Гражданин СССР

Внутрь ворвался яркий солнечный свет и соленый морской воздух.

– Пойдем, пройдемся! – предложил Умаров, едва самолет выключил двигатель, первым вставая на ноги.

– Почему почти все корабли стоят на ровном киле? – спросил Борис, старательно наморщив лоб.

– Местные жители поставили. Так корабли лучше смотрятся! Туристам нравится! – бросил Умаров, целенаправленно вышагивая от самолета, где слышался металлический лязг, показывая, что в самолет, что-то интенсивно грузят.

– Из-за чего же началось обмеление Арала? – спросил Борис, стараясь разрушить тягостное молчание.

– Все началось со строительства Главного Туркменского Канала! С пятидесятого по пятьдесят третий год в Советском Союзе не было ни одного печатного издания, которое бы не печатало статей о ГТК!

ГТК называли главной и величайшей стройкой коммунизма! Это была очередная инициатива Сталина: строительство канала Аму-Дарья – Красноводск! Строительство называли «Величайшей стройкой века», «Великой стройкой коммунизма» и даже «Воплощением сталинского плана преобразования природы»!

– Но раньше, я где-то читал, тоже были какие-то планы по обводнению пустынь! Великий князь Николай, который жил в Ташкенте занимался обводнением голодной степи, строительством дорог! – показал свою образованность Борис, удостоившись удивленного взгляда Умарова.

– Первым царем, который понял значимость водных путей в Азии был Петр Первый!

У него были планы военно-торговых путей стратегического назначения из России через Хиву, Бухару в Индию, о повороте Аму-Дарьи в Каспийское море! И эта разработка проектов продолжалась вплоть дл пятидесятого года на уровне правительства СССР!

Петра Первого интересовала не жалоба туркменского аксакала Ходжи Непеса на хивинского хана, а возможность водного пути

Из России в Индию.

Но и Зоджи Непес был не прост! Он закинул царю приманку о громадных запасах «песошного золота», которые имеются в среднем течении Аму-Дарьи.

Маркс и Энгельс в своих работах пишут, что туркменскому народу в девятнадцатом веке дорого обошелся интерес России к Аму-Дарье. Да и России не дешево.

Царю было представлено несколько вариантов пропуска вод Аму-Дарьи в Каспийское море через Саракамышскую впадину и в обход ее!

Первая военно – разведывательная экспедиция Бековича-Черкасского

окончилась неудачей, а вторая вообще трагедией

! Кожу князя Бековича-Черкасского натянули на барабан хивинского солдата!

Сто пятьдесят лет спустя экспедиция генерала Глуховского исследовала старые русла Аму-Дарьи в том числе и старое русло Узбоя, как вариант для пропуска вод Аму-Дарьи в Каспийское море! – распинался Умаров и вдруг замолчал.

Мотор самолета заработал, и Умаров круто развернувшись, пошел к самолету.

Борису ничего не оставалось делать, как двинуться вслед за своим собеседником.

Зеленого грузовика видно не было.

Только на берегу стоял самолет с работающим двигателем.

Взбежав в самолет вслед за Умаровым, Борис только успел сесть на свое место, как начался взлет.

Разбежавшись по прибрежной полосе, самолет легко поднялся в воздух, и пошел влево.

Едва самолет выровнялся и лег на курс, как Умаров снова продолжил рассказ:

– Еще в тридцатом году двадцатого века началось строительство каналов для обводнения засушливых, но пригодных для орошения земель Туркмении.

В двадцать девятом году по Бассага – Керкинскому каналу, который был длиной сто километров, пошла вода по Келифскому Узбою в глубь юго-восточных Какракумов.

Было предусмотрено изъятие из Аму – Дарьи до пятидесяти кубокилометров воды в течении восьми лет.

– Откуда такие точные цифры? – удивился Борис.

– Этот вариант был предусмотрен в решении Техэкономсовета при Президиуме Госплана СССР от двадцать пятого декабря тридцать второго года! – мгновенно парировал Умаров, победоносно смотря на Бориса.

– Не слышал о ничем подобном! – снова подал реплику Борис.

– Длина канала должна была составить тысяча двести километров! И ни одна капля Аму-Дарьинской воды не должна была попасть в Каспийское море! Вся вода должна была пойти на обводнение Каракумов! – громко объявил Умаров, как будто это была полностью его заслуга.

– Но это же утопия! Не только с точки зрения экономиста, но и профессионального гидротехника! – искренне возмутился Борис.

– Товарищи тогдашние ученые объявили, что изъятие воды из стоков Аму-Дарьи не повлечет никаких изменений для Арала!

Начало канал брал у мыса Тахиаташ в Аму – Дарье, в десяти километрах от Нукуса, где река сужалась до шестиста метров и заканчивалась вблизи Красноводска, у Каспия.

– И как начали строить канал? – заинтересованно спросил Борис, изредка посматривая вниз.

Внизу расстилались желтые пески покрытые белой коркой соли.

– Сначала было организовано управление «Средазгидрострой»

и уже с четвертого квартала пятидесятого года было начато строительство ГТК

. Сначала, как водится, начали с временных сооружений Главного Туркменского канала.

За пятьдесят первый год было освоено двадцать два миллиона рублей! И это только за один год! Представляешь какими темпами шло строительство канала!

Было организовано с десяток лагерей в Тахиаташе, Ургенче и Нукусе, заключенные которых работали в три смены. Да и гражданских нагнали со всех окрестных сел и городов!

Даже был создан лагерь – совхоз в Ходжейли! В этом совхозе выращивали мелкий и крупный скот, сеяли пшеницу, и даже была своя пасека!

Но в пятьдесят третьем году, после смерти Сталина, строительство ГТК было прекращено.

За время строительства канала было истрачено около двадцать одного миллиарда рублей! Даже по нынешнем деньгам огромная сумма, а в первые послевоенные просто астрономическая! – закончил рассказ Умаров о величайшей стройке века, как самолет начал снижение.

«За интересной беседой весь полет прошел незаметно! Но только уж очень меня Умаров обхаживает, как невесту на выданье!» – мысленно похвалил Борис своего собеседника.

– Сейчас приземлимся, переночуем, а завтра полетим дальше! – пояснил Умаров план сегодняшнего дня, ткнув пальцем в иллюминатор.

Сверху была видна приличных размеров каменная стрела, по краям которой буйно росла зелень, что резануло по глазам, уже привыкшим к серо-бурым цветам.