Он спас Сталина

По прибытию на место у всех военнослужащих отобрали документы, комсомольские и партийные билеты и даже часы… В программу оперативной подготовки включались частые политинформации и разъяснения ответственных задач, которые они будут решать по охране лидеров трех держав. Берия несколько раз докладывал Сталину о возможном нападении немецких диверсантов и террористов на членов конференции в Тегеране.

Какие же конкретные задачи решали пограничники?

В обязанности личного состава входило патрулирование улиц; физическая охрана территории советского посольства и членов делегаций, работающих на конференции; выполнение функций почетного караула; задержание и аресты разоблаченной вражеской агентуры и др.

Полк начал формироваться в городе Бабушкино в ноябре 1942 года, в бывших казармах Московского военно-технического училища войск НКВД. До недавнего времени там находился Военный институт Федеральной пограничной службы. По личному приказу Берии сюда отбирались и направлялись лучшие солдаты. Командиром был назначен уже упоминаемый подполковник Кайманов, заместителями – Герой Советского Союза подполковник Н.М. Руденко и капитан И.Д. Чернопятко. Тридцать шесть военнослужащих полка имели правительственные награды, полученные на фронте. Необстрелянных воинов специально посылали на фронт для стажировки, как говорится, «понюхать пороха».

С февраля по октябрь 1943 года на фронтах побывало несколько десятков снайперов. Всего перед отправкой в Иран по списку значились 1750 человек личного состава. Кроме того, перед самой конференцией особым распоряжением Генштаба полк был усилен отдельным батальоном в количестве 320 человек. По окончании конференции, а точно 6 декабря 1943 года, батальон был откомандирован в СССР и тут же был выведен из штата полка, а 131-й мотострелковый полк погранвойск НКВД остался в Иране и занимался исключительно охраной советских объектов до октября 1945 года – момента его расформирования.

Необходимо отметить, что еще тогда, когда полк находился в Астаре, заработало сито Смерша. По материалам военной контрразведки, на зимние квартиры в СССР было откомандировано двадцать шесть человек, которых «тщательно подбирал» чуть ли не сам лично Лаврентий Берия. Причины разные: пьянство, валютные операции, оставление караула, нарушение воинской дисциплины, дезертирство, установление нежелательных связей и членовредительство.

Кравченко, как уже говорилось выше, принял этот полк со своими коллегами в оперативное обслуживание, потому что охрана лидеров «Большой тройки» полностью зависела от качества службы пограничников этой особой засекреченной части, несмотря на надежный личный состав и проверенное командование полка. Таковы были правила. Их диктовали время и обстоятельства. Началось незримое перетягивание каната между Абакумовым и Берия – Смершем и НКВД…

И все же парни в зеленых погонах выполнили свою задачу достойно – конференция «Большой тройки» в Тегеране состоялась и приблизила победоносный конец в тяжелейшей войне.

СТАЛИН НА ПУТИ В ТЕГЕРАН

Еще был слышен грохот пушен,
И кровь рекой еще лилась,
А в Тегеран, делить Европу
Большая тройка собралась…

    Виктор Богодухов

Когда все вопросы о месте проведения международной конференции были утрясены, Сталин выехал в Тегеран 22 ноября 1943 года литерным поездом № 501, который проследовал через Сталинград в сторону Баку. В его бронированном рессорном двенадцатиколесном вагоне были все элементарные удобства для персональной работы, совещаний и отдыха.

Нужно сказать, что с началом войны литерные поезда обрели новое значение. В небе тогда господствовала немецкая авиация, а поэтому Президиум Верховного Совета СССР запретил членам Политбюро пользоваться воздушным транспортом на большие расстояния. Оставался единственный способ передвижения – по железной дороге.

Дочь главного железнодорожного «литерщика» полковника госбезопасности Кузьмы Павловича Лукина Алла Кузьминична в беседе с автором рассказывала, что, по признанию отца, именно он обеспечивал поездку Сталина в Тегеран.

– Алла Кузминична, отец, уйдя в запас, а потом и в отставку, не оставил мемуары?

– Знаете, пытался написать воспоминания, не раз брался за перо, но то ли сил не хватало, то ли желание каждый раз быстро затухало. Так он свою писанину и не закончил. Как потом образно заметил, «не смог я вылущить из себя то, что знал. А знал много чего интересного».

– Вы-то сами эти записи читали?

– Да, конечно…

– О чем они?

– О работе со специальными поездами вообще и о подготовке литерного поезда для поездки нашей правительственной делегации в Тегеран были там какие-то заметки… – вспоминала с трудом собеседница.

– Не могли бы вы поделиться данными, которые запомнили?

– Конечно, хотя время – наш враг, много чего вылетело из головы, но я запомнила основные моменты с этим литерным поездом. Деятельность отца в этой сфере развивалась следующим образом. В ноябре 1942 года он нашел для своей ответственной службы двух машинистов паровозов, кажется, их величали Виктор Лион и Николай Кудрявкин, если не путаю. (Нет, не напутала, а точно назвала имена и фамилии этих машинистов.) Он их подобрал для работы в транспортном отделе Главного управления охраны НКВД. В служебные обязанности новоиспеченных машинистов-охранников входило обеспечение безопасности движения литерных поездов серии «А». У них были следующие обязанности:

– осмотр локомотивов;

– замена его на новый паровоз в случае обнаружения неисправностей в пути следования;

– контроль за выполнением локомотивной бригадой необходимых инструкций и так далее.

Свою историческую миссию сталинский литер начал в конце 1943 года. Тогда шла подготовка к Тегеранской конференции. В отправке поезда принимал непосредственное участие мой отец и его помощники – Лион и Кудрявкин. Об этом мало кто знает.

– А что отец писал о самом железнодорожном составе? Как он выглядел? Под каким номером шел поезд?

– Начну отвечать с последнего вопроса. Номер мне неизвестен, или он не упоминался в записях отца, или вылетело из головы. В железнодорожный состав вошло: несколько вагонов-салонов; вагон для охраны; штабной вагон с отдельным купе для коменданта поезда и других сотрудников; вагон-гараж на две автомашины; вагон-ресторан, скорее это была столовая; и вагон-склад с продуктами питания.

– Что собой представлял сталинский вагон-салон?

– На первый взгляд он ничем практически не отличался от обычного, но у него не было одного тамбура. Он использовался для увеличения рабочего пространства внутри, за счет чего салон заметно удлинился. Вагон был полностью бронирован, поэтому и потяжелел на целых двадцать тонн. Отсюда и увеличение колесных пар. Меблировали его весьма скромно и казенно: стол, стулья, кресла, отделение для душа и санузел.

– Скажите, Алла Кузьминична, сколько всего паровозов отправилось в эту знаменательную поездку?

– Кажется, три. Первый и третий шли на расстоянии перегона от основного. Второй локомотив тащил состав.

– О проблемах прохождения поезда отец ничего не писал?

– Как же, была одна неприятность.

– Какая?

– На одной из подмосковных станций, не помню названия, поезд остановился. В небе послышался гул немецких бомбардировщиков. По рассказам отца, все замерли, затаив дыхание в ожидании бомбежки. По селектору комендант состава дал команду, чтобы никто не выходил из вагона. Молчали и зенитки на платформах. Стая воздушных хищников прошла стороной, видно, не заметив поезда. Он ведь тоже шел с маскировкой. Видно, она качественная была – постарались художники, нарисовав на крышах вагонов железнодорожные пути. Если бы фрицы знали, кто находится в поезде!..

– Наверное, разбомбили бы эшелон?

– Думаю, зенитчики отогнали бы немцев. Целая батарея стояла на платформах. Но могло случиться и худшее…

Алла Кузминична Лукина передала автору книги и правительственные награды отца, которые в настоящее время хранятся в недавно открывшемся Музее боевой славы Департамента военной контрразведки ФСБ. Руководство Департамента ВКР ФСБ России и сотрудники Совета ветеранов ДВКР приложили много усилий, для того чтобы музей состоялся.

* * *

В воспоминаниях главного маршала авиации Александра Евгеньевича Голованова есть упоминание о перелете главы государства и делегации в Тегеран двумя самолетами, которые он готовил к полету лично.

Как уже известно, Сталин покинул Москву со своей немногочисленной свитой поездом. Часть делегации доехала до Баку, а там ее ждали два самолета Си-47, которые должны были доставить пассажиров в Тегеран.

На аэродроме московских гостей встречали главком ВВС А.А. Новиков и командующий Авиацией дальнего действия А.Е. Голованов. Новиков доложил, что для основной делегации подготовлены две машины. Одну поведет генерал-полковник Голованов, другую – полковник Грачев, личный пилот Берии…

– А как, когда и чем доставите мидовцев? – спросил Сталин.

– Через полчаса за нами полетят еще два борта с сотрудниками МИДа.

– Какое воздушное прикрытие? – вдруг поинтересовался Верховный.

– Три девятки истребителей, – ответил главком, а потом неожиданно спросил у Сталина: – На каком самолете вы желаете полететь?

– Хм, генерал-полковники редко водят самолеты, навыки теряются, мы лучше полетим с полковником. Приглашаю с собой вас, товарищи Молотов, Ворошилов, Берия и Штеменко.