Из развитого в дикий нелепые ШАГИ. Книга вторая

– Извини, Вондрачек, не помню, – расстроился Коренков.

– Да бог с ними, с пирожками. Ты-то как? – спросил его.

– Нормально… Через неделю выписывают… Приезжай к нам, Вондрачек… Отметим мое спасение. Увидишь все мое семейство… Приедешь?

– Непременно, – пообещал ему и поспешил на выход, потому что Татьяна уже окончила какие-то дела с медсестрой и периодически поглядывала в нашу сторону…

Прямо из госпиталя поехал в «Уникомбанк».

– Ну, Анатолий Афанасьевич, – встретил меня Волошин, – Как вы теперь объясните, что наши итоговые показатели не совпадают с вашими? Разница в тридцать процентов – это недопустимо много.

– Вы какой программой пользуетесь, Игорь Григорьевич?

– Честно говоря, не знаю… У нас для этого есть программисты.

– А как с ними переговорить? – спросил его.

– Сейчас приглашу, – пообещал он…

Минут через десять появился важного вида молодой человек, представившийся программистом.

– Ну, что тут у вас опять? – недовольно спросил он Волошина.

– Да скорее у вас, чем у нас… Вот переговорите с Анатолием Афанасьевичем. Он вам все пояснит, – связал он нас.

Минут через пять разговора понял, что для расчетов банк пользуется программой, созданной по их заказу каким-то институтом.

– А почему вы не пользуетесь «Проджект-экспертом»? – спросил его.

– Она непрозрачная… Непонятно, как считает, – ответил специалист.

– А у вас прозрачная?

– У нас прозрачная.

– Можно посмотреть?

– Нет… Для вас она непрозрачная… Программа – это закрытая информация.

– Да ладно вам. Кто ее закрыл? – посмеялся я, но добиться доступа к тексту программы так и не смог.

С Волошиным договорились, что завтра принесу расчеты в виде, доступном для проверки…

И я засел за компьютер. Для начала отыскал свою программу, в которую ввел исходные данные бизнес-плана. Часа через два получил итоговые показатели, которые не отличались от рассчитанных программой «Проджект-эксперт»…

Утром отвез свои распечатки Волошину. Через день тот позвонил:

– Анатолий Афанасьевич, могу вас порадовать… Мы не нашли ошибок в ваших расчетах. Зато теперь с вами хотят встретиться наши программисты… Подъезжайте, – пригласил он.

У Волошина ждала группа ведущих программистов банка. Было ясно, что одна из расчетных программ содержит ошибки. По мнению Волошина, моя программа считала правильно. Вывод был очевидным – несколько лет банк считал показатели бизнес-планов по дефектной программе.

Часа через три поисков мы действительно нашли и устранили все ошибки в банковской программе. А уже через полчаса Волошин с удовлетворением признал и мое авторство, и, разумеется, безошибочность моих расчетов…

Вечером позвонила Лариса и сообщила, что прилетает Серджо, и попросила его встретить. Конечно же, согласился. От мысли ехать в аэропорт на моем стареньком «Москвиче» отказался сразу – на утреннем морозе мог его просто не завести. Связался с Коробкиным.

– Нет проблем, Анатолий Афанасьевич. Подъезжайте завтра с Ларисой в офис. Съездите в аэропорт на моем «Мерседесе», – предложил он…

Несмотря на конец ноября, ночь была по-зимнему холодной – до тридцати градусов мороза. А потому утром я в своей легкой куртке и летних туфлях сразу попал в суровые объятия зимы. Рысцой добежал до автобусной остановки, и, перебираясь с транспорта на транспорт короткими перебежками, без проблем добрался до Нового Арбата. Но пока дотопал до нашего здания, мороз пробрал до костей.

– Вы что так легко оделись, Анатолий Афанасьевич? – спросил пораженный Коробкин.

– К сожалению, это самая теплая моя одежда, – удивил его еще больше.

– Ничего, Сергей Львович… Начнем работать, одену его и обую. Я обещал, – врезался в разговор Пискунов.

– Вы скорее обуете, чем оденете, – пошутил Коробкин. Шутка Пискунову не понравилась:

– Если обещал, сделаю. Слово офицера, – проворчал он…

Вскоре появилась Лариса в роскошной шубке. Выглядела она потрясающе. Когда мы вошли в кабинет Коробкина, у того заблестели глазки, и он буквально вскочил с кресла, ринувшись навстречу «иностранке»:

– Парле ву франсе? Ду ю спик инглиш? – засуетился Сергей Львович.

– Парла соло литальяно, – автоматически ответила Лариса, с недоумением взглянув на меня.

– Итальянский, к сожалению, не знаю, – огорчился Коробкин, протягивая ей руку.

– Тогда говорите по-русски, Сергей Львович, – догадавшись, улыбнулась Лариса.

– О-о-о, синьора Чендерелли! Вы прекрасно говорите по-русски. Почти без акцента, – выдал в заключение Коробкин. Мы с Ларисой рассмеялись:

– Почему я должна говорить с акцентом на родном языке?.. Я русская, и зовут меня Лариса, – представилась она.

Теперь мы уже смеялись втроем…

Самолет прилетел по расписанию, и мы с Ларисой долго стояли в толпе встречающих, поглядывая на выход из таможенной зоны, а пассажиров все не выпускали и не выпускали. Наконец появился сияющий ослепительной улыбкой Серджо. На мгновение он остановился в узком проходе, образованном встречающими, пытаясь, очевидно, отыскать нас.

– Серджо! – крикнул ему.

Он услышал и тут же двинулся в нашу сторону. Небрежно чмокнув жену, бросил вещи и широко раскинул руки для объятий:

– Привет, мой друг Анатолий! – громко и радостно приветствовал он меня.

– Буон джорно, Серджо! Бен торнато Моска! – ответил ему, с трудом вырвавшись из его медвежьих лап.

– О-о-о!.. Зпасибо… Анатолий знать итальянски? – удивленно спросил Серджо.

– Это все, – ответил ему, и мы рассмеялись.