Смерть по высшим расценкам

– А вы хорошо танцуете. У вас есть чувство ритма.

– Спасибо. Вы тоже прекрасно танцуете.

– Я не танцую, я просто кружусь. – Сказав это, она поддалась его движениям, и он сам не заметил, как оказался вместе с ней в гостиной.

В следующее мгновение он уже лежал на широкой тахте, рядом с ней. Он чувствовал ее легкое дыхание, и его губы сами нашли ее губы. Он поцеловал ее, одновременно срывая с себя одежду, и даже не заметил, как все, что на нем было, в несколько секунд оказалось на полу. Ей же не нужно было ничего снимать, халат сам сполз с нее.

Глава 3

Проснувшись, Джон увидел сначала белый потолок, затем бледно-желтую стену, на которой висела картина Поллака, и затем, повернув голову, – Лину. Она лежала рядом с ним на животе, одна рука была откинута в сторону, другая обнимала подушку. Простыня, которой была накрыта Лина, лишь наполовину прикрывала ее спину, чуть изогнутую и покрытую ровным загаром. Но и этого было достаточно, чтобы понять, как совершенна ее фигура.

Кусок неба за открытой дверью на балкон был серебристо-розовым, это означало, что рассвет давно уже наступил. Он помнил, как вчера, перед тем как они окончательно заснули, она постелила простыни и бросила на тахту подушки. И они, утомленные донельзя после взаимных ласк, провалились в сон прямо здесь, в гостиной. Черт, подумал он, у него в жизни было множество любовных связей, но близость с этой женщиной оказалась чем-то совершенно особенным. С ним никогда в жизни ничего подобного не происходило, он и сейчас не может опомниться от случившегося. Лина оказалась самой идеальной женщиной в физическом смысле, которую он когда-либо встречал, при этом она оказалась еще и самой нежной, самой искусительной, самой желанной, самой понимающей – понимающей его, именно его, Джона Лейтнера. Сейчас, когда она лежит, прижавшись щекой к подушке и легко дыша, он не может поверить, что все это случилось. Что она всю ночь принадлежала ему, только ему одному.

Часы на стене показывали половину девятого. Вообще-то в это время ему уже полагалось ехать в агентство. Ничего, подумал он, агентство потерпит.

Осторожно, чтобы не разбудить Лину, сел на тахту. Рядом, на серо-зеленом пушистом ковре, валялась его одежда. Собрав ее, отправился в ванную, оказавшуюся в другом конце огромной квартиры. Принял душ, оделся, повязал галстук, прошел на кухню. Найдя кофеварку, сварил кофе, поставил на поднос кофейник, чашки, молочник со сливками и сахарницу и вернулся к Лине.

Она лежала в той же позе и дышала так же ровно.

Он сидел в кресле, решая про себя, стоит ли ее будить, как вдруг, не меняя позы, она прошептала:

– Ты давно здесь сидишь?

– Да нет. Ты проснулась?

– Еще не знаю. – Повернувшись, приподнялась на локте, протерла глаза. – Да, почти.

– Я на всякий случай принес кофе.

– Очень мило с твоей стороны.

– Какой кофе ты любишь? Черный? Со сливками?

– Со сливками, но без сахара.

Налив ей и себе, протянул чашку. Взяв ее, она сделала несколько глотков, поставила чашку на пол, натянула на себя простыню:

– По-моему, ты куда-то собрался? Или я ошиблась?

– Нет, не ошиблась, мне нужно в агентство.

– Да? – Помолчала. – Но мы ведь договорились, что ты будешь меня охранять? Ты ведь сказал вчера слово «уговор», и я сказала, что заплачу за это. Это было?

– Ну… Да, было.

– Значит, с этого момента ты должен был считать себя моим охранником. И забыть обо всем, в том числе и о своем агентстве. – Допив чашку до конца, посмотрела на него: – Я слушаю.

– Лина, но сегодня понедельник, меня будут ждать клиенты. Я должен хотя бы отменить встречи.

Она отвернулась, делая вид, что страшно интересуется чем-то в окне. Вздохнула:

– Ладно, можешь не отменять свои встречи. Как, намерение охранять меня у тебя еще осталось?

– Осталось.

– Тогда подойди, пожалуйста, к секретеру, он вон там, в углу.

Подойдя к секретеру, он посмотрел на нее, и она кивнула:

– Открой верхний ящик, поищи, там должна быть чековая книжка. И захвати ручку.

Выполнив ее указания, он положил перед ней чековую книжку и ручку. Открыв книжку, она заполнила чек, протянула:

– Это аванс. Охрана мне потребуется на несколько месяцев. Может быть, на год.

– От чего это будет зависеть?

– От обстоятельств.

Взяв чек, увидел выписанную на его имя сумму, сто двадцать тысяч долларов. Чек был от банка «Саут-истерн юнион», владелица счета была обозначена как Лина Гжибовски.

Изучив чек, посмотрел на нее, пытаясь понять, насколько все это серьезно. В общем-то все ее разговоры об охране он до этого момента всерьез не воспринимал.

– Что-то не так? – спросила она.

– Да нет, все так.

– Думаю, этой суммы достаточно. Или нет?

– Вполне достаточно. – Он сказал это автоматически. Он все еще не верил, что все происходит всерьез, к тому же он отлично понимал, что, сначала разделив постель с женщиной, а потом получив от нее чек на сто двадцать тысяч долларов, он поставил себя в ложное положение. Но выхода не было, не отдавать же чек обратно. И если она действительно хочет, чтобы он ее охранял, он не должен делать эту работу бесплатно.

Понаблюдав за ним, она сказала:

– Ладно, поезжай, проводи свои встречи. А в середине дня позвони сюда, и мы решим, где встретиться, чтобы подписать официальный договор. Запиши мой телефон.

– Говори, я запомню.

Назвав номер телефона, который она два раза набирала вчера, добавила:

– Да, и вот что. Найди на секретере запасные ключи от моей машины. – Подождала, пока он найдет на секретере ключи. – После того как мы с тобой созвонимся, пригони ее сюда. Если, конечно, ее еще не отбуксировали. Светлый ключ от дверцы, желтый – зажигание.

– Хорошо. Только знаешь, середина дня – понятие растяжимое. Во сколько точно позвонить?

– Позвони между часом и двумя.

– Хорошо. – Он опять встретился с ней взглядом и пожалел об этом. Ее глаза напоминали две льдышки. – Значит, до середины дня?

– Да, до середины дня. – Подтянула простыню к самому горлу. – Сможешь открыть дверь?