Президент Иосиф Пушкин. И Россия. Политический портрет

Рыба гниёт с головы, а Россия с Крымля.
Дожили – хуже дурдома Отчизна сегодня.
Свалится, непредсказуема, кара Господня,
Многие годы и бед и страданий суля.
В стадо народ превратился – жуёт и мычит.,
Власть, как над стадом, глумится над нами, над всеми.
К Пушкину Мынкин, Брюханов… Он будто не в теме.
Пушкин для всех «редьконодов» – надежда и щит.
Нет оппозиции – куплена или мелка.
Гроздья не гнева вокруг. А подобия гнева.
Пушкин посмеивается – кто справа. Кто слева?
Нету с бесстрашною хваткой вождя – мужика.
(Может, он есть, но он тих или в робе» зека»)
Так нам и надо. Хотели свободы для СМИ?
Ну, и пожалуйста, – всё, что угодно пишите.
Что-то не так? По Закону и праву взыщите,
Знайте лишь – под колпаком все суды, чёрт возьми.
Власть без судов, без спецслужб, извините, не власть.
Выборы? Нате, пожалуйста, в Щурове ль дело?
Всё покупается – души, мозги, ну и тело.
Крали, крадём, (В курсе Мачо, он – мудр!) будем красть.
Что остаётся – протест площадной. Интернет.
Бунт и мятеж? Либералы не лохи, не ждите.
В Крымль придёте – рулите, метите и мстите…
Да – революции! А эволюция – бред!

    31 декабря 2112 г.

Опус 15

Бог нас любит – признаемся в этом!
Не беда. Что за окнами снег.
Мы по снегу соскучимся летом,
Он не раз нам приснится во сне.
Бог нам климат прекрасный подкинул, —
Не ко всем он так добр и так щедр.
И пространства такие раскинул,
Где растут и берёза и кедр.
Мы морозу январскому рады
И снегам, даже пробкам в Москве.
Не какие-то мы Эмираты,
Не с арабским умом в голове.
Но зима лишь три месяца. Завтра
Нас весны очарует приход.
Это время любви и азарта
И особенных дел и забот.
Я же – осени давний поклонник,
Я, как Лермонтов – мот и поэт,
И любуюсь, как на подоконник
Жёлтый лист свой творит пируэт.

    20 января 2113 г.

Опус 16

Знает России житель,
Думающий хоть чуть, —
Пушкин – огнетушитель,
Вот его соль и суть.

Что вы, не обвиняю, —
Выбор таков его.
Просто я уточняю
Не более того.

Он и умён, и грешен,
Как человек любой.
Очень пока успешен,
Свыкся с такой судьбой.

Где-то накал в народе,
Где-то горят леса, —
Пушкин в пожарной робе,
Сказочный, как лиса.

Кайфолюбив, свободен.
Скучно ему в Москве.
Он, как дружбан, угоден
Сытой своей братве.

С ней он – не небожитель, —
Кореш, один за всех.
Пушкин – огнетушитель,
В этом – его успех!

Первый на драчных «стрелках», —
Словодержатель. Брат.
Выпить на посиделках
С олигархатом рад.

Крах государства. Смута…
Пушкин же, в Крымль войдя,
Не обнаружил зуда
Мессии и вождя.

Он – не Сопляк, не Редькин,
Даже не Коба – хрен!
Он на безрыбье в дельце
Вброшен царём Р.Н.