Дом девушек

– Верно, авария, – подтвердил Йенс. Гризбеку не следовало знать правду. – Только не вполне ясно, как это могло произойти, и я подумал, нет ли здесь видеонаблюдения?

Действительно, этот вопрос пришел ему на ум только прошлой ночью, после того как он получил удар. До тех пор Йенс об этом не задумывался – вероятно, потому что мастерская имела такой убогий вид.

Гризбек указал большим пальцем куда-то назад.

– Там, в углу.

В затененном углу, замаскированная паутиной, действительно висела маленькая камера.

– Только эта? – спросил Йенс. – А в мастерской или во дворе?

– Не, только эта. Озаботился безопасностью, потому что сюда уже трижды вламывались.

– Что видно в кадре?

– Входную дверь. Иначе сюда не войти, поэтому одной камеры достаточно.

– А запасной двери нет?

– Я ее заварил.

Йенс не стал уточнять, соответствует ли это нормам пожарной безопасности для коммерческого предприятия.

– Как долго хранятся записи?

– Неделю, потом компьютер удаляет их автоматически.

– Я бы хотел просмотреть запись в ночь аварии.

Гризбек пожал плечами:

– Как я уже сказал, камера снимает дверь, а не улицу. Но если вам прям так нужно…

– Да, мне прям так нужно.

Гризбек склонился над клавиатурой и нажал несколько клавиш.

– С каких пор старшего комиссара интересуют аварии? Или после того случая вас перевели в патрульные? – спросил он по ходу.

Йенс пропустил колкость мимо ушей. Он не позволит этому засранцу провоцировать себя.

– Между прочим, водитель погиб, – сказал он.

– Серьезно? – Гризбек на секунду вскинул глаза, после чего снова уставился в монитор. – Этого я не знал. Что ж… секунду… ну что за дрянь, никогда не делает то, что от него требуют…

Едва ли Гризбек подпадал под определение «уверенный пользователь ПК». Его правая рука ястребом парила над клавиатурой, и указательный палец попеременно вонзался в какую-то из клавиш.

«Однопальцевый способ ввода», – подумал Йенс и вздохнул. У него не было желания растрачивать здесь время.

– Может, я сам? – предложил он.

– Не, сейчас все будет.

Гризбек сосредоточенно вглядывался в экран, почти уткнувшись в него носом, и без того мелкие глазки сомкнулись в узкие щели.

Йенс решил, что даст ему еще пару минут, а потом возьмет дело в свои руки. Он не назвал бы себя великим специалистом, но такие тривиальные задачи не вызывали у него трудностей. По крайней мере, это не занимало у него столько времени.

Наконец-то Гризбек нашел нужный файл и обрадовался этому, как мальчишка. На какое-то мгновение лицо его стало даже симпатичнее. Йенс встал позади него, и Гризбек двойным щелчком запустил видеофайл, после чего откинулся на спинку стула и сплел руки на животе.

В поле зрения камеры попадали дверь, крытая площадка и трехметровый отрезок дороги – правда, не в том месте, где стоял знак.

– Запись начинается с двадцати часов, – заметил Йенс и указал на таймер.

– Обычно я в это время и ухожу.

– Ясно, только авария произошла позже. Промотайте вперед.

– Промотать? – Гризбек нахмурил лоб, его палец вновь завис над клавиатурой.

– Дайте я сам.

Йенс наклонился, открыл панель проигрывателя и передвинул ползунок на дорожке. С нескольких попыток ему удалось найти в промежутке с одиннадцати до часу момент, когда в кадре появилась машина.

Бинго!

Это был белый фургон.

Йенс отмотал назад, запустил замедленное воспроизведение и наклонился еще ближе.

Фургон был старым на вид, без надписей, и, судя по всему, ехал с нормальной скоростью. Форма и конструкция соответствовали фотографии, сделанной Оливером Кинатом. Лицо водителя было не разглядеть. Впрочем, Йенс на это и не рассчитывал.

Он несколько раз просмотрел отрезок в замедленном темпе, но не заметил ничего примечательного. Затем промотал видео дальше и поймал момент, когда в кадре снова возникло движение.

Фургон возвращался.

На этот раз он ехал гораздо медленнее, и водительская сторона была обращена к камере, так что Йенс мог разглядеть лицо за боковым стеклом – вернее, светлое пятно.

– Мне нужна эта запись, – сказал он и достал телефон.

5

– Ты как будто граблями расчесывалась, – рассмеялась Вивьен.

– Спасибо! Это ты меня торопила.

– Да, потому что я помираю с голоду, а ты застряла в ванной.

– Потому что я сама не могла туда прорваться, – попыталась оправдываться Лени.