Жена Кощея

– Силы.

– Угу. Перефразирую: а что надо сделать, что бы вам всего хватало?

– Силы добавить.

– Блин. Ваше Величество, какого вам ещё… Хм-м-м… Ваше Величество, а что надо сделать, что бы вам достаточно силы было?

– Заботливый ты у меня, Федь, – растроганно хлюпнул носом Кощей. – Наливай.

– Ваше Величество… Уф-ф-ф… Классная осетринка!.. Ну, объясните с этой вашей силой, а?

А там всё просто оказалось. Кощей же, пройдя все уровни модификации и, даже вновь обеспечив себе бессмертие, вроде бы и должен был наслаждаться абсолютной властью с помощью своего колдунства, но на самом деле, не хватало ему совсем маленького нюанса, ну как звезды на верхушке новогодней ёлочки. Основную силу он принял и усвоил, а вот мелкие особенности… Ну, не могу объяснить. Для конечной полировки мастерства, так сказать, не хватало ему местных особенностей. Ну-у-у… Как шлифовать камешек наждаком, а бархоткой потом не пройтись. В лоб засветить таким камнем можно с тем же эффектом, но без изящества, понимаете? Короче, для завершения колдунского цикла, ему требовались небольшие, но очень специфические обряды, сильно замешанные на местном колорите, которые Кощей никак уловить и не мог. Поэтому, он и разрешил мне открыть у нас филиал магической школы, надеясь, что там-то там он и добудет себе недостающее.

– Хрен с тобой, сынуля, – вздохнул он напоследок. – Давай, запускай свою школу, может и научат они тебя, балбеса… Да и, может я под шумок смогу процесс свой завершить…

– Всё будет ништяк, Ваше Величество! – заверил я. – Без базара.

– Аристофану больше не наливайте, – вздохнул царь-батюшка и ушёл в запой.

Ага, сорвался Кощей, нервы не выдержали. Ничего удивительного, кстати. Ему за последние месяцы крепко досталось, вот организм, надо понимать и затребовал передышку. Спасибо богам, что он у нас тихий оказался, не буйствовал, с мечом за придворными по Дворцу не носился и даже особо вредными заклятиями не баловался. Просто тихо сидел у себя в кабинете или валялся в спальне с комиксами о Дэдпуле, на распечатку которых я даже не пожалел цветного картриджа.

Кто не в курсе рабочего процесса царя-батюшки, запросто от непонимания может морщить нос, принимая запой за слабость, но мы-то прекрасно видели, каково приходилось Кощею и только радовались, что он хорошенько отдохнуть может. Сами прикиньте, вот, хотя бы Дворец. Он у нас постоянно магической силой под завязку накачан для полноценного функционирования, а откуда эта магия берётся? Во-о-от. Нет, Дворец и сам магию тянет откуда только возможно, но основная подпитка и постоянные калибровка и контроль, это уже на Кощее висит. А скелеты? Ладно, дворцовые, они прямо тут подпитываются, а армия, скажем, на полевых учениях или в походе? Кощей же дома остаётся, а армию всё равно на расстоянии поддерживает. Или заранее их под завязку накачивает? Не в курсе этих тонкостей, если честно, но то, что армия под постоянным контролем Кощея – факт. Как и бесы и многое другое. А тут же ещё новый мир, полная перестройка и подгонка под него организма царя-батюшки. Вон, недавно его так вообще на молекулы разнесло, одно только сознание осталось. Так что, пусть отдыхает, конечно, сил набирается.

Гюнтер носился между кухней и Канцелярией, доставляя царю-батюшке вкусненькое от Иван Палыча и заряженный смартфон от меня, Кощей перезагружался, а мы жутко за него переживали.

Ну, на самом деле, если честно, на переживания у нас просто не было времени – на нас опять нахлынули проблемы. Так, волновались, конечно, но искренне верили, что царь-батюшка вскоре и сам очухается и опять начнётся привычное отрубание голов и издевательства над придворными. Шучу.

***

Забавно как оно всё в жизни складывается. Большие изменения в нашей внешней политике и уж совсем глобальные перемены во внутренней, начались с потребности моего организма заесть жирное сладким.

Мы с дедом, только что ради разнообразия откушали в «Великолепном бесе» жареной картошечки под свиные рёбрышки и я задумчиво прислушивался к организму, нежно поглаживая живот. Организм явно хотел сладенького, но у Сократа в меню были только привычные мне яства, а я жаждал изысков. Ну, бывает, что тут поделать? Кто я такой, чтобы против своего организма идти?

– Деда, – икнул я, – а пойдём на рынок сходим, поищем чего-нибудь на десерт?

– Вот ты жрёшь, внучек! – восхитился Михалыч. – Оладики?

– Не, деда, лениво на Холм переться, да и ждать потом ещё пока приготовишь…

– Это, да, – согласился он. – Ну, пойдём, проглот, пока нас опять административная трясина не затянула.

Честно говоря, я не люблю походы на рынок. Шумно очень да и толпа эта… Но зато, уж чего-чего, а разнообразия и изысков, тут хоть лопатой греби. Сегодня душа меня затянула в какую-то персидскую лавку, а оттуда – прямиком на большой склад, стоявший тут же и вот там-то я уже оторвался по полной. Мимо халвы и рахат-лукума я прошёл спокойно, а вот около каких-то шариков, жутко аппетитных на вид, застрял в глубоком раздумье и даже не заметил, как Михалыч отстал от меня, втянувшись в беседу с полным купцом в богатом, расписном халате.

Накидав в бумажный кулёк этих странных шариков, я, было, шагнул к засахаренным фруктам, как меня окликнул дед:

– Федя, внучек! Иди сюда живенько.

– Сейчас-сейчас, – я схватил наугад что-то зелёное, прихватил плоское оранжевое и круглое красное и подошёл к деду, около которого уже столпилось пятеро азиатов.

– Купцы енто, внучек, – махнул на них рукой дед, поясняя и так очевидное. – Из Персии, Сирии, Армении, а вон Рапутран ажно из Индии к нам пожаловал. А это, – он указал на того полного купца, – хозяин склада, по которому ты сейчас шаришься, Ильяс.

– Здравствуйте, уважаемые, – вежливо кивнул я.

– Здравствуй, дарагой! – за всех ответил Ильяс. – Кушай, пожалуйста, это всё бесплатно.

– Я что, нищеброд какой? – нахмурился я. – За еду заплатить не могу?

– Знак уважения, Федька! – зашипел Михалыч. – Уймись!

– Канэшна, дарагой! – взмахнул руками Ильяс. – Ты нас как родных встретил, место под лавку дал, налогом не душишь, а я с тебя грошик за халву брать буду?!

– Я халву не брал, – заглянул я для верности в кулёк. – Ну, ладно. Спасибо.

– Федя, внучек, – перешёл к делу Михалыч, – не хорошие дела творятся на югах. Вона, купцы мне тут страстей понарассказывали, ажно голова кругом идёт.

– А что такое? – забеспокоился я, запихнув в рот один из тех аппетитных шариков. А ничего так сладость, только привыкнуть надо, но в качестве десерта в походных условиях – сойдёт.

– Бандыты твои абижают! – напрямик выложил купец.

– О? Бесы, что ли? – поразился я. – Странно…

– Зачем бесы, дарагой?! – замахал на меня руками Ильяс. – Настаящие бандыты!

– На Южном тракте, – пояснил дед, – постоянно купцы в засады к лихим людям попадают. Щиплют гостей наших почём зря.

– В этот раз дваых маих слуг убылы! – подтвердил стоящий рядом с Ильясом купец. – А в том месяце – троих!

– Это не наши! – запротестовал я.

– Наши, внучек, – вздохнул дед. – Коли на наших землях беспредел творится, значит и мы за это в ответе.

– Ну-у-у… логично. Что же вы раньше не сказали? – повернулся я к купцам. – Хорошо, не переживайте, сегодня же займусь этим вопросом. Мы, знаете ли, заинтересованы, чтобы вы спокойно по нашим землям ходили, так что даже не волнуйтесь, порядок обеспечим.

– Спасибо, дарагой, – легонько поклонился Ильяс. – Сильная страна – много порядка, много порядка – много купцов…

– Много купцов – много денег, – захекал Михалыч, но тут же посерьёзнел. – Только эта беда – малая, внучек, а есть и ещё кое-что, чем тебе голову свою озаботить надоть.

– Вот же… – вздохнул я. – Ну, что там ещё?

Ильяс пустился в объяснения, но вскоре разволновался, стал путать слова, и речь его из кое-как понятной, превратилась в бессмысленный эмоциональный выброс. Он и сам это вскоре осознал, и горестно покачав головой, предложил:

– Сына позову. Он хорошо по-вашему говорит, всё расскажет.

Я переступил с одной уставшей ноженьки на другую и скомандовал:

– Давай, уважаемый Ильяс, гони своего сына к нам в Канцелярию. Там и выслушаем его перед Малым Советом.

– Что енто ты за Совет ещё придумал, Федька? – хихикал Михалыч, когда мы с помощью Шмат-разума вернулись в Канцелярию.