Баронесса из племени волчиц

– О да, там будут лучшие мастера! Энтон ле Дирано тоже подал заявку, – начал рассказывать Мураньо и, стараясь хоть как-то утешить графиню, предложил: – Вы можете выставить кого-нибудь из своих дружинников, ваша знатность это позволяет – от своего имени выставить бойца, надеюсь, они умеют фехтовать? А заявки прекращают принимать за день до начала турнира, так что у вас ещё два дня.

– Естественно выставлю, – улыбнулась Анита и поблагодарила придворного лекаря: – Спасибо за совет.

Глава пятнадцатая. Ассиша принца, или события, предшествующие появлению Аниты в Гардане

Принц Аллан

Скука – бич всех богатых бездельников, коронованных в том числе. Принц Аллан не был бездельником, просто, подобно всем молодым людям с деятельной натурой, ему не хотелось сидеть в четырёх стенах, пусть это и были стены дворца. Можно было, конечно, поехать на охоту, но вчера охота, сегодня охота – даже такое увлекательное занятие приедалось. К тому же какая может быть охота, когда гвардейцы отца окружают охотника плотным кольцом? Такая толпа гарантированно распугивает любую, даже самую крупную дичь. А стрелять в привязанных к деревьям оленей… В общем, скучно. Принц зевнул и прошёлся по комнате, веселее не стало. Ле Дирано, сидевший за шахматной доской, с так и не тронутыми фигурами, покачал головой – младший брат короля, занимающий должность первого министра и ведающий безопасностью страны, подобное затворничество принцев мотивировал именно их безопасностью. Ему везде мерещились заговоры и козни врагов, по мнению Дирано, первый министр уж очень перегибал палку – мальчики сходили с ума от скуки. Хотя какие они мальчики, старшему принцу уже было под тридцать, и он превратился в законченного пьяницу, причём пил не только сам, а и спаивал всё своё окружения, и, как ни странно, первый министр этому потакал. Второй сын не пил, он развлекался другим способом – многие ассишы, и не только они, побывали в его апартаментах, которые превратились в подобие «весёлого дома», о чём уже открыто судачило большинство дворян. Опять же, как ни странно, первый министр этому увлечению принца не препятствовал, хотя всех, кто посещал принца, тщательно проверяли. А вот младший сын, которому едва минуло девятнадцать, выпивкой не интересовался, женщинами – постольку-поскольку. Его больше привлекала охота, турниры и другие подобные развлечения, но не в сопровождении же полной алы гвардейцев. Принц, недовольно поморщившись, посмотрел в окно и увидел: в апартаменты к его брату тихонько пробирались три девушки, делающие вид, что не замечают десяток гвардейцев их сопровождавших. Кроме ле Дирано в комнате находился ещё один из друзей принца, граф ле Иловано, молодой парень, немного старше Аллана, тоже глядевший в окно. Увидев ассиш, он предложил:

– А давай мы тоже заинтересуемся девушками? Сегодня как раз большой аукцион, там выставляют молоденьких, совсем ещё необученных или только прошедших науку ассиш.

Принц скривился, выражая своё отношение к этому мероприятию, а Иловано, хитро улыбаясь, продолжил:

– Мы пойдём посмотреть, а охрана останется у входа. Ну, пускай несколько за нами и увяжутся, но там обычно такая толпа… И чёрный ход там есть, а я знаю, где он. Можно будет и на охоту смотаться и отметить её, в пригороде есть неплохие кабачки, где нам приготовят добытую дичь. Опять же девочки… Ну, Аллан, что ты надулся? После хорошей травли зверя, знаешь ли, разные желания появляются.

– Уговорил, Арат, – усмехнулся принц и кивнул ле Иловано: – Веди.

Большой аукцион, как и предполагал принц Аллан, оказался довольно скучным мероприятием, несмотря на обилие выставленных на продажу девушек. Здесь были на любой вкус: светленькие, тёмненькие, рыжие – в общем, всякие. Девушки стояли на помостах совсем обнажённые или завёрнутые в ассу. Эта одежда предназначалась не столько чтоб что-то скрыть, а показать что это уже обученные ассишы. Впрочем, ассы снимались по первому требованию потенциального покупателя.

Охрана принца, приставленная к нему дядей, вопреки заверениям ле Иловано, снаружи не осталась, а прошла в помещение аукциона вслед за принцем и его спутниками. Не вся, какая-то часть, но бдительные охранники, делая вид, что они тут случайно, засмотрелись на выставленных девушек и отстали. Воспользовавшись этим, Арат потянул Аллана куда-то вглубь рядов с ассишами. Принц быстро пошёл за другом, надеясь, что охрана их потеряет, как вдруг остановился: у столба стояла смуглая черноволосая девушка. Она, подобно многим, была обнажена, но при этом ещё и привязана к столбу. Не символически привязана, как многие ассиши – петлёй за ногу, но так, чтоб они могли двигаться. Девушка была привязана хорошо – ноги плотно притянуты, а руки подняты над головой и там прихвачены к специальному кольцу. Девушка была красива, очень красива, но не это поразило принца – глаза! Если остальные девушки скромно опускали взгляд (вернее, не скромно, а от страха), то чёрные глаза этой смотрели с каким-то вызовом. Принц остановился, и взгляды его и привязанной ассиши встретились, конечно, у принца были женщины, да и вид обнажённой девушки не взволновал его, но он не мог оторвать взгляд от этих чёрных глаз и вот так просто уйти. Аллан, сделав над собой усилие, оглянулся и сказал ле Иловано:

– Я хочу вот эту!

Граф не очень-то и удивился, видно он рассчитывал на что-то подобное, уговаривая принца прийти на аукцион. Щёлкнув пальцами, он позвал:

– Хозяин! Где хозяин этой девки?

– Не смей так о ней говорить! – одёрнул Арата Аллан. Граф хмыкнул и снова позвал:

– Хозяин!

– Я здесь, ваша милость, – вынырнул откуда-то юркий человечек. Эти покупатели хоть и были в масках, но по виду – очень благородные, человечек им угодливо поклонился:

– Что будет угодно эрту?

– Мне будет угодно купит эту девк… гм, эту девушку. Сколько ты за неё хочешь? – ответил ле Иловано, небрежно махнув рукой в сторону девушки.

– Вы посмотрите, благородный эрт, какая девушка! Красавица! А какая умница! – рассыпался хозяин торгового места. На аукционе в большинстве выставляли товар через посредников – хозяев торговых мест. Видно, так было и в этот раз. Ле Иловано слушал с брезгливой миной и прервал восхваления товара:

– Не такая уж она и красавица, а так крепко вы её привязали, потому что умница?

– Сколько? – коротко бросил принц, которому надоели эти словопрения, при этом он не сводил глаз с девушки. Цену назвал не хозяин торгового места, а стоявший рядом с ним человек, судя по всему, настоящий хозяин девушки:

– Четыреста лу!

– Это неслыханно! – Всплеснул руками ле Иловано.

– Заплати, – выдохнул принц Аллан, не сводя с девушки глаз. Видно, эту заинтересованность и увидел владелец девушки, и поэтому назвал такую непомерную цену, что даже хозяин торгового места поперхнулся.

– Но… – растерялся ле Иловано, – Аллан, у нас нет с собой такой суммы!

– Пошли за ней! – Тон принца не допускал возражений, граф ле Иловано подозвал стоящего в стороне слугу, тот был без маски и делал вид, что к этой компании не имеет никакого отношения. Слуга выслушал распоряжение и удалился в сопровождении двух охранников, из числа вошедших на аукцион вместе с принцем и теперь подошедших ближе.

– Развяжите её, – приказал принц.

– Э-э-э… – промямлил хозяин торгового места. – Эта дикая кошка опасна. Она, когда её сюда привели, сумела избить двух охранников.

– Что и говорить – умница, – с сарказмом сказал ле Иловано, – а что красавица и так видно.

– Синяк под глазом – это разве избила, – хмыкнул ле Дирано, молчавший до этого. Посмотрев на дюжего охранника аукциона с огромным кровоподтёком на скуле и синяком под глазом с другой стороны, пренебрежительно добавил: – Ваш охранник сам виноват, что так подставился, какая-то малявка сумела его отколотить.

Пока ле Дирано насмехался над недотёпой охранником (а как ещё можно его назвать, если он позволил отколотить себя слабой девушке?), ле Иловано попробовал отговорить принца от такого приобретения.

– Аллан, – шёпотом говорил Арат на ухо принцу, – по всем признакам эта девушка из далёких западных степей, именуемых бушем. Там живут совершенно дикие народы – женщины там всем заправляют. Говорят, они необычайно красивы, но при этом очень своенравны!

Принц и его друг посмотрели на девушку, вернее, посмотрел только ле Иловано, Аллан и так не отрывал от неё глаз. Покачав головой, Арат продолжил шептать:

– Да, они красивы, но неизвестно ни одного случая, чтоб девушка оттуда стала ассишей. Зато есть множество историй, как они убивали тех, кто пытался из такой пленницы сделать девушку для удовольствий. Эти дикарки предпочитают умереть, но не покориться. А если в руки им попадёт нож, то и нескольким воинам трудно совладать с любой из них!

А привязанная к столбу девушка не сводила с принца глаз, как и он с неё. Словно зачарованные, смотрели они друг на друга, это не укрылось от ле Иловано, он, хмыкнув, покачал головой. Это жест заметил ле Дирано и пожал плечами. А принц снова приказал развязать девушку. Ле Дирано подошёл к столбу и присел, начав с ног. В момент, когда ноги девушки освободились, он из положения полуприседа ушёл в сторону, а вот охранник, суетливо делавший вид, что помогает знатному покупателю, получил удар в челюсть. Девушка, у которой связанные руки, были притянутые над головой к столбу, немыслимо изогнулась так, что её тело вытянулось горизонтально и ударила. Этот удар был настолько силён, что опрокинул охранника наземь и, похоже, свернул ему челюсть. Девушка будто затанцевала, всё время двигаясь так, словно намеревалась ударить, не давая никому к себе подойти.

– Вот, что я говорил, – произнёс ле Иловано, глядя на девушку. Та не только махала ногами, но и подтягиваясь на связанных руках, изгибалась всем телом, увеличивая зону поражения – ещё один охранник, попытавшийся подобраться к ней сзади из-за столба, упал на землю, получив удар ногой в грудь. Ле Дирано, сразу ушедший в сторону и теперь стоявший рядом, но вне досягаемости её ударов, с улыбкой наблюдал за девушкой. Очевидно, ему понравилось, как она отбивается. Поцокав языком, он заметил:

– Неплохо, очень неплохо, драться она уже вполне обучена. Какой бы замечательный вышел телохранитель! Тем более что на девушку никто и не подумает.

Принц, продолжавший смотреть на бешено извивающуюся девушку, произнёс:

– Энтон!

Ле Дирано, чуть ухмыльнувшись, улучил момент и шагнул к столбу, уклонившись от удара, прижал девушку, не давая возможности наносить удары. Она попыталась пнуть ограничившего её свободу воина, но тот легко уклонился и повернулся так, чтоб она его достать не смогла. А принц, продолжавший смотреть на шипящую девушку, повинуясь какому-то наитию, достал свой кинжал и, шагнув к столбу, перерезал верёвки, стягивающие её руки. На мгновение девушка растерялась, она могла уже ударить и руками, так как они были свободны, но не сделала этого, глядя в глаза принца, а тот, перехватив кинжал за лезвие, протянул пленнице. Девушка машинально взяла кинжал, а ле Иловано закричал:

– Осторожнее, она может ударить!

– Энтон, отпусти её, – скомандовал принц и подтвердил свою команду жестом. Ле Дирано отступил на шаг, но при этом был готов в любую секунду вмешаться. Он нисколько не сомневался, что успеет выбить у девушки кинжал, если та попытается напасть на принца. Девушка, застыв неподвижно, продолжала смотреть в глаза принцу, затем, словно очнувшись, она что-то произнесла на незнакомом языке и показала на пояс с ножнами. Аллан снял пояс и передал его девушке, та быстро надела, но нож в ножны не спрятала. Принц взял её за руку и, сказав: – «Пошли», повёл к выходу.

Алита

Хотелось плакать, но это было недостойно охотницы, и девушка изо всех сил сдерживалась. Она стояла привязанная к столбу в большом зале с множеством людей. Здесь были девушки как обнажённые, так и одетые в странные одеяния, что пытались надеть и на неё в том доме, куда отвёл её злой человек, пленивший Алиту на берегу у ярмарки. Алита заскрипела зубами – если бы у неё были развязаны хотя бы ноги! Девушка ещё тогда поняла, когда очнулась на дне лодки, после удара по голове, что её увозят от родных мест и чем дальше увезут, тем труднее будет вернуться, если это вообще будет возможно. Но понимая всю безвыходность своего положения Алита не оставляла попыток убежать. Однажды её развязали и ей почти удалось избавиться от преследователей, но это только ей так казалось – они впятером навалились и снова связали, хоть одному из них удалось сломать руку и ткнуть в глаз. Только то, что он успел отшатнуться, спасло его от кривизны. Затем был тот дом, где на Алиту пытались намотать кусок ткани и показывали, как должна вести себя ассиша. Алита уже знала, что так называются девушки, что её там окружали. Она их не била, хотя несколько раз и пыталась сбежать, но окна были забраны решётками, а на дверях стояли охранники, вот с ними-то Алита и дралась, но их было много, и они давили охотницу массой, наваливаясь гурьбой. После одной из таких попыток Алиту положили на лавку и били широкими ремнями, видно, чтоб не оставлять следов, это было больно, но боль любая охотница должна уметь терпеть, слёзы катились только от унижения. Те, кто бил Алиту, её неподвижность восприняли как покорность – готовность их слушать, но они жестоко просчитались: когда девушку отвязали, она показала ошибочность такого мнения. Тогда охотница не жалела никого – досталось и мужчинам, и женщине, присутствовавшей при экзекуции. Посчитав девушку безнадёжной, неспособной к обучению, её вернули злому человеку, и вот он привёл её сюда, где Алиту привязали к столбу.

Девушка стояла и смотрела на окружающих с ненавистью – если бы она была не привязана! И если бы в руках у неё был нож! Пусть эта попытка вырваться и была бы обречена на неудачу, но она бы была! И представ перед Великой Праматерью, Алита не стала бы опускать взгляд. Она честно посмотрела бы Праматери в глаза, как и положено настоящей охотнице! И тут Алита увидела их, вернее только его, и даже не его, так как лица всех троих были скрыты масками. Девушка увидела его глаза! Карие глаза, что смотрели на неё, так на неё смотрели только мама и Анита, нет, ещё и Бордом. Алита, забыв обо всём, потянулась к этим зовущим и что-то обещающим глазам, позабыв о том, что она привязана. Верёвки больно врезались в тело, приводя девушку в чувство. А эти трое остановились перед Алитой, и обладатель этих прекрасных глаз что-то сказал. Ему ответил слащавым голосом другой плохой человек, что помогал привязывать Алиту к столбу, а потом заговорил первый плохой человек. В итоге девушке развязали ноги, но видно руки развязывать не захотели. Алита ударила того, кто развязывал, но промахнулась. Но замах не пропал даром, Алита перенаправила удар и попала в челюсть одному из тех, кто её привязывал. Некоторое время девушка успешно отбивалась от попыток снова её привязать, неожиданно тот, кто развязал ей ноги, уклонившись от удара, прижал девушку к столбу. А обладатель прекрасных глаз достал нож и подошёл к Алите. Девушка напряглась – неужели он хочет… Но как ни страшно стало Алите (смерть её не страшила – каждая охотница рано или поздно отправляется к Великой Праматери, но принять смерть от человека, у которого такие глаза…), она не зажмурилась, а смотрела в эти глаза. А это человек разрезал верёвку, стягивающую девушке руки, а потом отдал ей нож! При этом он что-то сказал, и тот умелый воин (умелый потому, что два раза увернулся от ударов Алиты) отпустил девушку. Охотница словно очнулась от наваждения и сказала обладателю карих глаз:

– Если ты дал мне нож, дай и то, куда его прятать!

Алита знала, что окружающие не понимают языка охотниц, а она сама не совсем и не всегда могла понять того, о чём они говорят (Алита хоть и делала вид, что не знает местного языка, но потихоньку осваивала его, стараясь этого знания не показывать). Но этот человек, догадавшись о чём попросила девушка, протянул ей пояс с ножнами. Алита быстро его надела, но нож прятать не стала, надо сказать, что нож был плохой, хоть и острый. Слишком тонкий, такой легко сломается, да и рубить им неудобно, только резать или колоть. Разве можно таким ножом отбиться от волка или освежевать оленя?

А юноша, этот человек был молод, взял Алиту за руку и повёл к выходу, а девушка нож не прятала – мало ли что? Но никто не пытался на девушку напасть и задержать.

Энтон ле Дирано