Единственный шанс

– Заскочим в одно местечко. По делу нужно, – пояснил он. – Всего на несколько минут…

Пролетка остановилась у приземистого домика, скрытого в глубине двора за высокой глинобитной оградой. Тутышкин без стука открыл узкую калитку. Видно, был здесь своим человеком. Их как будто бы ждали. Высокий тощий кавказец с традиционным кинжалом на поясе, кланяясь, пригласил в дом.

Степан приготовился ко всему. Заходя в дом, он незаметно окинул взглядом двор, прикидывая пути к отступлению. Однако то, что произошло в следующий момент, оказалось для него полной неожиданностью. Не успели усесться на ковре, по местному обычаю поджав под себя ноги, как дверь соседней комнаты отворилась и оттуда вышел Сычов, собственной персоной грузовой помощник начальника порта. В комнате с низким потолком он казался особенно высоким, массивным. Квадратное с рябинками лицо излучало сплошное радушие.

– Наслышан, наслышан про ваши коммерческие подвиги, – загудел он, опускаясь рядом. – Давно мечтал познакомиться…

«Не узнал или притворяется? – подумал Степан с тревогой. – Но ведет себя очень натурально. Впрочем, тогда при встрече в порту я был без формы. А мало ли народа проходит ежедневно перед грузовым помощником начальника порта…»

Перед ними на ковре расставили вино, фрукты, восточные сладости.

– За знакомство! – поднял бокал Сычов, пристально и откровенно изучающе глядя на Степана. – Долго присматривался к вам: что за человек, думаю, наш или нет?

– Ну и как? – спросил Степан.

– По-моему, лучшим ответом на вопрос является наша встреча.

– Польщен весьма, – проговорил Степан.

В конце концов, не следует выходить из роли, раз они того хотят. На хитрость надо ответить выдержкой. Пока преимущество на его стороне: он знает, что с ним играют в прятки и собираются использовать, а они – нет.

Дальше разговор пошел торгашеский. Сычов предложил купить партию превосходного заграничного товара. Степан начал отчаянно сбивать цену, сознательно оттягивая время и выжидая, когда его противники перейдут к делу, ради которого все это затеяно. Закончив торг, ударили по рукам.

– Да-а, совсем забыл, – воскликнул Сычов, поворачиваясь к Степану. – Мне ваш спутник нужен на два слова по секрету…

Они с Тутышкиным вышли в соседнюю комнату, плотно прикрыв за собой дверь. «Вот она, ловушка, – подумал Степан. – Во всяком случае, очень похоже на то. Чего от него ждут? Чтобы подслушал? Расчет простой: чекиста не может не заинтересовать разговор двух врагов с глазу на глаз. Что ж, господа хорошие, продолжим игру, только карты-то ваши крапленые! Таким шансом нельзя не воспользоваться».

Степан приник ухом к двери и тут же услышал испуганный голос Тутышкина:

– Не хочу с этим связываться!.. Не хочу!.. Динамит доставлю, но дальше увольте!

– В штаны наложил, – язвительно заметил Сычов. – Помощнички! Ладно, доставишь груз к железной дороге в район Истербаша и катись к чертовой матери. Как-нибудь сами!.. Преподнесем подарочек совдепии!

«Диверсия в районе Истербаша, – подумал Степан, а зачем?» И вдруг вспомнил!.. Выходя из кабинета Ефремова, он столкнулся с Лагуновым. Тот, наклонившись, прошептал ему: «Велено передать информацию. Все срочно выезжаем на линию. Получена шифровка из Москвы… Двенадцатым скорым едет иностранная торговая делегация. Приказано обеспечить безопасность!..»

Ну, конечно! Иностранная торговая делегация! О безопасности ее заботится Москва!..

Дверь открылась. Степан еле успел отскочить. Через минуту они с Тутышкиным уже ехали в пролетке по узенькой улочке. Возле «Иллюзиона» лавочник, натянув вожжи, остановился.

– Мне надо еще дельце одно сотворить без тебя, – сказал он. – Хочешь – подожди, а нет – так езжай по своему желанию. А я потом до дома сам доберусь.

Тутышкин скрылся в ближайшей подворотне.

Первым побуждением Степана было хлестнуть лошадей и мчаться к вокзалу, чтобы предупредить своих. Но он тут же одернул себя. Дурак! От него именно этого и ждут. Даже транспорт предоставили в полное распоряжение. Гони, докладывай, направь оперативников по ложному пути… Диверсия, разумеется, готовится – в этом сомнения нет, но только не в районе Истербаша…

Как бы хорошо предупредить своих! Попросить совета у Ефремова!.. У одного так мало шансов на успех! Но времени, а главное, возможности нет. Нельзя упускать момент, иначе случится непоправимое.

Глава 7

Стоял знойный полдень. Все живое попряталось в тени. Ветер с моря утих, и духота навалилась на город. Улица, будто вымершая, насквозь пронизанная жарким дагестанским солнцем, тонула в желтовато-пепельной пыли… Никого! Степан растерянно оглядывался по сторонам… Необходимо поставить в известность своих, медлить нельзя. Но он не мог упустить Тутышкина.

Степан спрыгнул с пролетки и нырнул в подворотню вслед за «хозяином». Теперь Тутышкин оставался единственной ниточкой, которая еще могла привести к цели.

Как он и предполагал, двор оказался проходным. Грузная фигура Тутышкина мелькнула у стены противоположного дома и скрылась за углом. Степан осторожно пересек двор и вышел в соседний переулок.

Преследовать нэпмана, самому оставаясь незамеченным, оказалось делом нелегким. Безлюдье на улицах заставляло Степана держать дистанцию и следить издали, соблюдая меры предосторожности. К тому же Тутышкин при всей его дородности был легок на ногу и ловок.

Раза три Степан его чуть не потерял. Чертыхнувшись, прибавил шагу. Не хватает еще упустить этого борова! Тогда пиши пропало…

Часа два бродили они с Тутышкиным по окраинным улочкам. Несколько раз тот приближался к своему дому и снова уходил от него. Стало очевидно, что его бесцельно водят по городу. Тутышкин даже оглядываться перестал…

Спустившись к морю, Тутышкин потолкался у пирса и двинулся в сторону портовых складов. Его приплюснутая шляпа мелькала между штабелями досок, потом вдруг пропала. Степан бросился вперед, обогнул груду бочек и уперся в гору угля. Обежав ее, увидел узкий проход между рядами ящиков. Не задумываясь, ринулся в проход. Резкий удар по голове свалил с ног. Падая, он подумал: «Вот и влип… Как глупо!» И больше уже ничего не помнил. Вроде бы тащили его волоком, бросили в телегу, повезли по тряской мостовой, накрыв вонючей рогожей…

Очнулся Степан в темноте. Над горами висела луна, приятная прохлада освежала лицо. Телега, на которой он лежал, двигалась медленно, и по тому, как она покачивалась, Степан понял: едут по проселку.

«Куда везут? – подумал он вяло. – Хотели бы прикончить, так давно пора. Значит, еще нужен, пытать будут». От этой мысли бросило в дрожь. Вспомнился боец из отряда, недавно попавший к бандитам в лапы. Как они, гады, над ним издевались! Страшно было потом на парня глядеть…

Степан попробовал высвободиться, но руки оказались туго связанными. Веревка врезалась в тело, кисти занемели, не разогнуть. Внезапно повозка остановилась.

– Привезли? – спросил требовательный голос, показавшийся знакомым.

– Почти два пуда, – послышалось в ответ. – На «иллюминацию» хватит с излишком.

– А взрыватели?

– Не забыли… Как можно!

Речь шла о взрывчатке, предназначенной для диверсии. Теперь-то он узнает все подробности. Но к чему, раз не сможет передать своим!..

– Да, забыл спросить, – раздался тот же голос. – Последнюю партию иранской лак-кожи успели переправить в Ребровую балку?

– Тише, господин! – испуганно воскликнул кто-то, до сих пор молчавший. – Про тайник не надо!

– Кого испугался?

– Да тут в телеге одного «мента» приволокли! Следил за лавочником… Вот мы его чуток «погладили»…

– А зачем было на дело тащить?

– Посчитали, что пришить никогда не поздно. Может, понадобится….

Степан вдруг узнал голос, не зря показавшийся знакомым. Говорил Сычов.

«Лучше бы кто другой, – с тоской подумал Степан. – Этот три шкуры спустит».

– А ну, присвети, – потребовал Сычов. – Поглядим на твоего «мента».

В глаза Степану ударил яркий свет.