Однокурсник президента

– Нет, но я знаю, где взять то, что осталось от нее после взрыва, – посланник эмира победно улыбнулся. – Ракетная часть осталась почти неповрежденной, мы заберем ее и доставим в Грузию.

Агент Главного разведывательного управления по кличке Джаба

Ему удалось уединиться почти сразу. Притворившись, что отправился справлять нужду, Джаба ушел с чужих глаз и написал записку. Поспешно сложил и сунул в карман. Этот клочок бумаги оставался холодным, но казалось, он прожигал сквозь одежду и жег душу.

– Что такой смурной, брат? – Солта, этот проницательный Солта, заметил его состояние. Джаба хотел что-то ответить, но Газиев сам подсказал ответ: – Опять желудок, да?

– Крутит что-то. – Лесное житье давало о себе знать хроническим гастритом.

– Полежи, брат, пройдет, – сочувственно предложил главарь банды, и Джаба, покрываясь потом, в знак согласия кивнул:

– Спасибо, брат, сейчас прилягу. – Клочок бумаги, казалось, добрался языками пламени до самого сердца. Джаба пожалел, что начеркал записку так рано. В голове теперь билась мысль: «Это когда еще случится ее передать». Дело не казалось срочным, и использовать имеющиеся у него аварийные радиомаяки не хотелось. Эти совсем недавно переданные ему небольшие плоские коробочки, являясь последними разработками российского военно-промышленного комплекса, были много мощнее известного ему изделия Р-855А2, гораздо компактнее его и легче. Предполагалось, что Джаба воспользуется ими в кризисной ситуации, когда обстоятельства не позволят передать информацию иным способом, а ее неотлагательность потребует спешных действий. Сегодня такой спешности не чувствовалось, и потому клочок бумаги оставался лежать в кармане тлеющим куском угля. Сердце Джабы пробирал страх, хотя, казалось бы, чего опасаться? Кто и каким образом проверит его карманы? Разве что станут обыскивать? Но с чего? За многие годы работы на Главное разведывательное управление Джаба привык оставаться вне подозрений, но, увы, каждый раз оказываясь в подобной ситуации, он трясся от страха перед возможным разоблачением – если уж кого и ненавидели в отряде больше, чем русских, так это шпионов и предателей. О том, что его ждало в случае провала, Джаба старался не думать…

– Как ты, брат? – Солта вошел в помещение, где на расстегнутом спальном мешке лежал вспотевший от волнений Джаба.

– Спасибо, хорошо. – Полежав в тишине и приведя в порядок мысли, он и в самом деле успокоился и пришел в себя – первое ощущение голого, ощупываемого со всех сторон тела исчезло.

– Прошло? – повторил свой вопрос Газиев, стараясь убедиться, в действительности ли дела обстоят так, как говорит его брат, или же тот лишь старается выдать желаемое за действительное.

– Все в порядке, командир, все в порядке! – поднимаясь с постели, заверил его Джаба.

– Вот и хорошо! – Солта искренне обрадовался. – Завтра утром возьмешь пятерых. Проводите гостя до …ты, заодно навестишь Абу, – Газиев назвал имя одного из своих связных, – долго не задерживайтесь, час, два на отдых и уходите. Мало ли что…

– Да, так и будет, – с готовностью согласился Джаба, с радостью рассуждая: «Вот она, возможность избавиться от жгущей кожу записки». Слава аллаху, дело оказалось легче легкого – связной Абу уже давно работал на два фронта… Деньги не пахнут. А платили ему исправно.

Вышли в утренних сумерках, а вечером следующего дня переданное Джабой сообщение ушло по назначению…

Москва. Главное разведывательное управление

Полковник ГРУ Решетников Сергей Алексеевич, как всегда, был пунктуален, ровно в девять ноль-ноль он прибыл в кабинет начальника. Согласно привычному ритуалу сел в кожаное кресло и приступил к ежедневному докладу.

– По сообщению агента Джабы, банда небезызвестного нам Солты Газиева получила задание обнаружить фрагменты корпусов и деталей ракет «Точка У», оставшиеся в месте их применения. По словам помощника эмира Хаджиева, там якобы даже имеется сохранившаяся двигательная часть. Отряд Газиева должен найти эту деталь и под усиленной охраной оттранспортировать к административной границе Чечни.

– А нам какой интерес? – Генерал выглядел усталым.

– По словам Джабы, в выполнении этого мероприятия заинтересованы американские спецслужбы.

– Интересный поворот. – Юрьев сцепил в замок ладони и потер большими пальцами виски. – Это проверенные сведения?

– Нет, – полковник, словно сверяясь с записями, заглянул в свою папку, – но причин не доверять им у нас нет.

– Нет, говоришь? Хорошо, допустим. Только тогда скажи, за каким хреном американцам потребовался этот металлолом? Для изучения? Однозначно нет. После распада СССР подобных комплексов в их руках оказалось множество. Они давно разобраны по винтикам и учены-переучены. Если амерам вообще это было нужно. Так что технический шпионаж исключается. Тогда зачем?

– А что, если американцам потребовался двигатель конкретной ракеты? – предположил Решетников.

– Интересная постановка вопроса. – Генерал одобрительно улыбнулся. – Что могут знать американцы такого об этих ракетах, чего не знаем мы? – Юрьев расцепил руки, задумчиво почесал подбородок, достал серебряный портсигар – в некоторых вопросах Евгений Иванович оставался удивительно старомоден. – Экспериментальная модель? Возможно. Вполне возможно. – Генерал покосился на собеседника. – Вот что, Сергей Алексеевич, будьте добры, сделайте запрос в Коломенское конструкторское бюро: не было ли применено какое-либо новшество в ракетных системах, использовавшихся на территории Чеченской Республики. Подобные комплексы использовались не так часто, поэтому можно запросить в применявших их частях и полную информацию о произведенных пусках.

– Будет сделано. – Полковник кивнул. – Срок исполнения?

– Сутки. Любое промедление чревато самыми непредсказуемыми последствиями. Завтра с утра я жду доклада.

– Разрешите идти? – полковник поднялся с кресла.

– Ступайте, Сергей Алексеевич, ступайте. И вот еще что: на всякий случай нацельте на перехват банды Газиева наши разведорганы, работающие на территории Чеченской Республики. И отдайте от моего имени приказ работать на уничтожение.

– Но там наш агент…

– Эта тварь выкрутится, – уверенно заявил генерал, и полковник понял, что за этими словами, возможно, скрывается что-то личное. – Действуйте, полковник! Времени у нас не так много. Знать бы еще… – Он не закончил, полностью погрузившись в свои мысли.

Сергей Алексеевич кивнул, прощаясь, и поспешил на выполнение отданных распоряжений.

Доклад, представленный на следующее утро генералу, был предельно краток: никаких конструктивных изменений в тактический (дивизионный) ракетный комплекс «Точка-У», когда-либо применявшийся на территории Чечни, не вносилось. Более того, последние конструктивные изменения в деталях ракет датировались мартом 1991 года.

«Значит, ничего особенного в этом металлическом ломе нет. Хлам. Тогда почему такой ажиотаж? А что если это как-то связано с предполагаемой провокацией? Вот только каким боком?» – рассуждал генерал, но ответа не находилось.

Глава 4

Начало партии

Чехи. Июль 2008 года

Выдвижение к месту нанесения ракетного удара отложили на неопределенное время. Когда же через две недели без всякого предварительного согласования Магомед Хаджиев вновь появился в отряде, стало ясно: откладывать дело и дальше возможностей нет. Но собирались неспешно. В ночь решили не выдвигаться. И наутро, оставив на базе охранение, отряд Солты Газиева выдвинулся в район нанесения ракетного удара. Путь предстоял неблизкий, но Магомед Хаджиев, несмотря на солидный возраст, вызвался идти впереди колонны. С утра он заметно постарел лицом и начал сутулиться, видимо, груз былых воспоминаний давил на плечи. У наблюдавшего за ним Солты даже появилось желание выведать маршрут и предложить Магомеду остаться на базе, но, когда он подошел и взглянул в темные глаза посланца эмира, неожиданно для себя понял: Хаджиев не ссутулился, а сжался, подобно готовой в любой момент ударить пружине.

– Хороший день! – приветствовал Магомед.

Солта почтительно склонил голову и неопределенно пожал плечами.

– Все в руках божьих, – сказал он, а сам подумал: «Хорош этот день или нет, вечер покажет».

– Аллах велик! – согласился Хаджиев. – Братья готовы?

Солта кивнул.

– Сколько людей берешь с собой?

– Двадцать пять воинов, – ответил Газиев, оглядывая копошившийся под ногами лагерь.

Легкий ветерок унес остатки утреннего тумана, а поднявшееся над горизонтом солнце пробилось лучами сквозь листву деревьев. Прохладный, в меру влажный воздух освежал гортань, дышалось легко и свободно.

«Как же все-таки хорошо!» – противореча своим недавним мыслям, подумал Солта. За своими мечтаниями Газиев не заметил, как на хребет, вытягиваясь в длинную кишку, начали подниматься его моджахеды.

Командир, шедший в голове колонны Джабраил, поравнявшись с Солтой, замедлил шаг:

– Как пойдем?

С вечера они так и не оговорили маршрут движения, занявшись другими проблемами.

– Поведет он. – Солта указал рукой на стоявшего с закрытыми глазами Хаджиева. Складывалось впечатление, что тот пребывает в полной прострации, но стоило только упомянуть его в разговоре, и Магомед очнулся, шумно втянул в себя воздух, развел руки в стороны и открыл глаза.