Черная вода

– Вы, стало быть, пили вместе. – Майк вырвал Валльнера из мрачных мыслей. – Что было дальше?

– В какой-то момент я заснула. А потом… – Она поиграла пластиковым стаканом и сделала паузу. И во время этого перерыва, казалось, очень тщательно думала о том, что скажет комиссарам. – Тогда я снова проснулась. Потому что… потому что меня кто-то коснулся. – Эверс сжала губы и посмотрела на улицу. Несколько ветвей плясали на зимнем ветру перед зарешеченным окном. – Это был он. Потрогал меня за грудь. Пока я спала. Я думаю: дерьмо, он сумасшедший. Я убрала его руку. Но он не останавливался. Потом схватил меня за руку и потащил в спальню. Я сказала, что он должен остановиться. Но он был настолько пьян, что не понял этого. А потом… – Она уставилась на светло-серый линолеум пола и открыла рот, но никаких слов не последовало.

Валльнеру показалось, что она пыталась произнести что-то чудовищно сложное и не находила слов.

– А потом?… – помог Майк.

– Не знаю точно. Может быть, там лежал пистолет. Она посмотрела прямо на Валльнера. – Он хотел изнасиловать меня!

– Не могли бы вы описать более подробно – как вы стреляли? – Валльнер наклонился вперед, уперев локти в колени. – Постарайтесь вспомнить. Важно, что именно произошло.

Лара Эверс закрыла глаза и задумалась. Ее напряжение было очевидно.

– Пистолет, который был… на тумбочке. Я взяла его и нажала на спуск.

– Сколько раз?

Эверс поколебалась.

– Это произошло так быстро… И я была пьяна. Дважды?

– Вы взяли пистолет с тумбочки и выстрелили?

Лара Эверс кивнула.

– Вы должны были что-нибудь сделать, чтобы выстрелить?

Она пожала плечами.

– Снять с предохранителя?

Лара Эверс непонимающе посмотрела на Валльнера.

– Вы знаете, как снять пистолет с предохранителя?

– Как сказала, я точно не помню. Все происходило так быстро, и еще алкоголь…

Валльнер взглянул на экран своего мобильного телефона, чтобы посмотреть, ведется ли запись.

– Но вы точно помните, что мистер Вартберг потащил вас в спальню?

– Да. Он потащил меня в спальню и хотел напасть на меня. Я застрелила его, чтобы остановить. Я не хотела убивать.

Валльнер изучал лицо Лары Эверс. Она что-то рассказывала о себе? Нервозность, прыжки с темы на тему, по-тирания руками по бедрам, некоторая поспешность сказали бы ему: «Барышня, ты врешь!» Нет, не было ничего подобного. Возможно, ее история была правдой? Однако опыт сказал Валльеру, что все не так. Девушка врет. И без каких-либо признаков угрызений совести. Вероятно, привыкла лгать с детства.

– Как вы познакомились с господином Вартбергом?

– В Регенсбурге. В пабе. Я работала там, и однажды вечером он зашел выпить. У нас завязался разговор.

– Он к вам приставал? – Майк перешел к сути вещей.

– Да нет. Это был тип доброго дедушки. – Она снова задумалась над вопросом. – Ну, он ко мне не приставал. Просто говорил со мной, и болтал, и болтал. Он вернулся на следующий день. А также приходил в следующие дни. И в какой-то момент сказал: «Не хочешь ли переехать на Тегернское озеро? Я устрою тебя на работу». Конечно, я подумала, что от меня хочет старый пень?

– Когда это было? – спросил Майк, предостерегающе взглянув на Валльнера: не встревай, пока кто-то говорит!

– Год назад. – Эверс сделала паузу. – Или два? Время летит так быстро.

– Итак, вы задавались вопросом, чего хочет от вас господин Вартберг? – Валльнер попытался вернуть ее в нужное русло.

– Да, логично. Конечно, я думала, что он на меня запал. Но нет… он никогда меня не трогал. Даже не пытался. Всегда был вежлив и не интересовался моей задницей.

– До последней ночи. – На этот раз Валльнер прервал ее. – Противоречие было слишком очевидным.

– Да… до вчерашней ночи. Он внезапно вышел из себя. Не знаю… может, что-то вбил себе в голову.

Лара Эверс замолчала.

– До вчерашней ночи, вы говорите, мистер Вартберг был мил с вами. В чем это выражалось?

Валльнер открыл записную книжку и сделал пометку: «Отношения Эверс / Вартберг???»

– Он иногда давал мне деньги. И если у меня были проблемы, я всегда могла прийти к нему. Не знаю, почему он это делал.

– Был ли он одинок?

– Возможно. Думаю, у него не было друзей. Время от времени он разговаривал с соседями, больше ничего. Может, поэтому.

– Что?

– Поэтому он был добр ко мне. У него не было никого другого.

– Вы его любили?

– Прикиньте. Я тоже знаю не так много людей. Я не придирчива.

– Что вы знаете о господине Вартберге?

– Он много читал. И каждый месяц ходил на концерт в Мюнхене. Я тоже. Но это дерьмо.