Тень чужака

Внимательно оглядев парня, Шутов понял: молодым этот человек кажется только с виду. На самом деле ему точно под сорок.

– Майк.

– О'кей. – Человек осторожно поставил на пень поднос. Сел. – Вы должны знать, как меня зовут.

– Мне сказали, вас зовут Барри.

– Правильно. Только вы, в отличие от меня, в невыгодном положении.

– Почему?

– Я видел вашу фотографию. Как вы можете догадаться. Вы же мою – нет.

– Я верю Дику. Это раз.

– Раз. – Отхлебнув, Редворт посмотрел на Шутова. – А что два?

– Два: если вы знаете Дика, то должны знать также, что люди вроде меня сумеют определить, тот ли вы, за кого себя выдаете. После третьей секунды разговора. О'кей?

– О'кей. Третья секунда разговора прошла. И что?

– То, что я готов с вами разговаривать. – Шутов оглянулся. Молодой человек за стойкой стоял, по-прежнему сосредоточенно передвигая свои джезвы. Новых посетителей на площадке не было. – Думаете, мы можем говорить здесь?

Вместо ответа, Редворт всерьез занялся своим кофе. Прошла, наверное, минута, прежде чем он сказал:

– Понятия не имею. А вы что думаете?

– Не знаю.

– И я не знаю. Смотря о чем вы хотите со мной говорить.

– Я хочу поговорить с вами о том, что произошло.

– О том, что произошло?

– Да. А также о том, что происходит. И будет происходить.

– Произошло с кем?

Редворт смотрел на него как-то странно, то ли с полуулыбкой, то ли с полугримасой.

– Со мной. – Шутов усмехнулся. – Со мной, Барри.

Редворт достал сигареты и зажигалку. Показал пачку Шутову; затем, после того как Шутов покачал головой, щелкнул зажигалкой, закурил. Сказал, затянувшись:

– Вы серьезно вызвали меня только для этого?

– Серьезно.

– Да? – Редворт посмотрел на реку. – Жаль.

– Почему?

– Потому что вы допустили ошибку. В организацию, к которой я отношусь, люди вроде вас имеют право обращаться, лишь с серьезным сообщением, у вас же, насколько я понял, такого сообщения нет.

– А мне плевать. Плевать, на что я имею право и в какую организацию я обращаюсь. Мне нужен Дик, поняли, Редворт? Один Дик. Я достаточно поработал на эту страну, чтобы иметь право снять трубку, позвонить вам и сказать: мне нужен Дик. Один Дик. И только.

Редворт сидел, сосредоточенно разглядывая реку. Наконец сказал:

– Ладно, Майк. Ладно. Я вас понял. Только не горячитесь.

– Я не горячусь.

– С Диком… как бы вам сказать… некоторые неприятности.

– Неприятности?

– Да. Думаю, вы понимаете, какого рода. Говоря попросту, Дик сгорел.

– Сгорел?

– Да. – Повернувшись, Редворт загасил сигарету, сунув ее в кофейную гущу. – Во всяком случае, пока. Его сняли с оперативной работы, перевели в провинциальное отделение. В Штатах. Может быть, несправедливо.

– Да? – Шутов всмотрелся в Редворта. – Но ведь…

Редворт усмехнулся, как бы давая понять, что понимает все, что ему хотел бы сейчас сказать Шутов.

– Майк… Это общий порядок вещей. После того, что произошло… Ну, вы понимаете. После того, что произошло здесь, по-другому не могло и быть. Боюсь, что вы тоже скоро столкнетесь с тем же самым. С чем столкнулся он.

– Можете не бояться. Уже столкнулся. И знаете что, Барри?

– Что?

– У меня есть большое желание послать к черту все это. Все, понимаете?

Взяв орешек, Редворт кинул его в рот. Прожевав, сказал:

– Очень даже понимаю. Не волнуйтесь, я тоже получил втык. Приличный.

Они посидели молча. Редворт усмехнулся:

– Майк, если хотите знать мое мнение обо всем этом, скажу: история паскудная. Но не спешите с посланием всего и вся к черту. Все равно это ничего не даст. Поверьте мне.

– Ничего – кроме внутреннего удовлетворения.

– Внутреннего удовлетворения это тоже не даст. Поверьте моему опыту.

Понаблюдав за растущими сразу за пляжем кедрами, Шутов вздохнул: