, то это поможет следствию сделать кое-какие выводы… А так как нынче многие кооператоры работают на фирму…

– Господи, – поморщился товаровед, – их лапу за версту видно. – Он повертел в руках туфлю. – Это «Саламандер»! Не подделаешь. Кожа, колодка, работа!..

– А костюм?

Гальперин посмотрел на ярлык, пришитый к внутреннему карману пиджака.

– «Тиклас», – прочел он и причмокнул языком. Финский. – Умеют шить! – Товаровед грустно улыбнулся. – По телевизору вчера один наш большой деятель, выступая в Хельсинки, говорил о дружбе великой державы с такой маленькой страной, как Финляндия… А я подумал: кто же великая держава, если не мы их, а они нас одевают, кормят наших младенцев, обставляют мебелью? И какой!..

– Еще попробуй достань.

– Теперь только за валюту. – Юлий Аронович погладил материал. – Несносимый.

– Синтетики много.

– Вспомните, какие у нас были раньше ткани! – закатил глаза Гальперин. – «Метро», «ударник», бостон… Чистая шерсть! Носишь костюм двадцать лет, а как будто вчера справил, а главное, такая ткань дышит… – Его чуткие пальцы прошлись по швам. – Вот это строчка! – Рука товароведа вдруг замерла на поле пиджака. – Что там за подкладкой? – вопросительно посмотрел он на следователя.

Инга Казимировна прощупала полу. Действительно, между подкладкой и материей что-то было. Она прошлась по карманам и вдруг обнаружила во внутреннем еще один, маленький кармашек, который оказался прохудившимся.

– Бритвочки нет? – спросила она у Гальперина.

Тот отыскал в своем столе лезвие от безопаски. С его помощью следователь подпорола подкладку.

На свет божий был извлечен билетик на проезд в городском транспорте Одессы.

– Важная находка? – не удержался от вопроса Юлий Аронович.

– Возможно, – озабоченно ответила Гранская.

Оформив находку протоколом, она попросила главного товароведа не тянуть с заключением. Гальперин обещал представить его завтра.

– Не понимаю, – сказал Виктор Павлович, – почему этими бедолагами должна заниматься милиция. Ведь сейчас многие склоняются к мнению, что алкоголизм – болезнь. Значит, это дело врачей.

– Возможно, ты прав, – после некоторого раздумья сказал майор. – Позавчера у нас случай был… Звонит участковый с Комсомольской улицы, приезжайте, мол, заберите из квартиры пьяного. Куролесит, распугал всех соседей… Приехали. Культурный гражданин, при галстуке. В доме следы попойки. Бутылки, закуска… Исцарапал наших ребят и себя… А что выяснилось? Он вызвал утром врачей-кооператоров, которые якобы снимают похмелье. Те вкололи ему целый букет препаратов, чтобы купировать запой, получили свои семьдесят рублей – и привет. А у него потом начался сильнейший алкогольный психоз. Вот и пришлось нам вызывать скорую, чтобы его отвезли в психушку. Впрочем, и без помощи этих горе-врачевателей у нас много таких, кто ловит в постели чертиков…

– Ну вот видите, выходит, и впрямь нужно передавать это дело врачам, – гнул свое Жур.

– Ой, справятся ли? – покачал головой Голубев. – В буйстве наши клиенты и топор могут схватить, утюг…

И вообще, посмотри на больницы, поликлиники. Полный развал…

Капитан посетил второй вытрезвитель. Та же безотрадная картина и нулевой результат: Моржа не было.

Денис Акатов вышел из здания железнодорожного вокзала. Стрелки на больших станционных часах приближались к одиннадцати. Жизнь одних из ворот Южноморска заметно поутихла. Она теплилась только на импровизированном базарчике, расположенном возле выхода на перрон. За длинными деревянными прилавками стояло несколько упорных продавцов пышных хризантем и астр, полная женщина в белом фартуке зазывала на пирожки с капустой.

Лейтенант только что закончил еще одну проверку: в камерах хранения железнодорожного вокзала. Он опросил приемщиков, не было ли среди сдававших багаж таких, кто не явился за своей кладью по истечении срока. Таковых здесь не оказалось. Как и в камерах хранения морского и аэропорта.

Денис перебирал в уме, все ли он сделал, что поручила Гранская.

Вроде бы ничего не упустил, но настроение было неспокойное. В школе милиции Денису приходилось сдавать экзамены два раза в год. А вот на службе – ежедневно. А то и по нескольку раз в день. Частенько казалось, что испытание он не выдержал…

– Горячие пирожки! Горячие!.. – донесся до него осипший голос торговки.

Денис вдруг явственно ощутил во рту сладковатый вкус жареного теста и капусты. Матушка его была мастерица на пироги. Пекла их в праздники и будни. С картошкой, грибами, вишнями. Но особенно удавались ей с капустой. Свежей и квашеной. Денис не променял бы их ни на какие пирожные (которые, к слову, отведал впервые лишь в армии, в увольнительной).

Желудок властно заявил своему хозяину, что в последний раз тот принимал пищу часов семь назад. Ноги сами привели лейтенанта к эмалированному тазу, покрытому чистой белой тряпицей.

– Почем пирожки? – спросил Денис, втягивая носом аппетитный запах.

– Всего полтинник за штуку, – откинула тряпку продавщица, демонстрируя свой товар.

– Ну ты даешь, мать, – покачал головой Акатов.

– Так ведь еще и с яичками, – проворковала торговка. – А яички от своей курочки. Ты попробуй, милок. Ей-богу, целковый не пожалеешь.

– Что, твоя хохлатка несет не простые, а золотые? – усмехнулся Денис, доставая деньги.

Торговка ответить не успела: шагах в трех от них произошла какая-то схватка. Акатов обернулся именно в тот момент, когда некий здоровенный бородатый детина в просторном длинном плаще, перемахнув через прилавок, схватил за плечо высокого парня. Тот рванулся и рухнул на землю. Авоська с бутылками в его руках грохнулась на асфальт, раздался звон разбитого стекла, и на земле образовалась лужа.

– Отдай, гад! – рявкнул бородатый.

– Тише, – пролепетал поверженный мужчина. – Не кричи…

– Ах ты, мать твою так! – разразился детина отборной руганью.

– Что случилось? – грозно спросил лейтенант.

– Не твое дело! – оборотил на него вытаращенные глаза бородач и пнул ногой лежачего. – Морж, сволочь, отдай, а то прибью!..

– «Неужели он?!» – вспыхнула кличка бродяги в голове Дениса словно молния.

Здоровяк в плаще схватил Моржа за волосы, оторвал от земли и занес пудовый кулак для удара. У Акатова мгновенно сработал рефлекс – перехватив руку бородача, заломил ее за спину. Тот охнул и обмяк.

Откуда появились двое постовых, Денис не заметил. Как и пяток зевак, выросших словно из-под земли.

К его удивлению, милиционеры набросились на Акатова.

– Спокойно, ребята, – сказал он им тихо. – Я из ведомства Корнеева.