Бешеный куш

К этому времени вокруг давно уже кричала, торговалась, предлагала товар, просто сновала во все стороны разношерстная толпа. Особым успехом пользовалась торговля с трейлеров. Потные ребята в ватниках на голое тело еле успевали продавать из кузовов по дешевке арбузы, огурцы и картошку.

Седов, привыкший за четыре дня к рыночной суете, не спеша прохаживался возле машин, заботясь лишь о том, что бы никто из посторонних не заходил на стоянку. Первая половина дня прошла спокойно. К запаркованным иномаркам никто интереса не проявлял, лишь несколько случайных прохожих поинтересовались, как пройти на рынок и к метро.

Около двух часов дня к стоянке подошел Гвоздь, бритоголовый мощный парень, работавший, как и он, охранником. Кивнул:

– Все нормально?

– Нормально.

– Лишних не крутилось?

– Нет.

– Комарик сказал, можешь сходить в закусочную. Но не больше сорока минут. Иди, я постою.

Двинувшись в сторону закусочной, Седов сделал небольшой крюк, чтобы обойти стоящие в разных точках вокруг рынка пять трейлеров. Возле каждого трейлера вилась очередь, торговля шла бойко, продавцы еле успевали принимать деньги и отпускать в протянутые авоськи и сумки товар. У двух трейлеров были подмосковные номера, один, судя по номеру, приехал из Калужской области, два номера были азербайджанскими. Запомнив все пять номеров, Седов зашел в закусочную, наскоро перекусил и вернулся на стоянку.

Скучавший здесь Гвоздь, пожелав ему удачи, ушел. Он же снова принялся прохаживаться возле машин.

Часа два прошли без каких-либо происшествий. Если не считать монотонно шумящей поодаль толпы, все было тихо и спокойно. Но когда к стоящему перед стоянкой «форду-мустангу» подошли четверо парней, он поневоле напрягся.

Он так и не смог определить, с какой стороны они подошли. Все четверо были смуглыми, с легкой щетиной на щеках и с короткой стрижкой, в джинсах и черных куртках, из-под которых виднелись обтягивающие мощные торсы щегольские импортные майки. Он сразу понял, что это не простые прохожие. По повадкам, движениям, еще по чему-то неуловимому было ясно: это тренированные бойцы.

Поскольку они встали у «форда», он, понаблюдав за ними несколько секунд, сказал:

– Эй, любезные! Пожалуйста, прошу, отойдите от машины! Здесь служебная стоянка!

Парни не обратили на его слова никакого внимания – так, будто его здесь и не было. Один заглянул в салон, второй, присев на корточки, стал стучать по шине, двое, обмениваясь замечаниями, начали рассматривать радиатор. Они говорили на своем языке, которого он не знал и в котором лишь изредка звучали общеупотребительные азербайджанские слова.

– Эй, любезные! – повторил он. – Отойдите от машины! Здесь служебная стоянка!

Тот, что рассматривал салон, обернулся. У него были густые черные брови и кривой нос, наверняка испорченный в какой-то переделке.

– Служебная стоянка, и что? Твое какое дело?

– Мое дело такое, что я охраняю эту стоянку. Отойдите, прошу по-хорошему.

Рассматривающий салон выпрямился:

– Просишь по-хорошему. А если не по-хорошему, что ты мне сделаешь?

– Я не собираюсь ничего вам делать. Просто прошу отойти.

– Нет, ты мне сказал, что просишь по-хорошему. А я не люблю, когда мне так говорят.

– Я прошу вас отойти от стоянки.

– А если я не отойду? Если я сейчас сяду в эту машину и уеду – что ты мне сделаешь?

– Сделаю нехорошо.

Кривоносый цокнул языком. Шагнул к Седову. Трое остальных двинулись было за ним, но он поднял руку:

– В таких делах я всегда сам разбираюсь. Подошел вплотную к Седову:

– И как же ты мне сделаешь нехорошо?

– Прошу, отойдите.

– Знаешь, ты симпатичный парень, я не хочу тебя обижать. Но предупреждаю: нам нравится эта тачка, и мы ее забираем.

– Вы ее не забираете. Это не ваша машина.

– Забираем, дорогой. Но чтобы тебя не обижать, предлагаем вот это. – Приоткрыв полу куртки, кривоносый вытащил из внутреннего кармана пачку банкнот в банковской оклейке. – Здесь десятка. Ты получишь три куска зелени. Нормальная цена.

– Не нужно мне никакой зелени. Отойдите от стоянки.

Опустив пачку в карман, кривоносый усмехнулся. Неуловимым движением вытащил из того же кармана «байонн», ткнул ствол в живот Седова:

– Тогда извини. Предлагаю вот это.

Посмотрев сначала на пистолет, а потом на грозно молчащую поодаль троицу, Седов покачал головой:

– Вот с оружием это вы зря.

– Почему?

– Зачем играть с пистолетом?

– Я не играю, дорогой. Я б тебя сразу пришил, да шум поднимется. А нам пока шум не нужен. Делаем так: ты стоишь тихо, ребята садятся в тачку, и мы уезжаем. За это мы тебя оставляем в живых. Не согласен – мы тебя мочим и все равно уезжаем. Как?

Качнувшись в одну сторону, Седов тут же перенес вес тела в другую, попытавшись отработанным движением выбить и перехватить пистолет. Но на этот раз номер не прошел, кривоносый, судя по всему, был подготовлен не хуже, чем он. Он успел выстрелить, и Седов, уходя в сторону, услышал выстрел и почувствовал: пуля пробила левое плечо. Но выстрел обошелся кривоносому дорого, Седов провел правой в челюсть, и тот упал. Парень, стоявший ближе всех к Седову, с ревом прыгнул, стараясь всем весом тела сбить его на землю. Седов встретил его левой, и встретил удачно – тот уже в полете отключился и, стукнувшись по инерции головой о бампер машины, затих.

Судя по всему, двое оставшихся после этого поняли, что так просто его не возьмешь. Достав ножи и плавно двигаясь, они окружили его, изредка делая выпады. Движения у них были отточенными, уверенными. Он, уворачиваясь от ударов, начал крутиться. Он крутился придуманной им самим бойцовской раскруткой, которой владел в совершенстве. Наконец один, сообразив, что все удары проходят мимо и нож бесполезен, вытащил пистолет. Это было ошибкой – тут же выбив пистолет ногой, Седов завалил парня ударом под дых. Четвертый после этого стал легкой добычей, его уже ничего не стоило отключить привычным ударом – ребром ладони по шее. Правда, тот успел поцарапать ему ножом грудь, но это был пустяк.

Отдышавшись, Седов заметил: вокруг стоит молчаливая толпа любопытных. Потрогал раны, чтобы еще раз убедиться, что ничего серьезного нет, подобрал оба пистолета. Достал сотовый телефон и, набирая номер, бросил:

– Что стоите? Вызовите скорую кто-нибудь.

Никто из толпы не двинулся, он же услышал отзыв Комарика:

– Кто?

– Комарик, это Федя. Давай сюда, тут дела.

Комарик с Гвоздем подошли через минуту. Толпа при их появлении заметно поредела, осталось только несколько человек. Оглядев четыре лежащих на асфальте тела, Комарик спросил:

– Кто их?