Рыночные отношения

Они топтались практически на одном месте и мило болтали.

Вечер подходил к концу, официанты тактично намекали, что пора бы и освободить помещение.

Шеф задержал Татьяну:

– Шишкина, задержитесь, пожалуйста, мне надо кое-что с вами обсудить.

– Может быть, лучше после Нового года, Владислав Евгеньевич?

– Нет, сейчас, Татьяна Александровна, – с пьяной настойчивостью сказал Владислав Евгеньевич.

Он держал её за руку и нёс какую-то околесицу. Все уже разошлись, остались они вдвоём, если не считать обслуживающий персонал ресторана.

– Владислав Евгеньевич, мне домой пора.

– Иди, – милостиво разрешил он.

Татьяна одела дублёнку и вышла из ресторана, шеф с пьяной ухмылкой поджидал её у машины. Распахнул дверь:

– Прошу.

– Я никуда не поеду, – замотала головой Таня.

– Шишкина, начальству не отказывают, – рычал шеф.

Владислав Евгеньевич еле держался на ногах. Он оторвался от машины, надвигаясь на девушку. Она пятилась, затравленно оглядываясь по сторонам. Вокруг никого не было, никто не поможет. Он грубо схватил её и потащил к распахнутой двери машины.

– Нет! Нет! – сопротивлялась Таня. – Нет!

Но шеф упрямо запихивал её на заднее сидение. И тут вдруг появилась тёмная тень. Роман взялся непонятно откуда. Он оторвал шефа от Татьяны, развернул и ударил левой рукой в скулу и тут же правой рукой в снизу-вверх в подбородок. Владислава Евгеньевича приподняло, и он рухнул в снег возле машины. Рома схватил девушку за руку и потянул за угол дома, и они скрылись в темноте двора.

Таня и Рома пересекли двор, и вышли на освещённую улицу, девушку трясло.

– Дурак ты, Ромка, это мой начальник.

– Ну, и что теперь? Пойти извиниться и тебя вернуть ему?

Таня мотнула головой, она ещё никак не могла успокоиться.

– Вот, гад! Вот что он хотел? – с досадой в голосе спросила Татьяна.

– Чтобы ты с ним поехала, – прояснил очевидное Роман.

Таня посмотрела на Рому и произнесла потухшим голосом:

– Теперь меня уволят.

Трясущимися руками достала сигарету, прикурила.

– А! Ерунда, он пьяный, как свинья. Завтра он вряд ли чего вспомнит.

– Да? – с надеждой спросила девушка.

– Конечно, – уверенно сказал Роман, хотя сам в этом не был уверен.

Он тоже закурил. Они пошли вперёд, Таня взяла Романа под правую руку, сигарету ему пришлось держать левой. Снег скрипел у них под ногами, с неба падал мелкий снежок.

– Ты откуда появился? У входа тебя не было.

– За углом стоял, тебя ждал. Шум услышал …

– А… – кивнула она задумчиво. – Какая новогодняя погода.

Татьяна немного успокоилась.

– Да, новогодняя, – сказал Рома. – Ты одна живёшь?

– Нет. С сыном и мамой.

– Сын большой?

– Да, шесть лет. В следующем году в школу пойдёт.

– Здо?рово. А муж где?

– Развелась.

– Почему?

– Потому что он крепко и сильно меня любил.

– Не понял.

– Говорят, что раз бьёт, значить любит. Вот он меня и бил. Ревновал к каждому столбу. Я виновата, что на меня мужики заглядываются?

– Нет.

– А вот он считал, что виновата. На меня мужчина посмотрит, я – раз! По морде получаю.

– Не понял. Посторонний мужчина смотрит, а по морде лица получаешь ты?

– Да, как-то так.

– Странно. Должно быть всё наоборот. Если к твоей женщине пристаёт посторонний мужчина, то ты её должен защитить, а не бить её со всей дури. По-моему, так.

– Не знаю, может быть где-то так и есть, но только не в моём случае. На день рождения муж двоюродной сестры мило поговорил со мной, а вечером я огребла по полной программе. Это было последней каплей. Я подала на развод.

– А он?