Из развитого в дикий – нелепые ШАГИ

На этом все разговоры о переоснащении карьера надолго прекратились. Я сложил материалы фирмы “Benetti” в папку и поставил ее на нижнюю полку книжного шкафа, в самый дальний угол.

И лишь материалы фирмы “BRA” по-прежнему лежали на моем рабочем столе. И не просто лежали. Казалось, они гипнотизировали, завораживая не меньше, чем когда-то научно-техническая литература по интересующим меня вопросам ракетной техники.

Просматривая буклеты, совсем забыл о презентованном журнале. Но, как-то раз обнаружил его и раскрыл. С первой страницы на меня улыбаясь смотрел Юрий Иванович Сычев, как оказалось, еще и главный редактор журнала. Прочел и его передовицу, размещенную тут же, под портретом. Она ошеломила. Из нее узнал, что камнеобработка – единственная отрасль страны, которая стремительно развивается в условиях общего спада производства. Что ж, это было заметно и без его слов.

Всякий раз, попадая в административное здание камнеобрабатывающего завода, видел гигантские очереди потенциальных покупателей его продукции. Да и изредка попадая в центр Москвы, всякий раз замечал, как менялся облик облицовываемых камнем зданий города, новых и старых. “Пожалуй, Юрий Иванович нисколько не преувеличивает”, – подумал тогда.

В том же журнале неожиданно встретил рекламу фирмы “Breton”. Ее станки меня поразили. Они были заметно совершенней, чем у “BRA”. И я вспомнил слова господина Чихава: “Качество продукции зависит от трех факторов – от качества самого камня, от способов его добычи и переработки”.

Что ж, даже плохо обработанная, наша мраморная плитка сразу заинтересовала покупателя, причем, только из-за камня. Значит, первое условие в принципе выполнимо. Теперь хотя бы ясно, что наше СП “Гранит” должно со временем приобрести тот карьер и наладить там качественную добычу блоков – выполнить второе условие.

И тогда останется решающий третий фактор. А это значит, что следует забыть о контактах с “BRA” и срочно запросить каталог и цены самого современного оборудования фирмы “Breton” – мирового лидера в этой области.

Я даже не представлял, зачем это мне сейчас, когда на нашем счете лишь смешной уставный капитал, но все же сформулировал запрос на английском языке и отправил его факсом. “Дело сделано”, – облегченно вздохнул и принялся за расчеты.

Их результаты потрясли. Даже в первом приближении было очевидным, что камнеобработка – высокорентабельное производство. Уже в первый год работы, предприятие легко окупит все затраты на его создание, а начиная со второго года сможет ежегодно строить по такому же заводу, причем, исключительно за счет собственных средств. Типичная саморазвивающаяся система, в которой самым эффективным звеном оказалось производство мраморной плитки. Именно с него следовало и начать. Казалось, вот она – золотая жила.

Но в том же журнале прочел, что в России всего четыре промышленно значимых мраморных карьера: два на Урале, один на Алтае и один в Саянах. Значит, карьер в Киргизии может стать пятым. Но, это пока не наш карьер. Да и производительности его явно не хватит, даже для обеспечения скромного производства.

И снова выручил журнал. Неожиданно увидел коротенькое сообщение, в котором акционерное общество “Алтаймрамор” объявляло о поиске партнеров. Был там и телефонный номер, по которому можно связаться с его представителем в Москве.

– Воронков Владимир Яковлевич, – представился тот, когда все-таки решился позвонить по указанному в объявлении номеру, – Да, действительно ищем. Подъезжайте, поговорим, – предложил он и сообщил адрес своего представительства у Белорусского вокзала.

На ту встречу мы поехали с Комаровым.

– Толя, зачем я тебе там нужен? – спросил Володя, когда предложил ему съездить со мной к потенциальным партнерам, – Какой от меня толк? Я же ничего не знаю.

– Будешь слушать и запоминать. Дипломаты на любую встречу ходят исключительно парами. Так легче восстановить детали переговоров, – поучал своего заместителя, – Главное, делай умный вид и побольше молчи. Подключайся к разговору лишь, когда твердо знаешь предмет.

Воронков принял нас в пустом кабинете, где кроме четырех столов и двух стульев ничего не было. На одном из столов лежали три небольшие плиточки мрамора невнятного серого цвета. “Не густо”, – подумал я.

– Алтайский? – деловито спросил Володя, взяв одну из плиточек. Воронков молча кивнул, – А где ваши образцы продукции? По такой плиточке нельзя оценить ее качество, – отметил он и, достав из кармана ключ, начал бодро царапать обратную сторону плитки, совсем как признанный специалист по камню.

– Ну, как? – спросил Воронков, с интересом следивший за манипуляциями Комарова.

– Нормально, – выдал свое заключение “специалист”, – А где все-таки ваши образцы продукции? – повторил он свой вопрос.

– Наша продукция блоки. Их сюда не затащишь. А так, хотим сделать завод в Бийске, но пока не тянем. Вот ищем партнеров, – пояснил Воронков отсутствие у него полноразмерной плитки.

Даже не включаясь в разговор, интуитивно понял, что партнерства с “Алтаймрамором” не получится. От нас ждали денег, а не совместной работы. Да и мрамор, который нам показали, по декоративным качествам существенно уступал Киргизскому. Тем не менее, мы обменялись адресами и выразили обоюдное желание объединить усилия.

Воронкову, похоже, понравился наш “специалист по камню” Комаров, а Володе просто польстило это признание. Они расстались друзьями. Я же сохранил нейтралитет, поскольку не увидел реальной базы для сотрудничества.

А вечером позвонил некто Паоло Прелец, представитель фирмы “Breton”, и предложил встретиться в его номере в гостинице “Рэдиссон Славянская”.

Ровно в назначенный час я был у двери в номер Паоло. Едва постучал, дверь открылась, и оттуда вышел Анатолий Степанович с незнакомцем нашего возраста.

– Анатолий Афанасьевич, – радостно бросился он ко мне, – Надо же. Ходим по одним и тем же тропам. И вы, я так понял, к Паоло?

– Так точно, – ответил подполковнику-пенсионеру, не стремясь продолжать разговор накануне важной для меня встречи.

– Паоло Прелец, – представился меж тем незнакомец, – Прошу ко мне, Анатолий. Извините, у меня мало времени, – открыл он дверь, предлагая мне пройти первым.

– Увидимся, – махнул я Анатолию Степановичу и прошел в номер.

Обменявшись визитками, приступили к разговору. Уже через пять минут почувствовал, что господин Прелец вряд ли понимает меня до конца.

И не потому, что мешал языковой барьер – Паоло неплохо говорил по-русски – а потому, что, мне показалось, он плохо знал предмет переговоров. Меня это удивило и огорчило одновременно. Ведь так хотелось поговорить со специалистом фирмы, о которой уже сложилось соответствующее представление.

Кончилось тем, что я набросал на листочке эскиз размещения оборудования, о котором мы месяц назад говорили с господином Чихава. Паоло меж тем смотрел на мои рисунки с большим интересом и лишь уточнял некоторые позиции, пытаясь, очевидно, понять, для чего они.

– Можно, я оставлю себе эти рисунки? – неожиданно попросил он, – Извините, Анатолий, через пять минут придет следующий клиент, и мы не сможем больше говорить. Я передам их специалистам “Breton”, они посмотрят и пришлют вам все материалы, которые вы просите.

Мне ничего не оставалось, кроме как удовлетворить его просьбу и согласиться с предложением, хотя и был крайне разочарован. Похоже, Паоло это заметил:

– Вы извините, Анатолий. Я только недавно поступил на “Breton”. А до этого много лет работал в обувной промышленности. Продавал обувь в разные страны, включая Советский Союз. Так что пока эта техника для меня новая. Но, я все передам. А сейчас жду очень важную персону, – намекнул “молодой специалист”.

Едва подошли к двери, раздался стук и в дверь тут же стремительно вошел Сычев. Похоже, Юрий Иванович уже был знаком с Паоло, поскольку они встретились по-приятельски.

– Знакомые все лица, – протянул мне руку Сычев, – Ну, как, до сих пор сотрудничаете с Ткачом?

– Да разве с ним можно сотрудничать, Юрий Иванович! – возмутился я, вспомнив свои мытарства в Долгопрудном.

– Это точно, – подтвердил Юрий Иванович, – Он сам не знает, чего хочет. Говорил ему, что завод безнадежен. Надо его воссоздать заново. Выбросить весь хлам и оснастить новым оборудованием. Но его, похоже, не убедить. А вы что задумали? Судя по тому, что вы здесь, вы на верном пути, – высказался он.

Пока говорили, Паоло лишь переводил взгляд с Сычева на меня и обратно и молчал, не зная, очевидно, как поступить.

– А ты что, уже уходишь? – неожиданно спросил Юрий Иванович.

– Да Паоло намекнул, что ждет важного гостя, – ответил ему.

– Важный гость это я? – спросил Сычев Паоло. Тот кивнул, – Тогда пусть Зарецкий останется. Он нам не помешает. К тому же хотел бы узнать, что ему надо от “Breton”. Ты же не скажешь, Паоло? – рассмеялся он.

– Разумеется, – ответил Паоло, – Это секрет клиента, а не наш. А мы умеем хранить чужие секреты.

Кончилось тем, что Паоло достал мои рисунки, и мы сообща разобрали их по косточкам.

– Замечательный у вас получится завод, – одобрил Сычев, – А говорил, что ничего не знаешь, – похвалил он “молодого специалиста”.

– Да это не я, – признался Паоло, – Анатолий сам все нарисовал.

– Да-а-а? – с удивлением посмотрел на меня Юрий Иванович, – Ай да Анатолий. Что ж, значит, дело будет. А я думал, ты спец по продажам сырья. А ты, оказывается, и это умеешь. Ладно, рад буду помочь. Если что надо, обращайся прямо ко мне, – предложил он.

– Спасибо, Юрий Иванович, – только и оставалось сказать в ответ.

– Слушай, тут тебе какой-то иностранец звонил. Я записала. Говорит, ты утащил его очки. Я сказала, что тебя нет дома. Сказал, перезвонит, – встретила неожиданной новостью жена, – Ты действительно их утащил? Зачем они тебе?

– Да не брал я никаких очков. Перезвонит, отвечу, – успокоил расстроенную жену.