Черновая работа

– Становись, равняйсь, смирно! Слушай боевую задачу… – пункты боевого приказа, действия подгрупп, места сбора, время начала выполнения задачи и время ее выполнения. Все как по учебнику. Макет местности у нас есть. Объект для налета я еще в прошлую субботу присмотрел. Сам для себя наметил подходы, оптимальное расположение на местности. Но обозначать тройкам их действия не стал. Кто служит по году, кто по полтора, кто и того больше, тему «Налет» проходили уже не один раз. Пусть учатся принимать решение самостоятельно. Командир сегодня один, завтра (не дай бог)… другой, а группа должна оставаться боеспособной. Посмотрю, как будут действовать. Их дело – выполнять задачу, моё – давать вводные. Кстати, надо напомнить…

– Особое внимание прошу обратить на маскировку и скрытное передвижение. Подгруппа, замеченная ранее намеченного рубежа, считается уничтоженной, налет неудавшимся, задача невыполненной. Вопросы есть?

Вопросов не было.

– Приступить к выполнению!

Уф, все, пусть работают. У меня есть время перекурить. Где зажигалка? Ах да, оставил в канцелярии… Борюсь с этой пагубной для разведчика привычкой. На боевом задании у меня никто курить не будет. Я уже всех предупредил. Дым в лесу можно почувствовать на значительном расстоянии, а это чревато нехорошими последствиями. Пока я размышлял, мои кратко посовещались и потопали вперед, пора и мне. За плечами у всех рюкзаки, в рюкзаках по десятку бутылок с песком. Как говорил наш великий полководец генералиссимус Суворов: «Тяжело в ученье – легко в бою». Говорят, после пары командировок у половины разведчиков начинают хрустеть колени. Может, и правда. Мы тут как-то прикинули, сколько всего на себе зимой тащит пулеметчик, результат получили – офигеть. Вам даже говорить не стану, не поверите. Если хотите, можете подсчитать сами: пулемет весит столько-то, два боекомплекта – столько-то… Вы и этого не знаете? Ну и не надо. Поверьте мне на слово, на вопрос, сколько тащит на себе каждый разведчик, ответ очень прост: до фига. Кстати, мне еще надо моих бойцов обогнать. Хотя, может, тут как раз спешить и не стоит, они еще добрый час к объекту выходить будут. Им идти не как мне – в полный рост, а где пригнувшись, где на четвереньках, где и ползком. Нарисуется кто раньше, и вместо неудавшегося налета побежим вокруг озера. Это сейчас мы немного расслабились. Замкомбата, майор Солуб, на две недели в командировку уехал. А при нем каждый день восьмикилометровку бегали. Это не считая утренней трешки. А два раза в неделю вместо восьми километров – десятка. Комбат у нас тоже побегать не дурак, но у него и без забегов забот хватает. Так что у нас сейчас легкая расслабуха. Кто дистанции покороче бегать стал, кто только на утренней зарядке и бегает. Я даже не знаю, может, в чем-то они и правы. Кормежка здесь не ахти, про витамины в меню вообще можно не говорить. Если рацион не улучшить, результаты начнут падать. Так что я, пока есть возможность, на золотой середине остановился и обычно наматываю с группой километров по пять. Но если с задачей не справятся, можно и десяточку махнуть. Мне-то самому что – я привычный, и витамины для меня не проблема. Ага, бойцы приотстали. Все правильно – до объекта осталось всего ничего.

Из окна второго этажа разрушенного здания местность была бы как на ладони, если бы не подступающий почти к самому фасаду лес. Лес не слишком густой. Просто так не подойдешь. Тут уж либо ползти, либо на четвереньках, иначе никак. Что-то долго их нет – в смысле нападающих, мне уже и стоять здесь надоело. Хотя время у них еще есть.

Автоматные очереди, разорвавшие тишину, слились в одну непрерывающуюся трель. Кое-где стали видны дымки и вспышки выстрелов. Внезапно поднявшийся из-за толстого дуба разведчик стремительно бросился к зданию, в окно второго этажа полетела граната (учебная), затем вторая. Эта, срикошетив от еще висевшей в проеме рамы, чуть не задела меня и с силой впечаталась в противоположную стену. Внизу с треском вылетела и без того едва державшаяся в петлях дверь. По лестнице забарабанили каблуки ботинок. Короткие очереди свидетельствовали о правильности действий расползающихся по помещению разведчиков. В мою комнату полетела еще одна граната.

– Раз, два, три, взрыв, – громко отсчитывая, прокричал рядовой Пригода и одним прыжком ввалился в помещение. Ствол скользнул вправо – влево, одно мгновение задержался на мне, затем отклонился чуть в сторону и выплюнул короткую очередь: гильзы холостых патронов зацокали по покрытой толстым слоем пыли стене. Все правильно, стрелял чуть в сторону – патроны хоть и холостые, но мало ли что. Даже пластмассой может покоцать о-го-го.

Вслед за Пригодой ко мне в гости пожаловал Ващейкин. Он влетел словно мяч в ворота, кубарем перекатившись в прилегающий к окну угол. При этом ствол его автомата все время был готов расписаться на моей фигуре свинцовым росчерком.

– Забираем документы, пленных и уходим. Пленный боевик ранен.

Пленный? Это я, что ли? Ни фига себе, Ващейкин, вошел в роль. Да как он… А пусть тащат. Посмотрим на их дальнейшие действия.

У меня забрали автомат, обшарили карманы – все верно, вдруг что спрятано. И взвалив, потащили на выход. Начали отход. Пока все грамотно. Один тащит (сам Ващейкин), двое других по очереди прикрывают. До леса бегом, по лесу – тоже. По бокам мелькнули тени бойцов из группы обеспечения. Подгруппа резерва, не получив вводных, присоединилась к отходившей подгруппе захвата.

К месту сбора подтягивались по очереди. Ко времени, когда подошла подгруппа обеспечения, Махмедов уже провел сеанс связи и отчитался перед центром о выполнении задачи. Наконец прибежала запыхавшаяся тройка Царькова. Пленного, то бишь меня, отпустили. Пришла пора разбора полетов.

– Становись, равняйсь, смирно, вольно! – Ну и так далее. Ничего интересного. На часах почти два, пора на обед. – Кругом, стволы вверх, оружие на разряженность.

– Проверено.

– Проверено.

– Проверено…

– Царьков, собрать оставшиеся боеприпасы!

– Я. Есть.

Через пару минут Царьков протянул мне полиэтиленовый пакет с оставшимися холостыми патронами и парой взрывпакетов имитации.

– Разойдись. В колонну по четыре становись. В направлении казармы, бегом, марш!

На голодный желудок бегается легко. Полкилометра – не расстояние. Когда ноги затопали по асфальтовому покрытию плаца, я еще даже не начал потеть. Кстати, мы прибыли с занятий далеко не первыми. Почти все группы первой роты уже бродили вокруг казармы. Да и наши группники в отсутствие Солуба не собирались проявлять усиленное служебное рвение. Судя по всему, я прибежал предпоследним. Но вот уже из лесу показались бойцы задержавшейся группы.

– На месте стой! Выложить имущество и оружие. Царьков, назначить людей для охраны оружия. Остальным готовиться к принятию пищи.

Интересно, чья? Это я о той, припозднившейся группе. А, понятно, впереди шагает сам командир капитан Гордеев. Он у нас из пехоты. Два года служил в Таджикистане, в двести первой, полгода назад перевелся к нам. Я его знаю плохо, но, кажется, мужик неплохой. Умный. Как офицер, говорят, грамотный. Высокий, широкоплечий, усы, как говорится, во; одним словом, красавец. Ему бы гренадером быть: шпага на боку, эполеты, расшитые по мундиру галуны, ярко начищенная кираса. Впрочем, возможно, кираса и шпага были не у гренадер. А вообще, гренадеры – это отобранные по высокому росту солдаты и офицеры особых кавалерийских или пехотных войск. И, если я не ошибаюсь, то так изначально называли солдат, занимавшихся метанием тяжелых ручных гранат.

– Чего стоим, кого ждем? – Да, кстати, Гордеев еще и балагур, в смысле, поболтать горазд.

– Да вот только тебя и дожидаемся. Ты бы в лесу еще малость подзадержался, так мы бы слюной изошли.

– От вас дождешься! Чуть опоздаешь, и есть риск остаться без обеда.

Гордеев – ах да, забыл сказать, что зовут его Вадим – скинул с плеч рюкзак прямо на руки подбежавшему бойцу и, передав ему свой автомат, направился прямо в сторону столовой.

– Ну, ты обедать идешь?

– А умыться? – Он что, прямо с плаца собирается идти в столовку?

– А на фига? Вышел в поле – живи как свинья! Вот тебе и очередная армейская мудрость. Запомни, Андрей, либо мы привыкаем и едим микробов, либо микробы едят нас.

– С этим не поспоришь. Слушай, Вадим, а ты что, оружие на разряженность не стал проверять?

– Как это не стал? Я еще на выходе из леса его проверил. На кой черт с заряженными пушками к казармам тащиться?! И бойцов для охраны оружия назначил, и ответственного за ружейное масло определил. И за ветошь, и место на плацу – тоже. Как разбор занятия провел, так все сразу и определил. Чтобы потом не заморачиваться. А ты думал как?

Н-да, хотел показаться умным, да? Что ж, получил урок от более старшего товарища. И по заслугам. Другой раз действительно умней буду. А расстраиваться не надо, я ведь не волшебник, я только учусь.

– Эх, Андрюха, душа просит подвига, боя, ожесточенного свиста пуль над головой, а желудок кричит: «Жрать, жрать, жрать». Как ты думаешь, кто окажется сильнее?

Вадим в своем репертуаре. Я же говорил – балагур. И что ему ответить?

– Желудок! И даже не пытайся спорить. – Хорошо, что хоть он в моем ответе не нуждался. – Вспомни, что говорили древние: «Любовь приходит и уходит, а кушать хочется всегда!» А как там у Горького? Вот правда жизни, вот… забыл, но это и неважно. Здорово, мужики! – Из столовой, довольно жмурясь на ползущее по небу светило, вышли сразу несколько офицеров соседней роты.

– Привет! – поздоровавшись со всеми за руку (можно подумать, утром мы не виделись), Вадим и я наконец-то отправились к вожделенной столовой. Наша полевая столовая – обыкновенный щитовой модуль. Как входишь направо – три десятка столов для личного состава, налево – узкий коридор, за ним небольшая столовка для офицеров. Кормят и тех и других одинаково: картошка, бигос; консервы, в основном «Братская могила» – килька в томате; изредка сало или сыр, по утрам – почти сливочное масло. Почти – это потому что от сливочного в нем одно название. Откусишь, а оно не желает даже таять.

– Я вас приветствую! – Навстречу нам вырулил Селиван – местный босс – командир хозяйственного взвода, по совместительству – заведующий столовой, или наоборот? Неважно.

– Привет, чем кормишь?

– Отличный борщ.

– Знаем мы твой отличный борщ!

– Картошка с котлетами.

– Вот картошка – это уже кое-что…

– Компот с булкой. – На круглой морде Селиванова светилась счастливая улыбка. И чему он так улыбается? Подсчитывает, сколько вечером продуктов перекупщикам поволочет?

– Комбриг приехал! – В дверь просунулось встревоженное лицо одного из дежурных по столовой.

– Я побегу! – Счастливая улыбка на лице Селивана сошла на нет.

– Живо наводить порядок! – Это он уже одетому в белое наряду по столовой.

Из подсобки вылез заспанный прапорщик Иванюк, на рукаве которого красовалась повязка с надписью: «Дежурный по столовой». Хмуро кивнув, он протопал мимо нас на улицу. Ему было от чего хмуриться. Комбриг приезжал нечасто, но, приехав, давал разнос всем. Но лично нам появление комбрига по барабану. Мы свое дело сделали, у нас обед. Пообедаем, чуток отдохнем – и пойдем на чистку оружия. Все строго по расписанию. Какие к нам претензии?

А борщ и правда оказался очень даже ничего. Даже с мясом. Я так думаю, Селивана о приезде комбрига кто-то предупредил, вот он и расстарался.