Обезьяна с гранатой

Барон хотел его о чем-то спросить, но в этот момент явился слуга. Сгрузив на стол кувшин с вином, кубки и блюдо, исходящее паром, он разложил ломти свежеиспеченного хлеба, сбросив на них куски поросятины. Приятели подождали, пока слуга наполнит кубки, сдвинули их, выпили и набросились за еду. Поросятина оказалась чудо как хороша. Парная, в меру подсоленная и острая, она услаждала рот и приятным грузом опускалась в желудок. Расправившись с ней, едоки вытерли руки хлебом и потянулись к ребрышкам. Пряное, пахнущее дымком мясо легко отделялось от косточек и, перемалываемое молодыми зубами, устремлялось в желудки, орошаемое водопадами вина. Время не имело власти над дядюшкой Огюстом: в харчевне готовили так же вкусно, как и много лет назад. Покончив с ребрышками, приятели, не сговариваясь, рыгнули и приложились к кубкам.

– Ты запоздал, – начал лейтенант. – Ждали раньше.

– В Дурге чума, – отозвал Рей, ставя кубок. – Пришлось объезжать. Это лишние два дня.

– Чума? – удивился Тьерри. – Не слышал.

– Может, и не чума, – не стал спорить барон. – Но патрули заворачивают путников. Что происходит? Заставы на дорогах, виселицы с благородными, въездные грамоты, ежи…

– Раскрыли заговор.

– Против кого?

– Правящей герцогини.

– С чего бы это? – удивился Рей. – Через месяц дочь герцога станет совершеннолетней, и регентша отправится на покой. Кому нужно?

– Не знаю! – насупился лейтенант. – Объявили: был заговор. После чего повесили графа Эно и двух его слуг.

Рей присвистнул.

– Вот именно! – подтвердил Тьерри. – Зачем богатейшему вельможе герцогства лезть в политику? Кроме девок и жратвы, его ничего не интересовало – об этом весь Бар знал. Ничего не понимаю, Рей! Эти заговоры, закрытые въезд и выезд… Люди боятся выходить из домов, рынки пустуют, купцы нас объезжают. В это время у дядюшки Огюста обычно – не протолкнуться, а сегодня, ты сам видел, – пусто. Что-то назревает, только я не знаю, что. Да и кто скажет? Я всего лишь лейтенант стражи – такой же, как и пять лет назад.

– Почему не вырос? – спросил Рей. – Провинился?

– Если бы! Жилы тянул. За пять лет хоть бы деревню пожаловали! Знаешь, сколько земель за это время раздали? И все – худородным. Провинциальные шевалье, у которых и коня-то доброго не было, превратились в баронов и виконтов. А мне, барону Д’Эмбрезу в шестнадцатом колене, – ничего! Почему такая несправедливость? Их деды копались в навозе…

– Мой тоже, – сказал Рей.

Тьерри смутился.

– Прости! Я не имел в виду тебя.

– Отчего же? – пожал плечами Рей. – Дед мой был простым вилланом, отец – мечником у маршала Родгера. Отец получил баронство после того, как маршал стал герцогом.

– Его пожаловал сам Родгер! За храбрость! А эта шлюха!..

Лейтенант осекся и огляделся. На половине для благородных, кроме них, никого не было.

– Говорят, – продолжил Тьерри, понизив голос, – она раздает титулы тем, кто ублажит ее в постели. Представляешь?

Барон пожал плечами.

– А я тяну лямку в своей страже…

– Отчего не в постели? – Рей окинул приятеля веселым взглядом. – Ты молод и хорош собой… Рискни!

– Ну тебя! – обиделся Тьерри.

Они помолчали.

– Как жена? – спросил Тьерри. – Здорова?

– Умерла, – сказал Рей тусклым голосом.

– Давно? – удивился лейтенант.

– Весной.

«Болела?» – хотел спросить Тьерри, но, споткнувшись о взгляд приятеля, не решился.

– Знаешь! – вымолвил, осклабившись. – Тут только и говорят, что о твоей победе над норгами. Целые легенды ходят. Простой барон из Пограничья вынудил норгов откочевать. Как удалось?

– Попросил.

– Шутник! – лейтенант захохотал. – Наши гадают: как сделал? Об заклад бьются. Взял в плен главного шамана или вождя? Заставил того заключить договор?

– Я не отпускал пленных.

– Тогда откупился. Но чем? Норги не признают золота, берут только коней и рабов. У тебя не могло быть столько.

– Я не платил.

– А что сделал?

– Убил их. Всех.

«Как?» – хотел сказать Тьерри, но, натолкнувшись на взгляд барона, промолчал. А тот, плеснув себе из кувшина, неспеша выпил.

– Тебе лучше остановиться у Огюста, – сказал лейтенант, отводя взгляд. – На постоялом дворе полно комнат, есть даже с отдельным входом. Удобно, если нужно привести кого-то тайно…

Он осекся. Рей согласно кивнул.

– Тогда… – начал Тьерри и не договорил. В зал шагнул странно обряженный человек. Его голубое бархатное трико было украшено черными ромбами, как и колпак с длинной кисточкой, свисавшей до плеча. Сапоги с длинными, острыми носами и золотая цепь с гербом герцогства на груди говорили о принадлежности незнакомца к власти.

– Благородные господа! – воскликнул ряженый. – Кто из вас барон де Бюи?

– Я! – ответил Рей, с любопытством разглядывая явление.

– Ее светлость герцогиня Барская Элеонора приглашает вас на вечерний прием. Примите!

Ряженый подал Рею свернутую в трубочку грамоту.

– Передайте, что непременно буду! – заверил барон.

Ряженый церемонно поклонился и вышел.

– Что за чучело? – спросил Рей.