Мужчина исчез. Из открытых окон вагонов глазели пассажиры. Выйти они, к счастью, не могли, так как двери на открытом участке оставались автоматически запертыми. Иначе здесь бы было не протолкнуться от зевак.
Сабина подошла ближе к горящему автомобилю. Она не могла помочь. За рулем, зажатый между дверью и пассажирским сиденьем, сидел уже сгоревший человек.
Неожиданно Сабина почувствовала запах жженой кожи и волос. Ее затошнило.
Когда из машины раздался очередной глухой хлопок, она отошла на шаг назад.
В свете дрожащего пламени она увидела, что машиной, в которую врезался поезд и протащил перед собой по рельсам, была красная «тойота».
Теперь Сабина знала, кто была погибшая внутри.
10. Пятница, 27 мая
После беспокойной ночи в дешевом пансионе во Франкфурте Харди прибыл час назад на поезде в Рюссельсхайм-на-Майне. Городок располагался между Франкфуртом и Висбаденом, в двадцати минутах езды от каждого из них, и здесь Харди надеялся найти ответы на свои вопросы – а именно, у Отто Гедекера.
От одного бывшего заключенного, который освободился год назад, он знал, что Отто живет в одной из квартир в переулке Циглергассе. Но Злого Мальчика не оказалось дома. Соседка рассказала Харди, что в это время в выходные он всегда тренирует в боксерском клубе Микки на окраине города.
И теперь Харди стоял перед воротами бывшей фабрики, подняв солнцезащитные очки на волосы, и оглядывался. По обе стороны – ржавые разбитые машины и мелкая поросль, которая пробивалась сквозь трещины в асфальте и между заброшенными железнодорожными путями. Безотрадная местность.
Здание было серого цвета – просто пыльно-серого цвета, от фундамента до самой крыши. Оконные мозаичные стекла были местами выбиты, а кирпичная дымовая труба наверняка уже лет двадцать как не действовала.
Над воротами висела табличка: «Боксерский клуб Микки».
Больше ничего, просто «Боксерский клуб Микки». Но то, как это было написано – черными буквами на большой жестяной табличке, – производило почти устрашающее впечатление.
Харди распахнул ворота и вошел. Внутри пахло маслом, металлом, спертым воздухом и потом. Сразу за входом на полу стоял старый радиоприемник. Слева располагались кабинки и душевые, темный проход посередине вел в зал. Оттуда доносилось сопение и семенящие шаги.
Он направился по проходу и через открытую противопожарную дверь вошел в зал. Внутри здание выглядело таким же запущенным, как и снаружи. Это вам не современный фитнес-зал с зеркалами во всю стену и тренажерами по кругу.
Публика состояла преимущественно из мужчин в возрасте между тридцатью и пятьюдесятью. Некоторые отрабатывали удары кикбоксинга на боксерских мешках, другие тренировались в парах или колотили по грушам, прикрепленным крюками к потолку.
В середине располагались три боксерских ринга. Два были заняты. В одном как раз шел бой, во втором тренер обучал двух мужчин и двух женщин. Так как музыка в зале не играла, сопение и удары были отлично слышны. «Прикрывайся, уклоняйся, апперкот!» Многому из этого Харди сам научился в тюрьме. Правда, спортзал в Бютцове был намного удобнее этого сарая, где плата наверняка принималась только наличными.
– Я ищу Отто! – крикнул Харди мужчине и женщине, которые прыгали со скалкой рядом.
– На ринге, – тяжело дыша, ответила женщина.
– Спасибо. – Харди подошел ближе. Невероятно! Тренером действительно был Отто.
Отто поправился на несколько фунтов, а его грудная клетка, и без того всегда широкая, сейчас выглядела особенно мощной. На нем была майка без рукавов с большим вырезом, широкие черные трусы до колен, спортивные гетры и боксерки. Пот стекал по его седой груди. У Отто появилась лысина, а на шее красовалась татуировка. Издали два больших черных круга выглядели как уши мыши из комиксов, и, когда Харди подошел ближе, он увидел, что на спине, плечах и шее Отто действительно была поблекшая старая татуировка Микки Мауса.
«Ну дела!»
Харди встал у оградительных канатов, поднял глаза к рингу и сунул в рот мятный леденец. Он ждал, когда Отто окажется вблизи него.
– Смотри не вымотайся, Отто, – заметил он между прочим.
Мужчина остановился, вытер рукой пот с бровей и взглянул вниз.
– Не может быть, они тебя выпустили? – пробормотал Отто. – Трусливого убийцу женщин и детей?
Харди проигнорировал оскорбление.
– Вчера утром.
Отто выплюнул капу на пол.
– И ты сразу ко мне?
– Не совсем, до этого я был у Надин.
Взгляд Отто помрачнел.
– Жаль, что ее собаки тебя не разорвали.
Мужчины и женщины, которых тренировал Отто, тоже остановились, прислушивались к разговору и скептически разглядывали Харди.
– Нам продолжать, Микки? – спросил один из них.
Отто помотал головой.
– Сделаем пятиминутный перерыв, мне нужно поговорить со старым приятелем.
– Микки? – повторил Харди.
– Да, новое имя.
– Только не говори, что эта жалкая халупа принадлежит тебе.
– Да, эта жалкая халупа принадлежит мне, козел! Поднимайся, и я покажу тебе, чем мы тут занимаемся.
– Спасибо, сегодня я не в настроении. – Харди сунул руку в карман и достал коробочку с леденцами. – Хочешь мятный леденец?
Отто проигнорировал вопрос.
– Что тебе здесь нужно?
– А ты сам поразмысли!
– Мыслитель из меня никакой. Убирайся отсюда!
– Что ты знаешь о смерти Лиззи? – спросил Харди.
– Что она на твоей совести, больной ублюдок.
«Неужели опять началось?»
– И ты так думал целых двадцать лет?