Мастеровой

– Зато ты – нет. Просто так передать знания не могу – только при совместном изучении. Это первая причина. Есть вторая. Станки, материалы, технологии – все другое. Там я точно знал, для чего какую сталь взять, обработать чем, закалить и отпустить. Здесь же нуб полный.

– Это кто?

– Новичок, ничего не знающий.

– Не скажи! – возразил Федор. – Колонку мигом починил.

– Ну, так что там сложного? Коль дымит – проблема с дымоходом. А она откуда? Если прежде не было, значит, сажа. Вычистить – и все дела.

– Про дрова знаешь…

– Дача у меня с печкой была, много лет ее топил. Раз почистив дымоход, плюнул на такое счастье. Люди подсказали: не топи елкой и сосной, чередуй с ольхой или осиной. Десять лет затем не чистил – не было нужды.

– Как ты много знаешь! – пригорюнился Федор. – Не чета мне.

– Ну, так жизнь прожил. Слышал поговорку: «Если бы молодость знала, если бы старость могла»? Есть возможность ее изменить. Слушайся меня, и мы прорвемся. D'accord?[34 - Согласен? (франц.)]

– Уи, – ответил Федор и уснул.

4

Утро началось с неожиданного визита. Федор встал, умылся, попил чаю с булками, почистил зубы и сел за книги. И тут в дверь постучали.

– Войдите! – сказал Федор, удивившись.

Дверь распахнулась, и в комнату шагнул полицейский. Был он росл, широкоплеч и носил пышные усы.

– Доброго здоровьичка! – сказал гость, подходя к столу. – Городовой среднего оклада[35 - Городовой среднего оклада – полицейский в унтер-офицерском чине.] Коновалов. Прибыл познакомиться с новым обитателем моего участка. Вы позволите? – он указал на стул.

– Присаживайтесь, – кивнул Федор. – Как вас звать, господин городовой?

– Никанор Кузьмич.

– А меня Федор Иванович.

– Это нам известно, – городовой достал из кармана и положил на стол паспорт Кошкина. – Решил отнести, заодно и познакомиться. Положено, знаете ли, проживающих на участке знать. Служба такая.

– Понимаю, – вновь кивнул Федор.

Полицейский как-то укоризненно глянул на него – будто ждал чего другого.

– Для какой цели прибыли в Тулу? – спросил, переходя на официальный тон.

– Поступить на оружейный завод.

– В качестве кого?

– Токарь я.

– Мастеровые в таких домах не живут, – покачал головой Коновалов. – И как только госпожа Хвостова вам квартиру сдала?

– Вам известно, Никанор Кузьмич, сколько получает токарь высшей квалификации?

– Ну… – задумался полицейский. – На моем участке мастеровых не проживает, точно не скажу. Рублев пятьдесят, наверное.

– А сто двадцать не хотите[36 - Высококвалифицированный рабочий-станочник получал в то время 75-120 рублей. Для сравнения: армейский капитан – 105. Правда, офицеру полагались еще деньги на найм жилья – от 5 до 25 рублей, в зависимости от города.]?

– Да не может быть! – изумился Коновалов. – Это ж больше, чем у околоточного надзирателя.

– Может, Никанор Кузьмич, – хмыкнул Федор. – А теперь вопрос. Почему я с таким жалованьем не могу жить в доме госпожи советницы?

– Жалованья у вас пока нет, – поднял палец кверху Коновалов.

– Будет, – заверил Федор.

Полицейский не нашелся, что сказать, и скользнул взглядом по столу. Зацепился им за стопку книг.

– Что читаете?

– Можете взглянуть.

Полицейский подтащил стопку к себе и стал брать книги одну за другой.

– «Обработка металлов резанием», – забормотал, читая названия. – «Стали и их свойства», «Станки и инструменты для обработки металла» … Для чего вам это, господин Кошкин? Если вы и так добрый мастеровой?

– Чтобы получать сто двадцать рублей. Вот приду я на завод, где меня не знают. Непременно захотят испытать. Спросит меня мастер: «Какую инструментальную сталь[37 - Твердосплавных пластин для токарных резцов в то время не существовало. Применяли инструментальные стали.] нужно взять для резца по стали? А для чугуна? Какие обороты шпинделя нужно установить для этих материалов?» Не отвечу – скажут, что хреновый из меня токарь. Только и могу, что болты точить за тридцать рублей в месяц.

– Мудрено, – вздохнул полицейский. – Мне такого не запомнить. Из Москвы зачем уехали? Там заводов больше.

– Как и мастеровых. Все заводы обошел – денежные места заняты. Добрые люди возьми и подскажи: «Поезжай в Тулу. Там, на оружейном, знающих мастеровых ценят».

– Это так, – согласился Коновалов. – Мы хоть не столица, но к людям с пониманием. Но порядок у нас свой. Вот, к примеру, заглянул к вам городовой. Паспорт сам принес, уважение оказал. Полагается отблагодарить.

– Сколько? – спросил Федор, догадавшись.

– За такое – рублик.

Федор встал, прошел к шкафу, достал из кармана пиджака портмоне и извлек из него светло-коричневую банкноту. Подойдя к столу, протянул ее городовому.

– Благодарствую, – сказал тот, пряча рубль в карман. – Если вдруг что по моей части, обращайтесь без стеснения. – И еще. По великим праздникам прихожу поздравлять жильцов. Тут уж меньше трешницы нельзя, потому как обида.

– А какие праздники у вас великие? – уточнил Федор.

– Как у всех, – пожал плечами полицейский. – Рождество, Пасха, Троица, Рождество Пресвятой Богородицы. Троица, кстати, скоро.

– Заходите, Никанор Кузьмич, – сказал Федор. – Не обижу.

– Доброго вам места, господин Кошкин! – кивнул полицейский и вышел.