Турецкий. Дебют

Всё повторилось, вплоть до мелочей. Как и в прошлый раз – все наши бойцы беспрепятственно добрались до развалин. Но только я начал прикидывать, как мне попасть в хозблок, чтобы, плюнув на все приличия, забрать отцовское кольцо, как на месте и так уже полуразрушенного дома вырос огромный гриб взрыва. Это был тот самый, первый взрыв, заставивший нас с отцом и братом прыгать назад во времени, тратя драгоценные мгновения дара на спасение друг друга.

Я совсем о нём забыл, потому что уже сбился со счёта, сколько раз и когда мы все прыгали назад. И сейчас наблюдал, как на воздух взлетает не только моё прошлое, но, видимо, и моё будущее.

А когда я увидел, как из леса осторожно показался противник, то мои перспективы попасть в одиноко стоящее здание, моментально упали ниже нуля. Говоря Синельникову о сотне напавших, отец и не предполагал на сколько он ошибался. Прикинув на глаз количество бойцов, я понял, что поместье штурмовал чуть ли не батальон. Правда бойцы в нем оказались слишком разномастные. Подавляющее большинство были со стрелковым оружием и одеты в лесной камуфляж. Обычные рядовые бойцы, вот только без опознавательных знаков. Но были там и одетые в обычную одежду люди. Именно они и рассыпались широкой цепью по всей территории приусадебного участка и начали осматривать каждую пядь земли, сверяясь с показаниями каких-то приборчиков.

"Суки", – выругался я чуть не в голос.

О перемещении к телу отца теперь и речи быть не могло. Я отполз назад, под защиту более плотного кустарника и продолжил наблюдение. Невдалеке раздался шум мощного мотора, и через минуту, прямо через клумбы с мамиными розами, прикатил вездеход. Вылезший из него седой старик осмотрелся, достал из разгрузки мини-рацию, покрутил в руке и… со всего размаха впечатал её в землю.

"Ага, видимо глушилку ещё не выключили", – злорадно подумал я.

Старик заорал:

– Командиры групп, ко мне.

– Так вот ты какой, северный олень, – прошептал я, поедая его глазами и стараясь не упустить ни одной детали из его облика.

Всего рядом с ним собралось четверо – три мужика и одна женщина. Одного из них я узнал, это был новоиспечённый барон Красницкий. Поговаривали, что баронство он получил каким-то мутным способом, но я никогда не вникал в такого рода сплетни и подробностями не поинтересовался. Видимо зря. Разговор у них получился коротким, все, кроме старшего, тут же разбежались, каждый в свою сторону.

Первым принесли отца. Сбросив тело с плеча, здоровенный бугай носком ботинка перевернул его лицом вверх. Подошедший поближе старик, присел на корточки и всмотревшись в лицо, коротко кивнул и взмахом руки отпустил бойца. Вторым принесли обезображенное взрывом тело брата. Процедура опознания повторилась.

"Хрен вам, больше никого не получите."

Каково же было моё изумление, когда я увидел, как из руин усадьбы начали выводить людей. Наших людей. Гражданский персонал усадьбы, состоящий преимущественно из женщин, который сейчас должен был находиться в полной безопасности на многометровой глубине.

"Как?! Как они смогли туда попасть?! И где мать?! Сестра?!"

Паника быстро захлестнула все мои мысли. Даже откат времени не мог спасти несчастных, меня бы попросту сразу убили. В полном ступоре я наблюдал, как людей согнали в узкий круг смерти и убили всего одним движением руки. После отмашки Красницкого по ним отработали три его огневика.

Я приподнялся на руках, чувствуя, как из глубины души поднимается волна холодной ярости.

"Сейчас будет тебе веселье, урод."

И в это мгновение, кто-то решил выключить свет. В последнее мгновение, пока окружающий мир не исчез окончательно, я краем глаза зацепил смутно-прозрачную фигуру мужчины… с рысьей башкой.

***

– Держи, доченька, – Маргарита взяла ладошку Алёны в свои руки и надела на её большой палец родовое кольцо Стариковых, – Помнишь как им пользоваться?

Девочка с серьёзным видом кивнула.

– А как же ты, мама?

– Я не смогу, милая. Я не такая маленькая и шустрая, как ты, – улыбнулась женщина и, решив успокоить ребёнка, соврала, – Мне они ничего не сделают, иначе Стариковы их в порошок сотрут. А ты Турчанинова, девочка, помни об этом всегда.

Она подсадила дочку и, раздвинув толстые пучки проводов, помогла ей устроиться в тесном пространстве кабель-канала.

– Запомни, "гаситель" применишь только когда услышишь, как открывается дверца, не раньше.

У рода Стариковых, к которому принадлежала Маргарита Турчанинова, был дар управления энергиями тела. Перенаправляя их потоки, можно было на какое-то время усиливать любые способности тела – силу, ловкость, скорость и даже способность быстро принимать правильные решения. А умение "гаситель" попросту тормозило все энергии в теле и обнаружить человека в таком состоянии не мог ни один прибор.

С самого начала нападения Маргарита уединилась в диспетчерской убежища и молча следила за экранами, принимающими сигналы камер со всего поместья. Маргарита видела, как муж и сыновья укрылись в хозблоке, видела, как в лесу погибают один за другим защитники их рода, видела, как погиб её старший сын.

И когда многослойная гермодверь убежища начала медленно открываться, она уже знала, что за ней враги – гвардия ещё не прибыла. Теперь ей оставалось лишь молиться в душе, взывая к Многоликому о милосердии к оставшимся в живых.

Она надеялась. Надеялась, когда их выводили на поверхность. Надеялась, когда её грубо выдернули за руку из толпы слуг. Но когда на её глазах этих самых слуг сожгли заживо – надежда умерла.

Смерть сестры

Всё произошло так, как и говорила ей мама. Она слышала чужие грубые голоса, которые то приближались, то отдалялись. И когда тонко скрипнула дверца технического лючка, Алёна сделала, как учила её мама – включила "гаситель" и задержала дыхание. Через пару мгновений раздался скрип закрываемой дверцы и девочка с облегчением выдохнула. Звук собственного выдоха показался таким громким, что она даже прикрыла рот ладошкой, испугавшись, что её тут же обнаружат.

"Я должна найти своё кольцо."

Эта мысль не покидала девичью головку, с той поры, как она осмелилась вылезти из тесного пыльного канала. Зная каждый закуток в подземных помещениях усадьбы она выбралась через узкий боковой выход, использовавшийся исключительно домашними питомцами.

Центральной части дома как такой не было от слова совсем. Прежнее расположение комнат можно было угадать только по невысоким остаткам кирпичных стен. Но в крыле, где жили братья, стены первого этажа сохранились почти полностью. А это означало, что старое кольцо Кирилла, которое сегодня должно было стать её личным кольцом, всё ещё лежит спрятанное в его комнате. Прячась за кучами кирпича и огрызками стен, Алёна быстро добралась до цели своей вылазки. Но внимательно осмотревшись вокруг, она с обидой поняла, что кольца ей не видать. Всё пространство комнаты было усеяно битым камнем и остатками мебели.

– Слушай, Клоун, не объяснишь зачем надо было усадьбу в ноль утюжить? – раздался невдалеке чей-то голос.

– Не твоё дело, Димыч. Вот тут вроде ещё что-то осталось…

Услышав голоса, девочка заметалась по бывшей комнате в поисках убежища. Но вся мебель была разбита в щепки. Кроме старинного шкафа, который выдержал натиск осколков, благодаря толщине дубовых панелей и удачному расположению. Он стоял в небольшой нише и даже упавшее на него перекрытие второго этажа не причинило ему существенного вреда. Алёна залезла в него и взглянула на часики, подаренные папой на прошлый день рождения. До перезарядки кольца оставалось совсем немного.

– Пока суд да дело, разрешаю немного помародёрить, – милостиво дал команду Клоун, перешагнув порог комнаты.

Он никогда не считал предосудительным пограбить убитых им людей, считая оставшиеся после них вещи своими законными боевыми трофеями. Его бойцы тут же разбежались по бывшей комнате княжича и начали складывать в подсумки попавшуюся на глаза дорогую мелочёвку.

Внезапно Клоун насторожился и медленно вытянул из набедренной кобуры пистолет. За висящей на одной петле дверцей старинного дубового шкафа снова раздался еле слышный шорох. Боевик не стал раздумывать и тут же выстрелил, держа оружие на уровне своего живота. Острый слух уловил звук упавшего тела и, держа пистолет наготове, он медленно подошёл к дверце и потянул её на себя. На дне гардероба, свернувшись калачиком, лежала маленькая девочка и смотрела на него укоризненным взглядом.

– Мне же больно, – прошептала она.

Клоун нагнулся и, грубо схватив девчонку за волосы, выволок её из шкафа. Бросив тело на битый кирпич, которым был усыпан паркет, он молча смотрел, как сквозь пальцы, прижатой к шее детской ручонки, редкими толчками выплёскивается алая кровь. Девочка тихо захрипела, широко распахнула глаза и перевернулась на спину, безвольно уронив руку на пол.

– Чёрт, похоже, это дочка хозяйская, – заметил подошедший сзади боец, пристально всмотревшись в лицо Алёны, – А кровищи-то натекло… Клоун, я труп не понесу, пусть Димыч тащит, он и так уже по уши в дерьме.

Перезарядка кольца закончилась. Не в силах приподняться, Алёнка глядела через разрушенную крышу в небо, растворяясь в его синеве. И солнце, внимательно посмотревшее на неё сверху, так тронуло сердечко Алёны, что на её глазах выступили слезы. Она потянулась к нему, такому доброму и призывно зовущему, взмахнула руками, словно собираясь взлететь, и успела почувствовать, как разлетаясь во все стороны, с её пальцев сорвались смертоносные молнии.

"Я – Турчанинова."

Смерть матери

– Ты не человек, ты трусливое животное, Красницкий, – женщина специально опустила титул, давая понять, что перед ней не ровня, – Ты всегда боялся моего мужа.

– Ну и где теперь твой муж?! – взвизгнул в ответ Красницкий, подскочив поближе.

– Погиб, защищая свой род. А где твой муж? – зло рассмеялась ему в лицо Маргарита.

– Убью, тварь! – брызгая слюной, заорал тот в ответ.