Подводный саркофаг

Обычно, как вы и видите, в этом сокровенном действии принимают участие два самца и одна самка. Самка большая, а самцы поменьше. Большое количество самцов дает лучший результат – больше оплодотворенной икры! Что значительно повышает жизнестойкость потомства!

– Но ведь сейчас не весна! – снова вставил реплику Борис.

– Все правильно! Надо знать и учитывать физиологию карпов кои! Стимулом для нереста является резкое изменение температуры воды! Климат ведь в Японии не такой жаркий, как у нас, и поэтому приходится искусственно изменять температуру воды! Как это происходит в природе? – задал себе риторический вопрос Ахмед, и сам же стал на него отвечать: – В природе декоративные карпы нерестятся после продолжительного изменения атмосферного давления, повышения температуры воздуха и большего поступления в воду минеральных веществ, которые так необходимы для этого цикла жизнедеятельности карпов и роста планктона, которым питаются мальки.

– То есть вы искусственно создаете условия, в которых карпам просто необходимо нереститься? – задал вопрос Борис, наблюдая краем глаза, как из «Плимута» выбрался мужик в точно таком же костюме, как у него, повел широкими плечами, обошел автомобиль и снова сел в него.

Ахмед между тем, сев на любимого конька, продолжал рассказывать, теперь не обращая внимания на блюдо бараньих ребрышек, источавших одуряющий аромат жареного мяса:

– В Японии существует более сорока заводчиков, которые разводят карпов кои на продажу!

– Сколько же стоит такой карп? – спросил Борис и, подхватив с блюда ребрышко, положил в рот – больше он не мог сдерживаться. За все время путешествия, кроме кусочка аэрофлотовской курицы, у него во рту не было и маковой росинки.

– Карпы могут стоить от шести до десяти тысяч евро! – поднял вверх указательный палец Ахмед и, только сейчас обнаружив на столе блюдо с ребрышками, сразу же принялся за еду.

Десять минут Борис отдавал должное бараньим ребрышкам, слегка обмакивая их в кислый соус и запивая своим любимым зеленым чаем.

– Теперь, с вашего позволения, когда мы утолили первый голод, я вернусь к главной теме. Я хочу предложить вам вложить выигранные деньги в акции нефтеперерабатывающего завода, который сейчас строится в пятидесяти километрах от нашего города, – выдал Ахмед, прямо-таки впиваясь глазами в лицо Бориса.

Борис открыл рот, готовясь возразить своему собеседнику, но тот не дал ему сказать:

– Молодой человек! Ведите себя достойно! Вы находитесь на Востоке! Когда старшие говорят, вы должны молча слушать!

– О’кей, мой господин! Слушаю и повинуюсь! – легко согласился Борис, продолжая наблюдать за «Плимутом».

Из него тем временем вышел еще один крепыш в очках и тоже, обойдя автомобиль, снова уселся внутрь.

«Значит, в машине по меньшей мере три человека! Водитель еще не выходил!» – отметил Борис, практически не слушая, что говорит велеречивый хозяин отеля.

«Должен же он понимать, что перед ним сидит не какой-то лох, а житель северной страны, который с молоком матери впитал в себя основы бизнеса!» – с тоской подумал Борис, снова наливая себе зеленого чая.

– Вы понимаете, что доходность акций составляет сорок процентов годовых! – воздел руки Ахмед.

– На какой стадии сейчас находится строительство завода? – спросил Борис, понимая, что молчать дальше невежливо.

– Мы вышли из нулевого цикла! – гордо ответил Ахмед, по примеру Бориса наливая себе зеленого чая.

– На сколько лет рассчитано строительство?

– На пять лет. Главным пайщиком в заводе является государство, которому принадлежит восемьдесят процентов уставного капитала. Это лучшая гарантия от банкротства! Вкладывая деньги в завод, вы не платите и цента налога с выигрыша, который у нас в стране составляет сорок пять процентов! – привел последний довод Ахмед, и в этот момент зазвонил телефон.

Услышав первые слова в телефонной трубке, Ахмед встал и, извиняюще улыбнувшись, выскочил из-за стола.

Борис от нечего делать продолжал наблюдать за «Плимутом», из которого наконец вышел и водитель.

По примеру своих коллег, обойдя автомобиль, водитель посмотрел на отель и снова сел на свое место.

– Прошу прощения, уважаемый господин Колвилл, но дела требуют моего присутствия в мэрии! – развел руками Ахмед, готовясь рвануть к выходу.

– Пришлите мне, пожалуйста, в номер десять тысяч долларов КЭШем и на девяносто тысяч чек! Я подумаю над вашим предложением! – лениво сказал Борис, теперь уже Дэн Колвилл.

Покатав во рту свое новое имя, Борис решил, что имя ему нравится. Коротко и со вкусом.

– Я распорядился перевести вас в апартаменты класса люкс! – выдавил из себя Ахмед, не скрывая своего огорчения по поводу неразумного поведения Бориса.

– Спасибо! – царственно наклонил голову Борис, прикидывая: «Это самодеятельность Ахмеда или указание комиссара?»

Глядя вслед Ахмеду, Борис прикинул, что все-таки инициатива явно исходила от хозяина отеля, который обделывал свои делишки, не согласуясь с мнением службы безопасности и полиции.

«Значит, микрофонов в апартаментах еще может не быть, и желательно именно там поговорить с Викингом», – не успел подумать Борис, как появился распаренный Викинг и, плюхнувшись напротив, первым делом схватил с блюда пару кусков мяса и быстро начал жевать, попутно рассказывая:

– Дайв-центр просто сказка! Все есть: и ребризеры, и компенсаторы, и самое главное – куча заправленных баллонов и воздухом, и смесями. Дали нам с тобой водолазный бот и трех инструкторов. Завтра выходим в море в четыре часа утра вместе с этим улыбающимся придурком!

Перед столом возник негритенок с конвертом.

Заглянув внутрь, Борис обнаружил в нем толстую пачку долларов.

Выудив три бумажки, Борис согнул их вдвое и незаметно протянул негритенку.

– Ты принес мне удачу! Подойди к нам через тридцать минут и принеси пакет! – сейчас же приказал Борис, прикидывая, что на блюде осталось еще приличное количество ребрышек.

Негритенок исчез, как будто его забрали черти, и буквально через пяток секунд возник снова.

– Сложи ребрышки сюда! – приказал Борис и поднял вверх правую руку.

Официант моментально возник справа от него.

– Бутылку виски и чайник чая! – приказал Борис, не поворачивая головы.

– Господин! У нас запрещено подавать спиртное! – попробовал возразить официант.

– Мне пожаловаться Ахмеду на нерасторопного официанта? Может, добавить, что ты мне нахамил? – спросил Борис, все также не поворачивая головы.

– Господин! У нас запрещено пить алкоголь в общественных местах! Кораном запрещено! – молитвенно сложил руки на груди официант.

– Назови мне суру Корана, где прямо запрещено пить виски, и я тут же дам тебе тысячу долларов! – громко сказал Борис.

Официант развел руками, показывая, что не может ничего сказать.

– В Коране запрещено пить сок перебродивших ягод, а про виски ничего не сказано! – наставительно сказал Борис и показал один палец.

– Будет сделано господин, но… – замялся второй мужик, стоящий позади официанта.

– Я понял, гарсон! Никто пить в ресторане не будет. Мы сейчас с другом пойдем и выпьем эту бутылку в номере, – сказал Борис, укладывая бутылку виски в сумку.

– Спасибо, господин! – хором сказали оба официанта и исчезли.

– Отнеси сумку и пакет в номер и возвращайся через двадцать минут! – приказал Борис негритенку, указательным пальцем ткнув в сумки.