Собственная Е.И.В. Кощея Канцелярия

– Сейчас, дед! – прошипела Маша и продолжила уже кокетливым голоском: – Мсье Шпицрутенберг! Ай! Кнутик, ну дай мне с моим стареньким дедушкой поговорить! Ну, прекрати, проказник! Ах! О-о-о…

Дед сползал по стеночке, закрывая рот ладонью, а я опять рухнул на диван и от восторга замахал ногами в воздухе.

– Дас ис фантастиш! – послышался издалека восторженный голос посла.

– Ах, Кнутик… Какой шарман… Ну иди уже ко мне мой фюрер! Ох, да…

Дед отрубил связь и тихо всхлипывал в уголке, а я только повизгивал и размахивал в воздухе дымящейся сигарой.

Так нас и застал Аристофан, деликатно постучав ногой в дверь и войдя, не дождавшись разрешения.

– Это… босс. А чё это тут у вас в натуре?

Я только отмахнулся мол, ничего.

– Босс, Агриппина Падловна велят за зарплатой прийти. Реально сейчас, а то ей ведомости закрывать надо. Сказали, чтоб вся Канцелярия сразу приходила. Я там конкретно за конюхами очередь занял.

– Ох, ты ж! – подхватился дед. – Собирайся, внучек, а то ить на обед закроютьси!

– Ну, пойдем, куда спешить только?

Меня эти зарплаты как-то не сильно волновали. Ну, на что мне тут тратить деньги? В Лукошкино разве что при оказии пряниками отовариваться. Нет, тут внизу под дворцом существовали какие-то подземелья, куда частенько наши бесы бегали пропивать и проигрывать заработанное как честным, так и не честным путём. Только мне Кощей с самого начала сказал «Не лезь туда», и этим отбил всю охоту исследовать местные злачные места.

Я свой аванс так и ссыпал в мешочек и закинул под кровать, а теперь и первая зарплата грянула. О надо бы проставиться, не забыть.

Михалыч же к зарплате относился трепетно мол, что заработано, то свято и гоните мою копеечку пока не началось! На самом деле там далеко не копеечки выходили. Кощей, когда меня на должность определял, сначала вообще хотел без всякой оплаты оформить, но тут уж я рогом упёрся. Не из-за денег, из-за принципа. Кощей покрякал, подумал и отвалил мне оклад в тридцать червонцев. А это довольно много по местным расценкам. Причем, мне тут сам участковый помог. Ему Горох зарплату в десять червонцев назначил, а Кощей ему в пику мне аж в три раза больше. Ну, я, разумеется, не стал бороться за справедливость. Дают – бери. У остальных наших канцелярских зарплата была, конечно, поменьше моей, но всё равно очень даже прилично получалось.

– Вы идите, – махнул я деду с бесом, – а мы с Дизелем вас догоним.

Закрыв за ними дверь, я кивнул Дизелю мол, запускай, а сам присел за комп.

* * *

Бухгалтерия у Кощея находилась за два коридора от его основного кабинета и когда мы с Дизелем дотопали до неё, там у окошка кассы уже толпилась приличная очередь. Бесы, люди, зомби, самые разные монстры, даже пара скелетов, ругались, болтали, орали и мирно делились сплетнями в ожидании зарплаты. Я, подтолкнув Дизеля к нашим, гордо прошел к дверям бухгалтерии. На чей-то окрик «Эй, куда без очереди?!», только небрежно бросил «Я по делу» и, постучавшись, вошёл.

Агриппина Падловна, наш главный бухгалтер, по происхождению была кикиморой, а по призванию… ну, главным бухгалтером и была. Дамой она была очень полной постоянно сидевшей на диетах, но абсолютно безрезультатно и наверное, поэтому, а может и вследствие особенностей профессии, обладала жутким сварливым характером. Отчество её, такое несколько неприличное, было вовсе не кличкой, а вполне настоящим отчеством. Точнее – матчеством. Я знаю-знаю, нет такого слова. Это я сам придумал, горжусь. Просто у кикимор отец не известен. Понятия не имею их методы размножения и брачные ритуалы, но в наличии из родителей присутствует только мама. А теперь с трёх раз угадайте, как звали матушку нашей бухгалтерши? Подсказывать не буду, стесняюсь.

– Агриппина Падловна, доброго дня, – сказал я, зайдя в пыльный кабинет. – О, а вы, я смотрю, похудели с нашей последней встречи? Ну, прям платье на вас висит!

Всё, она была моя. Но я для верности сделал еще один заранее приготовленный ход:

– А это – вам, как и обещал, – я развернул свернутый в трубочку лист бумаги, на котором только что распечатал золотыми буквами на черном фоне «Бухгалтерия. Главбух Агриппина Падловна».

Я не всем подряд лепил такие таблички на двери. Пока только у Иван Палыча висела скромная по его просьбе просто: «КУХНЯ». А вот Кощею, я предложил сразу две на выбор: «ЦАРЬ КОЩЕЙ» и «ВЕЛИКИЙ И УЖАСНЫЙ». Угадайте, какую он выбрал? Правильно, обе. Причем периодически менял их местами.

Толстая кикимора разомлела и смотрела на меня с одобрением и симпатией.

– Раньше не мог сделать, уж не обессудьте, – я протянул ей плакатик, который она тут же схватила и стала с умилением вертеть перед собой. – Слышали, наверное, батюшка Кощей на ужасно опасное и секретное задание нас посылал? Еле живыми вырвались. А Маша так еще там осталась. Как она сейчас, бедняжка?

– За неё, небось, зарплату получить хочешь? – глубоким грудным голосом, почти басом, протянула догадливая бухгалтерша.

– И всё-то вы у нас знаете! – восхитился я. – До всего догадываетесь! Не зря вас так администрация ценит, а мы, простые труженики, любим!

– Ладно-ладно, – довольно заулыбалась Агриппина Падловна, – только сперва, пойдём, поможешь табличку повесить.

Она порылась в ящиках стола, нашла большой молоток или маленькую кувалду, это уж кому, что больше нравится, четыре гвоздя и тяжело поднялась с кресла.

Распахнув дверь и презрительно оглядев толпу, она протянула мне листок:

– Держи!

Ой, блин, только бы не по пальцам!

Мастерски, потратив по одному удару на гвоздь, главбухша закончила декорирование двери и отошла на пару шагов, любуясь.

– Ну вот, – донёсся тихий голос из очереди, – сейчас вся Канцелярия без очереди полезет.

– Шо?! – моментально взъярилась Агриппина Падловна. – Это кто у нас там такой вумный?! А ну выдь покажись, покойничек!

– Не-не мы ничего…

– Ещё бы чего! Я вот сейчас как пойду налоги вам пересчитывать, будете знать тогда, как вумничать!

И нашелся же какой-то идиот, спросивший хоть и тихо, но вполне отчётливо:

– Какие еще налоги?

– Какие?! А в казну царю-батюшке десять процентов, а?! А за питание на кухню двадцать?! А за вредность молоко для бухгалтерии, это уже все тридцать будет! А за уборку дворца двадцать? А взносы в общак сорок?

– Это уже больше ста будет…

– Отож! – припечатала главбух. – Все должны еще останетесь!

– Да мы чё? Да мы ничё, – заныла очередь. – Придурок какой-то ляпнул, а мы за него страдай? Мы же всем сердцем с вами, Агриппина Падловна! Как скажете, так и будет.

– Отож, – повторила она, уже успокаиваясь и скомандовала: – Канцелярия, становись к главному входу!

– Я ж говорил… – начал было умник из очереди, но судя по глухим ударам, ему быстро вправили мозги.

Без всякого угрызения совести, мы, включая и всех бесов, получили зарплату вне очереди и гордо удалились сопровождаемые завистливыми взглядами коллег.

А тут у Кощея так. Традиции ничего не поделаешь.

Вручив для сохранности Михалычу зарплату Маши, я свистнул Дизелю и было уже зашагал на кухню, как меня остановил Аристофан.

– Это… босс, тут братва спрашивает – нужны ли они сегодня тебе?

– Зарплата? – понимающе кивнул я.