Долгая дорога домой

– Сколько ему осталось? – всхлипывая, уточнила женщина.

– В подобных случаях очень сложно что-либо прогнозировать. Несколько недель, возможно месяцев. Вскоре ваш сын придет в сознание. Что ему сказать?

– Ничего не говорите. – Ответил отец. – Он не должен знать.

– Мы проведем курс реабилитационной терапии. Затем уже можно будет вести разговор о выписке. Помните, он не должен подвергаться эмоциональным стрессам. Сильные переживания могут усугубить состояние. – Предостерёг врач. – Так что постарайтесь, пожалуйста, сдерживать свои эмоции. Ради вашего же сына.

***

Сергей начал приходить в себя. Шум в голове утих. Темнота рассеивалась. Онемение и вялость в конечностях уменьшились. Без особых усилий, он открыл глаза. Рядом с кроватью стояли родители. Медсестра перекрыла капельницу и установила новый флакон с лекарством.

– Где я? – спросил молодой человек.

– Не волнуйся, сынок, ты в больнице. Теперь всё хорошо. – Смахнув слёзы, ответила мать.

– Что случилось?

– В лесу, ты, вероятно, споткнулся, ударился головой и потерял сознание. – Ответил отец.

– Сколько я уже здесь?

– Пару дней. Как самочувствие? Голова не болит? – засыпала вопросами женщина.

– Болеть не болит, но шумит невыносимо.

– Ничего, это от лекарств. – Пояснила медсестра и улыбнулась. – Постепенно пройдет.

– Долго я здесь буду?

– Ещё несколько дней. Тебе нужно, как следует подлечиться. – Ответил отец. – Ну, а сейчас тебе лучше поспать. Чем больше будешь отдыхать, тем быстрее поправишься. Соответственно раньше поедешь домой. Отдыхай. Лекарство подействовало, и Сергея вновь потянуло в сон.

***

Молодой человек опять пришел в себя и открыл глаза. В палате царили тишина и сумрак. Свет луны падал из больших окон, отражаясь от кафеля стен. Посмотрев в окно, он увидел яркие звёзды, рассыпанные по ночному небу. Тело переполняли свежие силы.

Сергей приподнялся с постели и спустил ноги вниз. Размял шею, руки и, придерживаясь за кровать, встал на кафельный пол. Задача не из легких, но приятное ощущение затмевало всё. Пройдясь по палате, он решился выйти в коридор. Дело оставалось за малым. Нужно незаметно проскользнуть мимо дежурного медперсонала и «свобода» гарантирована. Бесшумно переставляя босые ноги по полу, Сергей крался к выходу. Вдруг удача улыбнулась. В соседней комнате раздался телефонный звонок. Молодая медсестра сняла трубку:

– Да. Реанимация. Что? Сахар крови уже готов? Пусть Валя его заберёт. Как нет? А где она? Ну, хорошо. Я сейчас сама спущусь. – Девушка положила трубку и вышла из отделения. Чтобы незаметно улизнуть, пациент прибавил шаг, и через несколько секунд оказался в коридоре хирургического отделения.

Стены, отделанные пластиком, едва освещались двумя лампами на потолке, которые располагались в начале и конце длинного коридора. В отделении царила тишина.

Сергей присмотрелся и увидел в дальней части помещения приоткрытую дверь. Через узкий проем на пол падал яркий луч света. Он направился к цели. По мере приближения изнутри начали доноситься мужские голоса. Подойдя поближе, молодой человек поднял голову, прочитал на двери надпись: «ординаторская», и осторожно заглянул внутрь.

Двое мужчин в белых халатах беседовали. Один сидел за столом и перебирал документы, периодически делая в них записи. Ему было около пятидесяти пяти, среднего роста, крепкого телосложения. Второй лет пятидесяти высокого роста, плотного телосложения, в очках с выделяющимся большим животом вальяжно располагался на диване в полулежащем положении:

– Полная ерунда! – возмущено произнес «пузатый» доктор, поглаживая живот.

– Ильич! Что опять не так? – улыбнулся коллега.

– Всё не так!

– Ну что значит всё не так? Ты говори конкретно.

– Ну что тебе сказать конкретно? Весь день – полная ерунда! Ещё это дежурство! – ответил Ильич, не вставая с дивана. – Да хотя бы взять мужика, с переломом голени! Он сегодня целый день просидел в приемнике, пока я не пришел и не наложил ему «скелетку»! Работать совсем никто не хочет! Целый день ходят по отделению воздух пинают! Нет, чтобы посмотреть пациента! Оказать помощь! Нет! Ждут дежурного врача! – пояснил он, и отвернулся к двери.

– А тут ещё эта Лариса!

– Какая Лариса? – спросил коллега.

– Какая, какая! Техничка наша! Привела своего сынка, урода! Эту сорокалетнюю пьянь конченную! Неделю, сволочь, с гнойником на заднице просидел, и всё было нормально! А тут в час ночи ему, видите ли, помощь понадобилась! За последний месяц я его только два раза трезвым видел! Всё остальное время не просыхает! Сроду, нажрётся, как свинья, потом идёт! На прошлой неделе явился, также ночью! Видите ли, у него голова кружится! Он упал! Теперь его тошнит, может у него сотрясение? – возмущенно рассказывал Ильич. – Пошел, говорю отсюда! Чтоб я тебя больше не видел! Жрать надо меньше! Скоты, совсем весь страх потеряли! – товарищ отвлекся от бумаг и спросил:

– Где же твоё гуманное отношение к пациентам? Где любовь к работе?

– У – мер – ли! – ответил врач. – В двадцать четыре ноль-ноль! – посмотрел на часы и добавил. – Ровно полтора часа назад! Всё, что во мне было хорошего – умерло! – после чего наступила минута молчания. – Что-то я сегодня какой-то злой. Надо что-то хорошее сделать. Чтобы расслабиться. – Продолжил ворчун, меняя тему, и правой рукой смахнул со лба волосы. – А то у меня на всех скоро аллергия будет!

– Смотри! Главное, чтобы на водку аллергии не было. – Улыбнулся коллега. – Скоро у Петровича юбилей, вот и расслабишься.

– Это святое! На неё никогда аллергии не бывает! – ответил Ильич и засмеялся. – Правда у меня после четвёртой рюмки характер меняется. Становится ужасным. Мучают кошмары. Часто сниться страшный сон: я целый день оперирую, и обязательно что-то случается. То шовный материал заканчивается. То кровопотерю остановить не могу. А знаешь что самое ужасное?