Норвежская сага. Гера

Прошло несколько минут, неожиданно из груди колдуньи вырвался стон, и она в изнеможении рухнула на землю. Через несколько секунд наступившую тишину разорвал тонкий детский крик и девочка… заплакала.

Прошли не менее десяти минут, прежде чем Вендела пришла в себя, всё это время ребёнок надрывно требовал внимания. Она осторожно взяла девочку на руки, укутала в белую чистую ткань и всунула ей в рот смоченную в какой-то жидкости тряпочку. Ребёнок замолчал, а ещё через минуту он засопел во сне.

Вендела, шатаясь, с трудом вышла из хижины, прошла к ручью, протекавшему в десяти метрах от жилища колдуньи, и устроилась у большого камня у самой воды. Огромная ветка старой ели укрыла её от посторонних глаз, хотя кто её мог потревожить в этой глуши. Разве что старый ворон, который сидел на ветке низкорослой кривой берёзы на противоположном берегу ручья.

Но он как будто понимал, что этому человеку сейчас не до него. Он долго уже жил в этом лесу, жил, когда ещё здесь не было этой женщины. Теперь они жили рядом и не мешали один другому, и даже привыкли друг к другу.

А старая Вендела действительно была далеко от этого места и этого времени. Давно всё было, много лет тому назад она поселилась здесь. В памяти детство эпизодами всплывало. Лица родителей расплывались в сознании, она уже их почти и не помнила. Слаживались лишь отдельные картинки.

Помнила, как её отец Торкель сын Агвида усаживал её маленькую к себе на колени и рассказывал о своих странствиях, о людях, живущих в северных землях: в Тромсе, Финмарке, о Свеаланде, о землях шведов и о южных водах омывающих Данмарк.

Род их принадлежал народу ругов. Не только они, но и хорды, эгны, грены и раумы – все шли на север, искали новые земли и обживали их. Мечом эти земли завоёвывали, а где-то и мечи не надобились, необжитые и пустынные земли людей ждали. Они этот путь на север проложили, путь этот так и называли – Норвегия.

Раумарики, Ругаланн, Ранрики, Гренланн, Хедмарк, Харделан – всё это уже обжитые области народами этими. Немного пахотных земель было, но люди их родиной своей избрали и с оружием в руках защищали.

Эти северные земли, реки и леса дали их роду приют и пищу. Люди местным богам молились и богам жертву проносили. Рунвид, что означает «лесная тайна», травы знала, хвори и раны лечила, и обряды жертвенные во славу богов и в помощь людям проводила. Она была младшей дочерью ярла Магни и всё свободное время проводила с целительницей Гутрун, а со временем и заменила её в роду, став и врачевательницей и колдуньей.

Рунвид и свою дочь Виллах с детства учила искусству врачевать и богов почитать. Разве не боги даровали людям жизнь, они вправе, и забрать её. Воины мужчины в бою погибнуть должны, чтобы попасть в Вальгаллу. Их бог Один призывает, потому за честь им в бою пасть.

Воин не может в Хельхейм, мир мёртвых, попасть и оказаться среди больных и старых. Потому и идут воины в неизведанные земли за добычей и славой. Так и Торкель ушёл и не вернулся. Рунвид со временем передала свои знания дочери. Девочка любознательной была, к десятой зиме и руны читала, многое знала и сама лечить людей и животных могла. Люди рода знали, своя колдунья останется, но времена страшные пришли, верно, их род в грехе жил!

Листья с берёз опадать стали, когда в одну из ночей беда пришла. Норманны в селение ворвались, не щадили никого. Мать спрятала Виллах в подземный схрон, а сама врага у порога встретила. Но никакие её заклятия не остановили руку с мечом, там, у порога, лежать осталась.

А девочку нашли, так в рабство и попала, немногие в фюльке в живых остались. Но верно, проклятья Рунвид пали на головы норманнов. Когда их корабли вышли в море, поднялся шторм. Утлые судёнышки ещё недалеко от берега отошли, огромные волны их накрыли и на скалы бросили.

Никто кроме маленькой Виллах в живых не остался. Очнулась среди прибрежных камней, в ранах и ушибах вся. С трудом, через три дня на родное пепелище вернулась. Там среди руин и жила одна. Десять зим прошло, одиночество стало тяготить молодую женщину, жизнь в дорогу звала, только куда идти!

В один из дней ранней весной собралась, чудом уцелевшую в тайнике «Книгу теней» с собой взяла и пошла на юг. На холм поднялась и обернулась назад, а там, внизу, догорала её лачуга: сама её подожгла, чтобы не томить себя сожалением и надежд на возврат не питать. Коль с людьми родилась, рядом с ними и жить надо!

Как огромна и бесконечна земля… и безлюдна! Расстояние днями исчислялось. Много дней прошло, Виллах и не считала их, но листья на деревьях желтеть стали, значит, скоро морозы встанут и снега укроют землю. Одной в горах без крыши над головой не выжить.

Однажды из леса вышла, и целый день в гору поднималась. И уже вечером, стоя на вершине, рассмотрела вдалеке внизу в долине поселение. А дальше фьорд к морю простирался. Утром следующего дня спускаться стала, целый день на это ушёл. В темноте, к ночи уже, у ворот фюлька остановилась. Сердце с надеждой и тревогой стучало: как примут и пустят ли на ночь за стены?

Долго у ворот ждала, пока они отворились. Один из старейшин явился и долго смотрел на исхудавшую и уставшую молодую женщину: кто такая и откуда расспрашивать не стал, поутру испросит обо всём. Рукам работу найдут. Стража впустила…

Но и в эту ночь отдохнуть не удалось. Лёжа в огромном сарае на охапке сена рядом с козами, глаз сомкнуть не успела, как ветер поднялся. В стены сарая ударил, в ураган перерос, и задрожала земля. С запада, с фиорда вода пришла. А в селении голоса людские и крики детей – ужас и страх в дома пришёл. Крыши срывало, и рушились ветхие строения, а потом поток воды смыл нижние дома. Кто выше жил успел подняться в горы, тем жизнь свою и спас. Страшная ночь была, много людей погибло.

С надеждой утро люди встречали, и впрямь буря утихла! Спустились вниз, вода ушла уже, оставив развалины недавних строений. Там, среди брёвен и камней родных своих искали. Всюду труппы людей: старики, женщины, дети! И мужчины были! Не в бою – стихия их убила, к Одину не попадут! Разве такое быть должно? За что боги их наказывают?

Местный шаман на незнакомку указал – она причина бед! Страница, Вендела эта, с ней вода пришла и боги разгневались! Может, почувствовал в ней силу и угрозу влиянию своему на людей. Амулет на груди у этой странной женщины в смятение его повёрг. Старейшины у него спросят, почему он не уберёг их от гнева небес!

Тёмные люди поверили шаману. И впрямь, с ней беда пришла! Может, богам её и отдали бы в жертву, но старейшина Фроуд заступился. К благоразумию людей призвал. Мудрый Фроуд долго на свете жил и к его словам в роду прислушивались. От смерти женщину спас.

Люди женщину Венделой назвали, так стала ею Виллах, но не приняли. Не зря в её сердце тревога жила. Фроуд вывел её за ворота и рассказал о старой хижине в лесу. Посоветовал там обустроиться: людская память многое забывает. Так и сказал:

– Со временем и эта ночь забудется, а твои добрые дела в награду тебе будут! Потом!

Много позже эти слова пророческими стали. Только к вечеру к хижине пришла, ночь без сна провела. Просидела до утра в углу покосившейся хижины: людей нашла, жить с ними готова была! А теперь куда? И как одной в лесу жить?

А через день сам Фроуд с сыном пришёл. Уверен был, не уйдёт незнакомка с их земли – зима впереди! А одна в горах погибнет!

Вендела не удивилась приходу его, знала – придёт! А старик присел тяжело на поваленное дерево, отдышался, а потом проговорил:

– Люди не знают, что я здесь, им это и знать не нужно! У каждого человека свой дом должен быть, здесь и живи! А это сын мой младший, Олав! – представил Фроуд. – Он поможет твоё жилище в порядок привести!

Весь день работали, хижину исправили, очаг положили. По утверждению Фроуда, теперь можно и зиму пережить. Наутро следующего дня, Олав копьё в руки взял и в лес ушёл, только в полдень вернулся. Сбросил с плеч у порога тушу убитого им кабана и, молча, рядом с отцом уселся. Фроуд только усмехнулся.

– Сын мой молчун, ты этому не удивляйся! А тебе это сейчас больше всего надобно! – он кивнул на тушу убитого зверя.

Вендела тоже промолчала, но благодарна была, и ещё заметила, как Олав на неё посмотрел. Украдкой. Наверное, и Фроуд на это обратил внимание, потому уходя, сказал:

– Олав может помогать тебе, ты сильная женщина, но одной трудно будет!

И опять Вендела промолчала.

Позже от помощи Олава не отказывалась, но и не спешила к себе подпускать. Юноша силу и храбрость имел, а к Венделе подойти боялся, только украдкой на неё смотрел. И спешил глаза отвести, когда их взгляды встречались.

Может, со временем и остался бы с ней, но когда весной деревья в зелень оделись, ярл увёл воинов в набег за добычей. На юг морем два драккара, ушли. Вендела в селение пришла, издали корабли провожала, знала уже тогда, Олав не вернётся!..

К осени лишь один корабль к родной пристани причалил. И половины воинов на нём не было, сам вождь был тяжело ранен. Умирать привезли. В тот день Вендела снова в селение пришла и снова услышала, что беды она им приносит. Из-за неё проклятье на них! Недобрые взгляды людей на себе ловила.

А когда шаман и колдун заявил, что ярл Эйрик готовится с Одином встретиться и ему в руки пора меч вложить, Вендела сама попросила её к ярлу проводить. И только слова Фроуда позволили ей войти в дом ярла. Старейшина младшего сына в походе потерял, а сейчас Один и старшего призывает! Несколько часов колдовала над ним Вендела, уже в темноте из дома ярла вышла. Люди не расходились, ждали её слов. И когда убитый горем Фроуд к ней подошёл, она тихо проговорила:

– Ярл Эйрик будет жить!.. – потом долго смотрела на Фроуда и опять же тихо, добавила, – А тебя, старейшина, Хель зовёт!

И пошла к себе в горы, никто её не остановил, хотя путь и не близкий был.

Через месяц ярл Эйрик на ноги встал, а старый Фроуд в Хельхейм отправился, богиня Хель к себе призвала. Вскоре за ним и старый шаман в царство мёртвых ушёл. Эйрик Венделу в фюльк призывал, место целительницы занять. Дом и положение в общине иметь, но Вендела не согласилась. Не хотела чужой в роду быть, а ярл приказать ей не мог, не рабыня она, власти над собой не имела. А силой неволить не стал.

Так и жила вдали от людей, научилась жить. Кому помощь нужна была, не отказывала. Со временем люди привыкли к ней, доверять стали, но Вендела к людям не шла…

Несколько часов безмолвно просидела старая колдунья под елью на камне, застыла как камень этот. Боги даровали жизнь ребёнку, и Боги даровали этого ребёнка ей!

И только плач младенца в хижине привёл её в чувство. Вздрогнула, вернулась в мир этот и поспешила на зов жизни.

–Теперь, ты будешь жить!.. – с этими словами вошла в хижину.

Много месяцев позже, проверяя силки для зверья, в глухом лесу среди корней вековой ели Вендела случайно наткнулась на разложившийся и растерзанный диким зверьём труп фризского воина. Знала, воинов норманнов и фризов, помнила их, будучи ребёнком. Мысль пришла, может быть, этот воин был каким-то образом причастен к появлению в лесу младенца? Но что о том знать, если изменить ничего невозможно!

Одежда воина истлела и изорвана вся, и оружие рядом лежало: сакс, меч в ножнах, лук, копьё и старая карта. Древко копья в непригодность пришло, но наконечник в неплохом состоянии находился. По оружию и остаткам одежды Вендела решила, что обладатель их не простым воином был. Рукоять меча заканчивалась головой дракона. Забрала карту и оружие – в лесу без него не выжить.

2.

Ещё лет сто назад по всему побережью «по пути на север» были разбросаны одиночные крестьянские усадьбы, назывались они фюльками или хуторами, а сами крестьяне называли себя бондами, хозяевами, значит. В этих поселениях жили отдельные роды и возглавляли их советы старейшин. И все были свободными.

На общих собраниях родов (тингах) выбирались вожди. Это были, как правило, сильные и богатые воины и землевладельцы. Со временем образовались касты: конунг или ярл собирал вокруг себя воинов, которые жили у него в доме, а остальные становились зависимыми от них. Свободных бондов постепенно принуждали подчиниться, кто не желал и сопротивлялся – убивали. Разорившиеся крестьяне и сами шли в услужение к богатым землевладельцам, что считалось позором. Но это помогало выжить.

Позже конунги и ярлы расширяли свои владения за счёт завоевания и подчинения свободных земель и земель, принадлежащих другим конунгам. Захваченные в плен люди становились рабами (треллами). Треллы в Валгаллу попасть не могли, туда принимались только свободные люди. Жизнь менялась…