Рассказы про геолога Векшина

– Ложись! – скомандовала Маша.

Она хлестала Надю веником, словно хотела содрать с нее кожу, но Надя чувствовала, как с каждым хлестом березового веника кожа ее становилась мягче, нежнее, чище, тело, казалось, теряло весомость, становилось легким, свежим, усталость выходила из него.

– Становись! – снова скомандовала Маша.

Она приоткрыла дверь и втащила оставленные у входа два ведра холодной воды.

– Становись! – снова прикрикнула она, видя нерешительность Нади.

Надя поднялась и послушно подставила под холодную воду свои розовые от пара и веника плечи. Она чувствовала, что Машенька, хотя и облекает свою заботу о ней в грубоватую приказную форму, все же искренне заботится о ней, даже больше того – любуется, и не просто любуется, а любовно относится и к ней, и к ее молодости, и к ее красоте.

Студеная вода еще больше ободрила ее. В теле была такая свежесть, словно не лежали позади ни суточная дорога, ни тяжелый маршрут.

– Ну, а теперь я! – сказала Маша и плеснула на камни из таза.

Жара, стоявшая в бане до этого, показалась Наде прохладой. Она схватила свой халатик, накинула на плечи, поспешно выскочила во двор и пошла в палатку.

Пришла Маша, раскрасневшаяся, с полотенцем, закрученным на голове, как чалма.

Из парной хорошо и окунуться…

– Ой, Машенька! Какая же ты умница! – Надя показала на цветы.

Маша расправила в букете помятые лепестки.

– А я думала, это ты принесла.

Они недоуменно посмотрели друг на друга, потом за-смеялись.

– Вот здорово!

– Кто бы это мог принести?

Мимо палатки проходил Илья и Маша окликнула его:

– Илья! Это ты принес цветы?

– Вот еще! Есть у меня время вам букеты собирать, – откликнулся Илья. Он хотел пройти дальше, но раздумал и залез к ним в палатку.

– Вы что делаете?

– Сидим.

– И я с вами посижу.

Он бесцеремонно уселся рядом с Надей.

– Ишь, присоседился, – насмешливо поддела его Машенька. – Смотри, не влюбись.

– Когда я с тобой сидел, ты за это не беспокоилась, – весело ответил Илья.

– Я женщина замужняя.

– И я женатый.

– Да какой ты женатый? Женатые люди солидные, положительные. А ты? Оттаскала бы я тебя за вихры, да вовремя ты остригся.

В палатку заглянул Викентий Петрович.

– Вот вы все где! С легким паром! – сказал он. – Петр Первый говорил: «После баньки продай исподнее, а выпей».

– Зачем же дело стало? – спросила Машенька.

– Нет, не стоит. – Викентий Петрович посмотрел на Надю так, что она почувствовала себя лишней. – Вот закончим работы, тогда выпьем.

Он взял букет, понюхал, поставил на место и сел рядом с Машей.

– А вы неплохо устроились. Уютно. Настоящая женская палатка… Я не стесняю вас?

– Отчего, сидите, – сказала Маша.

– Викентий Петрович сел, очевидно, слишком близко, так как через минуту Маша все же сказала:

– Викентий Петрович, мне неудобно.

– Все, что я делаю, Вам неудобно, – шутливо сказал Викентий Петрович. – Может быть Вам неудобно, что я вообще в этой партии?

– Нет, отчего! Оставайтесь, – великодушно разрешила Маша.

– Вот спасибо!

Викентий Петрович не обращал ни малейшего внимания на Надю. Ей с каждой минутой становилось все более неудобным присутствовать при этом разговоре, но она не знала, как надо было поступать в подобных случаях – уйти? Сделать вид, что не слушает? Вмешаться в разговор? – ведь она сидела в своей палатке, а Викентий Петрович, хотя и являлся ее начальником, в палатке был только гостем.

Из затруднительного положения ее вывела Маша. Так как Викентий Петрович и не подумал пересесть на другое место, Маша сама пересела и, даже больше того, позвала Илью.

При всей неловкости положения «третьего лишнего» Надя все же забавлялась, глядя как они пикируются друг с другом. Теперь же, когда Маша вовсе отказала Викентию Петровичу во внимании и позвала Илью, Надя увидела, как брови Инокентьева сдвинулись, а лицо снова приняло сухое официальное выражение.

Илья держался, как всегда, шумно и весело.

– Побрился, – доложил он. – Хочу быть молодым и красивым.

– Я бы на твоем месте отпустила бороду, – сказала Маша.

– Нет, – возразил Илья. – Я никогда не делаю трех вещей: не курю, не отращиваю усы и бороду и не изменяю своей жене.

Он говорил весело и бесцеремонно и Надя не могла понять – шутит Илья или говорит правду.

– Да кто тебя полюбит такого? Разве что Надя, по неопытности.