Я – эфор

– Значит, – сказал я, – если б согласился и поехал… В этом случае точно б знал, что ты честная и порядочная женщина. Так?

Она не нашлась, что ответить. Застыла, хлопая ресницами. Они у нее длинные и, наверное, пушистые. Если б не краска сверху…

– Вчера мы были пьяны. Могли совершить необдуманный поступок, после чего обоим было бы неловко.

– Ты всегда такой правильный? – вздохнула она.

– Временами. Чаю хочешь? Такой ты не пробовала.

Она подумала и сунула деньги в карман.

– Угощай!

Я помог ей раздеться и отвел на кухню. Усадил на диванчик и подал чашку с настоем. Она отхлебнула и прикрыла глаза.

– Вкусно! – выдала заключение. – Но не сладкий.

– У чая свой вкус, у сахара свой.

– Я люблю сладкий.

«Правильная самка! – одобрил Мозг. – Разбирается». «Заткнись! – посоветовал я. – Не то лишу шоколада».

– У меня нет сахара. Не купил.

– А я с конфетами.

Тонкая ручка цапнула со стола «Красную шапочку» и зашелестела оберткой. «Она ест мои конфеты! – возмутился Мозг. – Немедленно отбери!» «Ты же сказал: она правильная, – напомнил я. – Так что терпи». Мозг обиделся и умолк. Я налил себе чашку, сел напротив. Некоторое время мы пили чай. Жанна шелестела обертками, поглядывая на меня. Я делал вид, что пребываю в задумчивости.

– Ладно! – сказала она, ставя чашку. – Убедил. Буду работать. Прямо сейчас. Погуляй с часок!

– Что?

– Я тут давно не убирала, пыль везде. Не успела – квартирой не интересовались. Да и ты насвинячил – обертки под стол бросал. Мужики…

– Послушай…

– Иди, иди! – перебила она. – Не перечь! Я, когда убираюсь, злая. Могу тряпкой съездить.

– У тебя ее нет.

– В машине лежат. И швабра – вчера купила. Давай, не задерживай!

Спустя пару минут я оказался за дверью. Едва рюкзак с Мозгом успел подхватить. Из квартиры меня, можно сказать, вытолкали.

«Ты что-нибудь понимаешь?» – спросил я.

«Хочет тебе понравиться», – сообщил Мозг.

«Тогда пусть краску смоет! Смотреть страшно».

«Местная традиция. Без макияжа самки чувствуют себя неуютно. Оптических иллюзий здесь нет – не научились делать. Поэтому используют краску».

«Хотя б не столько!» – вздохнул я. Мозг промолчал. Я вышел из подъезда и направился вверх по улице. Раз появилось время, куплю местный счислитель для выхода в Сеть. У меня есть Мозг, но он иногда увлекается. Ворчит, когда его отрывают. Да и местные технологии нужно знать.

В торговом центре я нашел нужный бокс. Выбор счислителей был невелик и соответствовал простой схеме: дорогие и дешевые. Середины не наблюдалось. Я проявил интерес к дорогим – дешевые не заслуживали внимания. Продавец предложил три модели. Все были легкими и изящными, одинакового серебристого цвета. При этом самой дорогой из счислителей имел характеристики хуже, чем у самого дешевого из трех.

– Эппл! – объяснил продавец. – Фирма.

– А этот? – я указал на дешевый.

– Тоже фирма, – сказал продавец. – Только чистый Китай. А те американские, хотя сделаны в Китае.

Странные здесь представления. Почему товар с худшими характеристиками стоит дороже лучшего? И главное, почему его покупают?

– Понты, – объяснил продавец.

Этот термин я не знал, а Мозг не стал объяснять – все еще за конфеты дулся. Я взял счислитель с лучшими характеристиками. К нему – диск для хранения информации (он у счислителя совсем маленький), сумку для переноски. Затем нашел офис оператора мобильной связи. Там, выстояв небольшую очередь, приобрел сим-карту для работы в местной сети. К ней понадобился модем – такого устройства в купленном ноутбуке не оказалось. Дикость! За что платил?

Выбравшись из торгового центра, я глянул на экран смартфона. Час истекал. Хотелось есть, и я отправился в продовольственный магазин. Купил бутылку вина, конфет (Мозг запилил) и курицу гриль. Ту, горячую, вложили в бумажный пакет, затем – в пластиковый. Я сложил покупки в другой и пошел к себе.

Открыв дверь, я застал любопытную картину. Жанна, в колготках и джемпере, терла шваброй пол. Ко мне она стояла спиной, звук открываемого замка не расслышала. Я полюбовался на круглую попку. Ее обтягивали узкие трусики, просвечивавшие сквозь колготы. «А она ничего, – оценил Мозг. – Можно брать!»

Я кашлянул. Жанна резко обернулась и, бросив швабру, метнулась в комнату. Через мгновение в дверном проеме показалась растрепанная голова.

– Ты что?! Совсем берега потерял? Не видишь, юбку сняла?

– Час прошел, – сообщил я. – Есть хочу. Могу и тебя накормить.

– Иди в кухню! И не показывайся, пока не приду! Понял?

Я кивнул и отправился по указанному адресу. Сунув рюкзак под диван, стал накрывать на стол. Помыл и нарезал овощи, разделал курицу, выложил хлеб. Здесь он вкусный, особенно заварной с орехами. Достал бокалы, открыл вино. Оставил открытым, чтобы задышало. Поставил тарелки и разложил приборы. Кажется все. Жанна не заставила себя ждать – видимо, тоже проголодалась. В этот раз юбка на ней имелась. И волосы она причесала.

– Пить не буду! – заявила с порога. – Я за рулем.

– Как хочешь! – я убрал лишний бокал. Налил себе.

– Ладно, – сказала она, подумав. – Давай и мне. Машину оставлю здесь. На троллейбусе подскочу.

Она скользнула за стол. Я поставил у ее тарелки бокал, плеснул вина. Взял свой.

– За мир дружбу между народами?

– И любовь между индивидуумами, – продолжила она. – Старый тост, но хороший.

Мы выпили и набросились на еду. Оба проголодались. Курица была теплой и очень вкусной. Местная птица выше похвал. Это не мясо червя. То хоть полезное, но безвкусное. Приправы не помогают. Я подливал вина, мы запивали им теплое мясо и ароматный хлеб. И не заметили, как съели все.

– Объелась, – сообщила Жанна, отодвинув тарелку. – А все ты! – она ткнула в меня пальцем. – Вчера обкормил, сегодня…