Именинница

Пит взглянул на часы – четверть третьего. С тех пор как он выехал из дома, успел съездить в Багармоссан и выселить пожилую пару, которая пряталась за гардинами и пышным тюлем, потому что осмелилась свидетельствовать против криминальной подростковой банды. Их убежище было передано молодой женщине, которая бежала из семьи, потому что забеременела, не будучи замужем, от мужчины другой национальности. Потом Пит направился в офис на Васагатан, на встречу с представителями компьютерной фирмы из Чисты – постоянными клиентами, которые хотели модернизировать системы безопасности.

Он работал на автопилоте – вот, пожалуй, наиболее подходящее слово для этого состояния. То есть Пит, конечно, заверял, улыбался и обещал, и все звучало не менее убедительно и профессионально, чем всегда. Но мыслями он был совсем в другом месте. С Зофией и Луизой. С Хюго и Расмусом. С теми, кто угрожал ему в анонимных письмах и разговаривал с ним через исказитель голоса. Потому что представлял себе, каков будет следующий их шаг – выборочная жертва, очередной толчок в спину.

И произойдет совсем скоро.

Уже сейчас.

Потому что во внутреннем кармане Пита Хоффмана заверещал мобильник.

– Привет еще раз.

Снова исказитель голоса. И неопознанный номер на дисплее мобильника, который принес курьер, – единственная информация о звонившем.

– Итак, тебе предстоит развязать маленькую войну.

Пит Хоффман погасил свет в офисе, включил сигнализацию, вышел на лестничную площадку и быстро огляделся в поисках камеры. Недремлющее око диаметром в какую-нибудь пару сантиметров, она могла быть спрятана где угодно. Обнаружить ее здесь было так же невозможно, как и на участке вокруг дома в Эншеде или на прилегающей к нему части улицы. Пит приблизился к окну – бесполезно. Обладатель голоса наверняка наблюдал за ним из более уютного места. А может, все-таки стоял у окна в доме на противоположной стороне улицы? Или прятался за одной из припаркованных у подъезда машин?

Интересно, как давно он этим занимается?

– Развязать войну? – повторил Пит в трубку. – Ты говорил об этом вчера. Будь добр, объясни, что это значит?

– Именно то, что я говорю. И ты сделаешь это один, при помощи оружия, которое называется FN BRG-15.

С каждым разом разговор получался все более странный.

Об оружии Пит Хоффман знал больше кого бы то ни было. Как-никак, он все еще был профессионалом в своей области. Но это? FN BRG-15?

Пит слышал об этом автомате, но только то, что его не существует. Его производство так и не было открыто.

– Война? – переспросил Пит. – FN BRG-15? Но это… шутка? Или вы разыгрывали меня с самого начала? Я имею в виду твои – или ваши – письма и игрушку в почтовом ящике…

FN BRG-15 – лучший из автоматов, когда-либо разработанных бельгийской компанией «Фабрик Националь», поставлявшей вооружение в том числе и шведской армии. В противотанковом бою FN BRG-15 не было равных, выпущенные из него пули пробивали броню с километрового расстояния. И вот уже после того как были пройдены все возможные испытания, выяснилось, что серийный выпуск чудо-новинки нерентабелен. Кто-то провел маркетинговые исследования или что-то в этом роде, или вообще ничего не проводил, а просто посчитал на пальцах. Так или иначе, производство FN BRG-15 вообще не было запущено.

– Ручная граната, Хоффман, с этим не шутят. Лично я не смеюсь при виде ребенка, которого разрывает в воздухе на части. Но что, если в боковом кармане красного рюкзака спрятана еще одна игрушка? Мы могли оставить ее там пару дней назад, а твой сын до сих пор так ничего и не заметил. Неудивительно, если учесть, сколько книг он носит. Так что, Хоффман, слушай внимательно и не задавай много вопросов.

Пит понимал, что на самом деле значили эти слова.

На мгновенье ему показалось, что он куда-то прова- лился.

Потому что угроза не была пустой.

В рюкзаке Расмуса лежала еще одна граната, которую он носил из дома в машину, из машины в школу, а из школы снова домой. И сейчас он сидел вместе с ней в классе, среди других детей.

– Черт…

– Тссс… что я тебе сказал? Слушай. Ты должен развязать небольшую гангстерскую войну и сделаешь это с помощью FN BRG-15. Сам решай, с какой группировки лучше начать. Главное, чтобы она… Как бы это поточнее выразиться… Была достаточно влиятельна в криминальном мире. Ты сам их выберешь, а потом позаботишься о рекламе оружия. Уверен, что отлично справишься с этой задачей, с твоими-то связями. Ну, а потом намекнешь, что никто не застрахован, или что-нибудь в этом роде…

На этом искаженный сатанинский голос, с его искаженным видением реальности, завершил разговор, и лестничная площадка погрузилась в мертвую тишину.

Правда, всего лишь на несколько мгновений.

А потом Пит Хоффман сорвался с места.

Он сбежал по лестнице и опрометью бросился на другую сторону улицы, где оставил свою машину. Он не слышал ни визга тормозов, ни сигналов, когда, петляя зигзагами, пересекал автомобильный поток. Отчаяние до черноты в глазах – он-то думал, что изжил это в себе навсегда.

Рюкзак Расмуса.

Было бы разумно для начала связаться с Хуаном и Ником, которые сейчас должны быть где-то возле школы.

Но ручная граната… Он собственноручно должен ее обезвредить, чтобы наверняка избежать жертв.

Машина с визгом обогнула припарковавшееся поперек такси и покатила по Васагатан – быстрее, чем обычно. Вверх к Центральному мосту, потом в южном направлении. Пит отгонял ненужные мысли и образы, которые мешали сосредоточиться. Вместо этого он попытался проанализировать другую часть разговора. Так что там голос говорил об оружии? Слухи, конечно, ходили разные. В том числе и о том, что, вопреки официальной версии, производство автоматов все-таки было запущено. Что покупатели нашлись и заказали десятки тысяч экземпляров, но потом неожиданно дали задний ход. О том, что происходило дальше, толком никто не знал. Но все предположения, теории и даже фантазии сходились в том, что несколько десятков тысяч автоматов пропали бесследно. Время от времени их якобы видели на разных этапах Балканской войны. Или в Южной Америке, в качестве базового вооружения империи наркотических баронов. Или в руках талибов в Афганистане.

Пит не особенно прислушивался к этим разговорам. Но что, если все так и есть? Пятьдесят тысяч крон за штуку – вот последняя цена, по которой шведское правительство закупало куда менее эффективные автоматы Ksp 58. На черном рынке оружие такого типа стоит еще дороже, семьдесят пять тысяч, по самым скромным подсчетам. А эта, куда более продвинутая модель, потянет больше чем на сотню. Питу не требовался калькулятор, чтобы понять, что это значит. Десять тысяч автоматов по сотне тысяч за штуку – это… девять нулей после единицы, то есть миллиард крон.

Где-то возле площади Юльмарсплан поток машин сгустился и вскоре перешел в пробку. Авария – движение на нескольких полосах перекрыли. Машина Пита оказалась зажатой между двумя соседними – бампер к бамперу – и ни малейшей возможности выбраться.

Пит уже подумывал пробежать остаток пути на своих двоих – какая-нибудь пара километров, это не заняло бы много времени. Но прежде всего надо было взять себя в руки и тщательно продумать ситуацию.

Взять себя в руки.

Они толкают его на некие действия. Но стоит им причинить вред его сыну – и Пит вообще ничего не станет делать. Игра будет сыграна. Толкать жертву вперед, не лишая ее мотивации, – таков главный принцип шантажа. Толкать – пока жертва сама не встанет на колени и добровольно не отдастся в их власть.

– Здравствуйте, это папа Расмуса. Неудобно беспокоить вас во время урока, но… скажите, он в классе?

Учительницу звали Мария, и она чем-то напоминала Питу его жену. Возможно, мягкостью характера, которую сохраняла, даже когда на чем-нибудь настаивала. Или тем, что была с Зофией одних лет. Марии страшно не нравилось, когда родители звонили во время урока. Она рассматривала это как покушение на рабочее время, свое и детей.

Так или иначе, на этот раз Мария без возражений передала трубку Расмусу.

– Папа?

Этот голос – само доверие, сама непосредственность и искренность.

– Привет, мой мальчик.

– Мы пишем, папа.

Учительница Мария и весь класс слышали этот разговор отца с сыном. Во всяком случае, реплики Расмуса.

– Что вы пишете?

– Буквы.

– Отлично. Чем больше ты будешь знать о буквах, тем лучше сумеешь ими воспользоваться, когда возникнет такая необходимость. Послушай, Расмус…

– Да, папа.

– Где твой рюкзак?